Память предков. Травничество (СИ) - Ведуница Ирина (читать книги онлайн бесплатно полные версии TXT) 📗
Антонина Петровна уже успела быстрыми, профессиональными движениями прощупать ногу Дамира, заявив, что переломов и вывихов нет. Только ушиб, максимум — небольшое растяжение. И теперь аккуратно промакивала кончиком тряпицы кровь со скулы, чтобы потом приложить к ней холод.
Вот и мне отлынивать нечего. Подавив тяжелый вздох, я развернулась и пошла выполнять свой фронт работ. Милосердие, забота о ближнем, сострадание… какие бы еще слова вспомнить, настраивающие на нужный лад?
Ладно… ладно… я уже почти успокоилась и настроилась. Посмотрим, что мы тут имеем в наличии?
Кровь из рассеченной губы уже не шла, запекшись плотной корочкой. И даже припухлость была не столь сильной, как это бывает при подобных травмах. Неужели легендарная повышенная регенерация оборотней в действии? Или просто у Светозара очень хорошая свертываемость крови? Фиг разберешь, однако интересно!
Осторожно приблизившись к своему первому пациенту я, нерешительно протянула руку вперед и аккуратно приложила к нижней части лица холодный компресс. Внутри все дрожало от странного волнения, но я постаралась внешне это ничем не показать.
На мое счастье, оборотень тоже кочевряжиться не стал. Только лишь слегка поморщился в первое мгновение, когда холод коснулся больного места, а потом расслабился и откинулся назад уже всем телом, затылком упираясь в стенку печки, для удобства проведения процедуры.
Глаза его были полуприкрыты, поэтому, поколебавшись немного, я сначала украдкой, а потом все более смело стала рассматривать его лицо. Впервые с момента нашей новой встречи я смогла сделать это так близко и не таясь. Я тихонечко, он даже не заметит!
Он выглядел немного непривычно без своей бороды, которая так запомнилась мне со времени первого знакомства. Нет, ну правда! Он тогда так похож был то ли на Финиста Ясна-Сокола, то ли на Добрыню Никитича из советских фильмов. Прямо умилятор сплошной… пока орать и ругаться не начинет, мда.
Теперь он выглядел несколько иначе: немного моложе, непривычнее и, как ни странно, более мужественно. Странное, противоречивое сочетание, но оно имело место быть.
А ведь действительно красивый мужчина, вот и зачем он бешеный такой? Может еще можно как-то характер исправить в лучшую сторону? Ну, там: дом, жена, детки его смягчат или творческая самореализация в жизни поможет? Тогда вообще будет не мужчина, а мечта воплощенная. Хе-хе, так и вижу, как наяву: дамочки будут за ним табунами бегать, а он этак лениво отмахиваться, раздавая всем попутно улыбки и воздушные поцелуйчики. А вокруг звездочки… звездочки… и розы. Как в анимешных мультиках рисуют.
Бр-р-р… кошмар какой! Привидится ж такое. Это уж точно не про него.
Так, размышляя над всякой ерундой, я не забывала периодически переворачивать охлаждающий компресс, боясь лишний раз задеть ранку. Но пациент сидел смирно: не жаловался, не капризничал, и это не могло меня не радовать.
Но тут мое внимание привлекло что-то странное в его поведении.
Что это с ним такое: злится, что ли? В книгах же пишут, что люди в гневе «трепещут крыльями носа» или «гневно их раздувают». Это часом не мой вариант сейчас, не? Я настороженно присмотрелась к мужчине и заметила, что больше похоже на то, что он принюхивается. Медленно и глубоко втягивает воздух и так же медленно выдыхает. Даже кончик носа пару раз смешно дернулся.
Тут меня осенило! Дура! Зачем я из морозилки именно кусок мяса для охлаждения взяла? Ну да, он большой, удобный и гладенький, но, наверное, надо было все же пакет с замороженными овощами к делу приставить. Он же оборотень! А ну, как надышится сейчас запахом сырого мяса и на адреналине прошедшей схватки на меня кинется?
Вот тут мне совсем не по себе стало. Рука непроизвольно дрогнула, а ноги как будто сами переступили, отодвигая меня пусть на небольшой шажок, но все же в сторону.
А Светозар вдруг резко поднял на меня пристальный взгляд и успел таки поймать отражение затаенного страха и опасения в моих глазах. Мне показалось вдруг, что во взоре его промелькнула досада и легкий укор, но я тут же низко наклонила голову, разрывая зрительный контакт.
Все же не врут о поразительном «чутье» оборотней и их восприимчивости к эмоциональному фону находящихся рядом людей. Ох, не врут! А я и забыла совсем, стою тут, фоню на всю горницу своим необоснованным страхом. Позорище!
Мне вдруг так стыдно стало, за свое поведение истеричной трусишки, что это разом прогнало все мои глупые страхи. Я вновь придвинулась к мужчине чуть ближе и в очередной раз осторожно перевернула компресс на более холодную сторону, упорно стараясь смотреть только на то место, которое требовало моего внимания.
В конце-то концов, что тут со мной может случиться: здесь же еще полно народа! Да и Светозар не безумец, просто вспыльчивый временами и грубоватый человек. Вот, что я сейчас, спрашивается, так разволновалась с пустого места? Совсем себя в последнее время не узнаю. Стыдоба сплошная.
Тихо, еле слышно прошептала:
— Прости, — но ответа так и не дождалась.
А когда, наконец-то, отважилась таки снова поднять взгляд повыше, то увидела что мужчина все так же спокойно сидит с непроницаемым выражением лица, только глаза его уже плотно прикрыты. И весь такой расслабленный, будто спит.
Я неосознанно потянулась к нему и осторожно убрала упавшую на лицо прядь светло-русых волос. Они оказались такими неожиданно мягкими и приятными на ощупь, что я повела себя несколько странно. Пытаясь поймать и лучше прочувствовать это ощущение, в задумчивости провела рукой по голове Светозара, пропуская густые локоны сквозь пальцы.
Мужчина ощутимо вздрогнул, но глаз не открыл, все так же оставаясь неподвижным. Только задышал вдруг чуть глубже и быстрее. А я, осознав, что вообще творю, немедленно убрала руку, беспомощно оглядываясь в сторону Антонины Петровны.
И увидела направленные на меня две пары внимательных глаз, взгляды которых так отличались друг от друга: в одном плескалось лукавое веселье, а другой переполняла настороженность и тревога.
Правильно поняв мой молчаливый призыв, знахарка кивнула и громким голосом возвестила:
— Хватит, пожалуй, холод держать, этого уже достаточно. Софьюшка, иди, процеживай лечебный отвар: сейчас примочки сделаем, чтобы обеззаразить и ускорить процесс заживления, а потом сядем все вместе, чаю попьем.
С облегчением выдохнув, я поспешила положить оба куска мяса обратно в морозильник и скоренько процедила через марлю уже начавший остывать отвар. Тщательно отжала все до капельки и разлила по двум небольшим плошкам.
Антонина Петровна в это время доставала чистые тряпицы и рвала их на лоскуты: один — мне, другой — себе. Взяв одну из плошек и тряпицу, я снова пошла к своему пациенту: он все так же сидел, привалившись к печке и закрыв глаза. Даже позы не изменил ни капельки.
Может сознание потерял? Или заснул? Хотя вряд ли… Впрочем, у нас же долгий путь сегодня позади: сначала туда, потом — обратно. Вот и разморило человека после дня, насыщенного физическими нагрузками.
А может он вообще… товойть? Присмотрелась внимательно и с облегчением перевела дух: нет, вроде дышит. И так уверенно, спокойно. Без хрипов. Значит, ребра не сломаны. А, если он и морщился, когда садился, так это, наверное, просто отбил ему Дамир что-то. Надо бы, тетю Тоню попросить осмотреть его повнимательней.
Ну, а пока надо с примочками закончить. И, похоже, одной губой тут не обойдется: вон, у него и костяшки пальцев еще разбиты оказались. Неудивительно, впрочем: как он Дамирке умудрился по скуле садануть — наверное, все равно синяк будет. А, может, и нет — смотря какая у него регенерация. Мир же у нас тоже «мальчик с сюрпризом».
Что я вообще о нем знаю? Да ничего! Точнее, только то, что он стал мне хорошим другом и точно не причинит вреда. Это я чувствовала уже на интуитивном уровне. Он — моя «надежа и опора» в этом мире. Один из самых близких друзей и, как сегодня оказалось, еще и замечательный защитник.
