Осколки старого мира (СИ) - Нетылев Александр Петрович (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt) 📗
В общем, для кого-то это было волнительным приключением, для кого-то самым страшным кошмаром. Но все это относилось к путешествию в одиночестве или в малой группе.
Путешествие с охраной герцога оказалось скучным и однообразным.
Не сказать, разумеется, чтобы Лана хотела опасностей. Скорее напротив, перспектива встречи с тварями или разбойниками пугала ее. Но это не отменяло того, что ей было СКУЧНО.
Путешествие было на редкость однообразным. Красивые виды Идаволла приелись на второй день. В общем-то, они начали приедаться еще за время путешествия из Иллирии, но на этот раз все было еще хуже.
Потому что тогда с ней была Лейла. Теперь же поговорить в путешествии было решительно не с кем. Не с Тэрлом же, который был на работе и не желал, чтобы его отвлекали.
С Килианом была другая проблема. Он никогда не заговаривал с ней первым. Он поддерживал беседу, когда Лана задавала тему; порой он даже проявлял себя как интересный собеседник, но стоило ей перестать выжимать из себя инициативу, как чародей снова погружался в молчание. Порой Иоланта даже думала, что если она ничего не скажет, то он так и будет молчать весь день. Из-за этого она чувствовала себя лишней, ненужной, неинтересной и слишком уж навязчивой. Поэтому день на пятый общение с ученым стало плавно сходить на нет.
Знакомиться же с солдатами у нее отпало всякое желание после того, как один из них во время привала начал грязно и открыто домогаться ее. К счастью, Килиан и Тэрл были поблизости и быстро объяснили ему, что к чему. А Лана потом, немного успокоившись, подлечила его.
Пикировки с Роганом надоели еще быстрее. О том, чтобы надоедать Герцогу, не могло быть и речи. И даже холст в дорожных условиях не развернешь, тем более что путешествовать приходилось не в карете, а верхом.
В общем, когда впереди показался порт Патра, где они должны были сесть на корабль, чародейка почувствовала радость, близкую к оргазму.
Тем более, что и сам по себе город был сказочно красив. К горным склонам жались невысокие белокаменные строения. Над ними возвышался особняк губернатора, лишь чуть-чуть не дотягивающий до гордого звания дворца. Ощетинившиеся пушками городские стены были тяжелыми и серыми, но почему-то они не казались мрачными. Скорее крепкими и надежными, как та скала, с которой путешественники смотрели на город. Почему-то Лане подумалось, что такое ощущение должно создавать плечо любимого мужчины, — хотя на ее памяти ни один из ее поклонников до этого образа не дотягивал. Может быть, потому что на поверку большинство из них оказывались психами и истеричками, в которых мужественности было меньше, чем в ней самой.
За городом расстилалась бескрайняя зеленовато-голубая морская гладь, сверкавшая в лучах солнца, как россыпь бриллиантов. На ней мерно и спокойно покачивались корабли. Крохотные, юркие рыбацкие лодчонки и гордые, величественные прогулочные яхты идаволльской знати; грозные, хищные боевые галеры и пузатые, солидные корабли торговцев. Под белыми парусами и под изукрашенными в меру фантазии и чувства вкуса их обладателя; но даже самые кричащие расцветки не раздражали, а лишь добавляли свой колорит в образ этого порта, соединявшего обжитые земли с неизведанностью морских далей.
— Что это? — оторвал ее от получения эстетического наслаждения голос Тэрла.
Иоланта недоуменно посмотрела на воина, а затем, проследив направление его взгляда, обратила внимание на флаги над кораблями. Разумеется, над большинством из них реял флаг Идаволла — золотой желудь, захороненный в черной земле под алыми языками пламени. Были тут и торговцы под флагом Иллирии — серебряной стрелой на зеленом фоне; и несколько представителей вольных городов.
А еще там были корабли под незнакомым ей флагом. Черный молот на оранжевом поле. С одной стороны он оканчивался плоской колотушкой, как у кузнечного молота, с другой — сходился на клин, как боевой. Из-под плоской стороны сыпались золотые искры, а боевая была обагрена, будто кровью.
Корабли под этим флагом походили на идаволльские военные галеры, но были заметно выше и тяжелее, и пушки у них располагались не в один ряд, а в два.
Всего Лана насчитала одиннадцать таких кораблей. Они стояли редкой цепью в отдалении от крепостных стен. Они не атаковали, — да и едва ли могли с такого расстояния, — но почему-то от них веяло угрозой.
— Похоже, что наши враги уже сделали новый ход, — хмыкнул Леандр, — Пойдемте. Для губернатора было бы лучше, чтобы он уже знал, что происходит.
Губернатор Иоланте не понравился. Сгорбленный от частых поклонов, весь какой-то скользкий, с лилейно-вкрадчивым голосом и бегающими глазками. Одет он был в просторную лиловую мантию, слегка скрадывавшую очертания тела, дряблого от малоподвижного образа жизни. Как и в Рогане, в нем чувствовалась хитрость, но если у Рогана она балансировалась достоинством, то этот человек вызывал неуловимую ассоциацию со слизняком.
— Мой господин, — склонился он в подобострастном поклоне, — Я счастлив видеть вас здесь. Ваша мудрость ведет нас, и ваше сияние озаряет нас…
— Короче, — брезгливо бросил Леандр.
— Он уже здесь, мой господин. Он ждет вас.
«Кто — он?» — хотела спросить Лана, но не стала перебивать Герцога. Того же, видимо, этот вопрос не интересовал. Или он уже знал на него ответ.
— Почему он еще не в темнице? — спросил Леандр и, не дожидаясь ответа, направился в особняк губернатора.
Вскоре оба вопроса получили свои ответы. В приемной ожидал тот самый колдун, с которым Иоланта сражалась во время покушения. Теперь она могла рассмотреть его получше.
Как и пленный, он отличался от людей: та же коричневая кожа, тот же характерный нос… Но все же Лана решила, что он человек. Просто другой. В конце концов, люди же могут иметь разный цвет волос или глаз (хотя у коренного населения Полуострова и волосы, и глаза чаще бывали черными), почему бы им не иметь разный цвет кожи?..
Глаза у колдуна, кстати, были очень светлыми; не то серыми, не то голубыми. На вид ему было лет сорок с небольшим. Массивная квадратная челюсть придавала ему воинственный вид. Уши были прижаты к голове, что тоже намекало на обширный боевой опыт. Да и ростом он из присутствующих уступал только Тэрлу. Уничтоженный во время боя золотой браслет уже был заменен новым, но это не имело значения.
Потому что образ колдуна был полупрозрачным.
— Это нечто вроде иллюзии или голограммы, — сообщил Килиан.
— Я понял, — не отрывая взгляда от образа, ответил Леандр, после чего добавил:
— Я буду говорить с тобой, когда ты придешь лично.
Колдун рассмеялся и ответил, слегка искажая идаволльскую речь:
— Для этого время еще не пришло. Однажды ты узришь мощь Лефевра и склонишься предо мной. Но это будет чуть позже. Я — халиф Мустафа, Первый адепт, властитель Черного Континента. Я держу в руках жизнь твоего сына и дочери твоего союзника. Пойдешь против меня — и они умрут.
— Ты блефуешь! — негодующе воскликнула Лана и хотела было добавить, что Амброус нужен ему, чтобы узнать координаты Гмундн, но наткнулась на предостерегающий жест Килиана.
Чародейка постаралась настроиться на волну разума «коллеги», чтобы узнать, в чем дело. Разум его походил на кристальный грот. Повторяющиеся геометрические узоры, красивые, но холодные. Абсолютное торжество порядка над хаосом.
Она знала, что ее собственный разум напоминал цветущий сад.
«В чем дело?» — спросила она, — «Ему ведь нужны эти координаты. Значит, он не убьет Амброуса»
Против ее воли к мыслеречи добавилась эманация надежды. Да, она очень надеялась, что жизнь маркиза вне опасности.
«Я знаю», — ответил парень, — «Но он не знает, что мы знаем. Он не знает, что нам успел рассказать его человек, прежде чем умереть. И пусть так остается. Чем меньше он знает о нас, тем сложнее ему предсказывать наши действия»
Этот обмен репликами занял всего секунду, на протяжении которой колдун смотрел на девушку с изумлением и негодованием. Кажется, если бы заговорила ближайшая стена, он и то был бы менее удивлен.
