Царица Теней: возвращение Персефоны (СИ) - Ласточка Инна "Ness Quik" (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT, .FB2) 📗
Многие годы для Олимпийского сонма не существовало никого сильнее великой троицы, и никто в здравом уме не мог предположить, чтобы их силу можно было подчинить, но Арес сделал это. Лина не сошла с ума, это не было ни видением, ни сном — три брата прямо на её глазах одновременно взмахнули руками, извлекли свои символы власти и объединили в один. Трезубец, скипетр и копьё-молния слились, вспыхнули жёлтым светом и обратились маленьким осколком Солнечного Опала. Взгляд Лины случайно скользнул по Гефесту: он смотрел на Афродиту — разочарование, боль, непонимание, обида таились в глубине его глаз — это предательство без всякого особенного воздействия лишило его сил. Он обрёл её любовь на несколько веков и снова оказался предан. Лина успела пожалеть его, прежде чем Арес отвлёк внимание на себя, притягивая объединённые символы власти. Их можно было отдать только добровольно, а значит, Арес не просто сдерживал силы верховных богов, но и подчинил себе их волю.
Сознание Лины отказывалось принимать реальность, и она избрала единственно верную тактику — молча наблюдать. Арес поймал осколок в ладонь, медленно поворачиваясь к Макарии, и вдруг, встретив взгляд Афродиты, разочарованно выдохнул.
— Что? Хочешь возразить мне? Сейчас? Я отправил тебя шпионить, а не работать против меня, а что сделала ты? Предала! Родила ублюдка!
— Я знаю, кто на самом деле убил Фобоса, — тихо сказала Афродита, — я знаю, на что ты способен, и мне больше не страшно. Я выполнила все условия, теперь... убей меня.
Арес встретил её взгляд и сжал зубы так, что скулы на его лице проступили ярче.
— Хочешь закончить всё сейчас? Уйти, хотя обещала поддерживать и быть рядом? Ну уж нет, дорогая, попробуешь кинуть меня, и участь Фобоса постигнет твоего ублюдка раньше остальных. И поверь мне, я дарую ему нелёгкую смерть.
Макс. За всем этим безумием Лина совсем забыла о нём. Что он почувствует, узнав о матери правду? Как он переживёт её предательство? Эти мысли на миг вспыхнули светом яркого солнца, и мир снова обрёл краски — душевная боль всколыхнула утихшую было божественную силу, и перед глазами всё расплылось.
— Я не должна была идти у тебя на поводу, — вдруг сказала Афродита, — ты...
— Умрёшь, когда я скажу! Пошла прочь! — Аресу хватило несколько взмахов руки, чтобы божественная сила откинула Афродиту в сторону, прямо на Гефеста. Они оба отлетели к краю храма и свалились друг на друга. У Афродиты от удара пошла кровь, и сердце Лины похолодело, когда она поняла, что это больше не ихор... аура и божественная сущность богини любви исчезла, оставив смертную оболочку. Лина подумала, что на месте Афродиты тоже предпочла бы умереть, чем видеть, что произойдёт дальше, но никому из них пока эта роскошь была недоступна.
Арес тем временем протянул Макарии руку раскрытой ладонью вверх.
— Дай мне Сердце Геликона и... Кристалл Душ. Твоя мать отказалась помогать, но ей всё равно придётся, придётся, понимаешь?
Макария смотрела на него спокойно, без эмоций, похожая больше на искусно созданный манекен, чем на себя саму. Она медленно моргнула, протянула рубин, и когда тот слился с кусочком опала, увеличивая его вдвое, вложила свою руку в руку Ареса. Он крепко сжал её и притянул к себе. Мгновение ничего не происходило, а потом Макария дёрнулась, будто её в этот момент ударили в грудь — белый сгусток вырвался из её груди и вторгся в кусочек солнечного опала, преобразуя его в половинку жёлтой прозрачной сферы с облаками и лучами солнца внутри. Сверкнула ослепительная вспышка, и взгляд Макарии стал осмысленным, губы сжались в тонкую линию, а с ресниц упала пара белых снежинок — она прерывисто вздохнула и посмотрела Лине в глаза. Не отцу, не своему врагу, а ей... богине, которую, по сути, почти не знала.
«Аид этого не допустит, он не позволит Макарии умереть», — убеждала себя Лина, но ошибалась. Горько ошибалась.
Макария странно выпрямилась и вдруг, прижав руку к груди, медленно осела на пол —Кристалл Душ покинул временное пристанище и забрал с собой всю жизнь до последней капли. Лина не могла представить, что чувствует Аид, наблюдая за смертью любимой дочери, но с другой стороны вообще не хотела это представлять — сегодняшняя встреча показала, что она ничего о нём не знает. Что если всё это его план? Что если она обманывается насчёт Макарии так же, как и обманывалась насчёт его чувств? Что если слова о его неспособности любить — правда?
Последний вздох сорвался с губ Макарии, и время, позабыв о границах, стремительно рвануло вперёд. Половина солнечного опала зависла в воздухе перед Аресом, ещё раз вспыхнула и выпустила несколько волн божественной энергии такой силы, что мир содрогнулся. Сначала под давлением пали колонны храма и бюсты богов, затем защита, однако вода не ринулась заполнять пустое пространство, а стала отступать, поднимая оставшуюся от храма платформу. Лина ощутила себя на странном аттракционе, который может в любой момент рухнуть вниз, однако платформа не собиралась падать — взмыв ввысь она замерла там, над разверзшейся пропастью, в которой теперь вместо океана, вилась водяная воронка, уходя верхушкой за облака.
— Ну, вот и всё, моя богиня, — Арес повернулся спиной к бушующей стихии, не страшась ни воды, ни ветра, и протянул руку Лине, — пришёл твой черёд.
_______________________________________
*Этна — стратовулкан в Италии, на восточном побережье Сицилии, недалеко от городов Мессина и Катания. Самый высокий действующий вулкан в Европе. Согласно мифам именно здесь обустроил свою главную мастерскую Гефест, так же считалось, что вулкан извергается каждый раз, когда Афродита изменяет Гефесту.
Глава 46. Воплощение любви
После короткого, но плодотворного разговора с Гелиосом, Гермесу стало хуже, и он согласился на помощь Диониса, который использовал один из самых безотказных аргументов: «Геката убьёт меня, если с тобой что-то случится». Через несколько часов Мойры сами призвали Гермеса обратно, и Дионис пошёл с ним. Именно он, после длинного утомительного спора, уговорил всех отправиться в дом Гекаты, где были припрятаны необходимые вина для восстановления сил. Дионис веками исследовал и создавал божественные вина, экспериментировал с ними, чтобы добиться особенных восстанавливающих свойств, а дом Гекаты выбрал потому, что туда мало кто мог попасть. Он припрятал там свои запасы, забыв предупредить хозяйку.
Им удалось беспрепятственно добраться до Тёмных Врат, сойти с дороги Мёртвых и оказаться под покровом Нюкты. Она сама была там, ждала их, будто знала, что они придут.Нюкта чем-то напоминала Гекату, хотя не была её матерью и никак не связывала себя с ней: чёрные летящие ткани одежд, сотканные самим мраком, пряди угольно-чёрных волос, и взгляд темнее ночи. Древнее божество, кто бы мог отказать ей в почтении, но Гермес не нашёл в себе сил даже поздороваться. Он прошёл в дом, аккуратно уложил Гекату на белые шкуры, которые она оставила перед камином, как дань прошлому, и сел подле неё на полу, склонив голову. Раньше он всегда старался посмеяться над ситуацией, перевести в шутку даже самые безнадёжные моменты, но сейчас не мог... внутри была только обречённость, только ощущение близкого конца.
Дионис, несмотря на невозможность встреч с Гекатой в последние века, всё равно не покидал её дома и часто бывал здесь в полном одиночестве. Он умел договориться с Нюктой или прошмыгнуть мимо неё, когда она была не в духе. Дионис тосковал по тому времени, когда мог спокойно беседовать с Гекатой, но и не желал вмешиваться в отношения, которые всегда казались такими хрупкими — только теперь он понял, что ни тогда, ни сейчас, никто бы не смог разорвать эту связь. Веками он наблюдал, как меняется дом Гекаты, соответствуя традициям смертных, и хотя сама Геката редко выходила в люди, ей каким-то образом удавалось в точности повторить веяния моды, оставаясь при этом в гармонии с собой. Дионис и Гермес после снятия запрета много раз звали её в мир смертных, но она отказывалась, и никто не мог её в этом винить. Последняя война принесла всем слишком много горя и необоснованной ненависти, плоды которой они все пожинали до сих пор.
