Astia vala femundis (СИ) - "Soul-keeper" (читать книги без .txt) 📗
Добравшись до дома, каждый из спутников разбрелся по комнатам, Хоук ушла делиться впечатлениями с Ораной в гостиную, поближе к камину, а эльф поднялся по лестнице в свою спальню, с наслаждением падая на большую кровать. Перина была излишне мягкой, казалось, что она обволакивает уставшее тело, расслабляя напряжение в мышцах и унося в объятия Тени.
Эльф засыпал, а образы увиденного за день с бешеной скоростью проносились перед глазами, перемежаемые отрывистыми выкриками торговцев, блеском волн в солнечных лучах, стуком копыт по каменной мостовой…
Слова гадалки сначала звучали тихо, но с каждой секундой, как Фенрис пытался их игнорировать, начинали звенеть в ушах все сильнее.
Пожилая женщина стояла посреди дороги, зябко кутаясь в свою драную шаль. Свитое из волос гнездо растрепалось на ветру.
У нее были морщинки в уголках глаз. Такое бывает, когда человек много смеется, их еще называют мимическими. У матери были такие?
Ты не должен был жить.
Слова принадлежали Данариусу, он твердил их постоянно, вдалбливая эльфу в голову, словно молитву, капая раскаленным воском на воспаленную кожу, которая горела…
Двое внутри, они спорят, рвут душу, страх излучают.
Гадалка имела в виду прошлое Лито и того, кем Фенрис являлся сейчас. Четкая грань разделила его разум на две личности, и эльф отчетливо знал, что это произошло во время жуткого ритуала. Когда плавилась кожа, когда казалось, что на теле начинают лопаться вены, а из глаз текут не то слезы, не то кровь…
Пытали, кромсали твою душу, вижу страдания, боль… Запрет!
Этот запрет как-то связан с его потерянной памятью. Едва Фенрис думал о ритуале, и о том, что мог вспомнить тот жуткий день, голову пронзала страшная боль, гвоздем ввинчиваясь в висок, будто всё происходило взаправду, прямо сейчас. Приходилось гнать мысли прочь, сосредотачивая внимание на чем угодно, иначе боль грозилась пожрать изнутри.
Громкий хлопок вывел его из зыбкого сна. На улице было тихо, прохладный ветер задувал сквозь открытое окно в крыше, и почти не было слышно гуляющих, ведь их дом располагался на узенькой улочке, среди таких же жилых построек.
Выбирая себе комнату, Фенрис не без иронии заметил, что именно эта похожа на его спальню в поместье Киркволла. Правда, вместо дыр в потолке были аккуратные круглые окошки, а кровать превышала размером его собственную вдвое, а то и втрое раз.
Что за звук разбудил его? Эльф знал, что подсознание иногда играет с разумом злую шутку, и никакого звука на самом деле не слышно. Но Фенрис проснулся с отчетливым ощущением, что в доме кто-то есть. Помимо спутников.
Он осторожно поднялся с кровати, радуясь, что сменил парадную одежду на привычное трико, не сковывающее движений. Подойдя к двери, едва слышно ступая, он выскользнул на лестницу. В доме было тихо. Слышен только треск поленьев в камине и шелест листвы небольшого дерева перед парадным входом.
Шаги доносились с первого этажа. Фенрис сгруппировался и ловко прыгнул вниз, минуя ступеньки. Но оказавшись в холле, успел увидеть лишь закрывающуюся перед носом дверь. Бросившись к ней и силой толкнув деревянную ручку, он понял, что кто-то снаружи применил магию. Плотно заперто, каффар. Эльф выругался про себя.
— Кто там? — голос Донника раздался с лестницы. Они с Авелин заняли соседнюю с эльфом комнату, и Фенрис порадовался тому, что стражник спал также чутко.
— Кто-то запечатал дверь снаружи!
— Воры? — удивленно переспросил Донник, спускаясь. В свете пламени камина было заметно, что он одет. Солдатская выучка говорила сама за себя.
— Что им красть? — процедил Фенрис, оглядывая холл. След магии на двери уже остыл, а в доме его и вовсе не чувствовалось. Постарался кто-то очень умелый.
— Проверю-ка я остальных, — Донник отправился в гостиную, оставив эльфа.
Фенрис еще раз толкнул массивную деревянную дверь, но та не поддалась. Таинственные грабители не хотели внезапного преследования и действовали очень тихо. Заклинание, державшее дверь закрытой, висело крепко, но дальше в дом не шло. Возможно, его применили снаружи? Пока воры шарили по комнатам, кто-то мог стоять на стрёме…
— Фенрис, — встревоженный Донник возник в дверном проеме, протягивая эльфу ножны с мечом.
— Что случилось? Что пропало? — настороженно поинтересовался он.
— Не что… — Донник закрепил меч на поясе, — а кто. Хоук пропала. Орана без сознания, похоже, ее кто-то усыпил…
Вспышка лириума на секунду осветила холл ярче разряда молнии. Стражник прикрыл глаза, отступая назад, в то время как Фенрис направил вес собственного тела на дверь, вышибая ту с петель.
В ушах звенели колокола, а от мысли, что Мариан в опасности сердце колотило, как бешеное.
На улочке никого не было видно. Прохладный ветер остудил разгоряченную кожу, но Фенрис сорвался с места и побежал так быстро, что вскоре вспотел. Донник едва поспевал за ним.
Эльф старался не сбивать дыхание, при этом лихорадочно пытаясь нащупать хоть какую-нибудь ниточку. Мысли путались в голове, на секунду его обуяло дикое отчаяние, в этом огромном городе найти Хоук, как иголку в стоге сена – почти невозможно!
— Вон они! — Донник свернул в переулок, и эльф последовал за ним, смакуя внезапную надежду, — видишь?! Один тащит ее на спине!
Фенрис видел. И кипел от злобы. Дорога шла под уклон и вела к порту, он чувствовал запах моря.
— Стоять! — закричал стражник, когда они почти настигли похитителей.
Но впереди неожиданно оказался парапет, убегающие ловко спрыгнули вниз. Затем один из них бросил склянку с каким-то светящимся содержимым прямо в кучу мусора – та рванула снопом разноцветных искр.
Дым задержал их, Донник остановился и закашлялся, начался пожар, а к месту взрыва уже сбегалась вся ближайшая стража. Прыгать прямо в огонь они не стали, пришлось искать обходной путь, избегая лишнего внимания. Это дало похитителям время.
Оказавшись в порту, Фенрис без труда различил отплывающий от пристани корабль с парусами, на которых красовалась эмблема Минратоуской торговой гильдии. Не было времени шутить, но про себя он все же успел сыронизировать о сложившейся ситуации… Хоук и неприятности? Рука об руку!
— Держи, — эльф сунул меч Доннику, — найди лодку и следуй за кораблем!
— Что ты собрался делать?
— Я его задержу, давай же! Лодку! — с этими словами Фенрис разбежался и прыгнул в воду, вытянувшись струной и выставив перед собой руки.
Море было холодным, тело быстро свела судорога, но эльф воспользовался лириумом, заставляя сокращающиеся мышцы вновь гнать кровь и согревать древенеющие конечности.
Он загребал руками так быстро как мог, радуясь, что родился на Сегероне, а не где-нибудь на материке. Имея постоянный доступ к воде, плавать он научился едва ли не быстрее, чем ходить или бегать.
Корабль набирал ход медленно, Фенрис разглядел суету на палубе, ему даже показалось, что он заметил бордовое платье Хоук.
Он же говорил ей, что этот тип опасен. Избалованный, богатый, не погнушавшийся похищением…
Эльф злился, но вместе с тем, понимал, что Мариан на этот раз действительно не виновата в случившемся.
Внутри корабля была слышна суета и крики матросов, но в нижних трюмах никого не было. Только ящики с товарами, на которых аккуратно отпечатаны пометки: «Осторожно, взрывоопасный груз».
Не было времени гадать, что они возят, Фенрис поднялся на следующий ярус, к жилым каютам.
Ему встретились два охранника в доспехах, но от неожиданности те не успели даже вытащить мечи, в то время как эльф ловко оказался в проходе, запуская руки и доставая два сердца за один раз. Тела с грохотом повалились на пол.
Сверху раздались возгласы, в одном из которых эльф безошибочно определил Мариан.
— Не нужно этого делать, наживешь неприятностей! — голос Хоук звучал твердо и уверенно.
— И то правда. Ты не боишься? — смешливый ответ принадлежал тому самому тевинтерцу, — Ждешь, что тебя выручит твой выродок?
— Он не выродок, он тебе не по зубам! — огрызнулась она. — Он убил десятки людей, и он не знает жалости! Он убивает даже маленьких девочек!
