Северный путь (СИ) - Гольшанская Светлана (библиотека электронных книг .TXT) 📗

Николя нахмурился:

— Не слишком хорошая идея. Для воина, не только для Стража, опасно показывать свой предел. Ведь тогда противник с легкостью сможет тебя к нему подвести и перебросить через край.

Герда погрустнела и опустила голову.

— Но ты не воин. И, надеюсь, моим противником никогда не станешь, поэтому, думаю, я мог бы показать, если обещаешь молчать, — смягчился вдруг Николя. Герда счастливо улыбнулась. Охотник поднялся и помог ей, а потом быстро скрутил покрывало и отложил в сторону.

Николя вышел на открытое место и поманил за собой Герду. Она покорно подошла к нему. Охотник повернул ее к себе спиной и обхватил за талию здоровой рукой.

— Держись крепче и не шевелись, — предупредил он. Герда напряженно замерла, силясь представить, что он собирается сделать, но так и не смогла. Впереди разверзлась громадная вихревая воронка и поглотила их. От страха Герда зажмурилась. Их оторвало от земли и закрутило в воздухе. Совсем как тогда, когда Николя сражался с Ходоком. Она сильней прижалась к Охотнику, боясь, что потеряется в этом чудовищном смерче. Николя нашел ее ладонь и ободряюще сжал. Вихрь стих также неожиданно, как начался. Почувствовав, что все улеглось, Герда открыла глаза и снова зажмурилась от яркого солнца. Случайно наклонившись вперед, почувствовала, что потеряла опору и вот-вот упадет, но Николя с силой притянул ее обратно.

— Я же говорил, не шевелись. Здесь едва хватает места для одного, а вдвоем надо быть очень осторожными, — предупредил он.

Герда огляделась. Они стояли на вершине одинокого утеса посреди пролива, отделяющего друг от друга два едва видневшихся в белой дымке берега.

Море здесь не замерзало даже в самые лютые морозы из-за теплого течения. Оно согревало и отстоящие друг от друга берега, на ближнем из которых, как догадалась Герда, располагалась Упсала. Поэтому и зимы здесь были сравнительно мягкие без сильных холодов.

— Как мы здесь очутились? — ошарашено спросила Герда, стараясь изо всех сил не потерять равновесие. Это было тяжело, потому что горячее дыхание Николя щекотало кожу так, что по ней волнами пробегали мурашки. Хотелось съежиться.

— Телепортация. Очень редкая разновидность телекинеза, — объяснял Охотник. — Позволяет мгновенно перемещаться на дальние расстояния. Сильнейшие телепортаторы могут преодолеть пол Мидгарда за один скачок.

— А много их? — спросила Герда, внимательно вглядываясь в дальний берег, зыбкий, словно мираж у самой кромки горизонта, где сходились три стихии.

— Столько же, сколько и отражающих, — продолжил рассказывать Николя. — Я встречал только одного. Он меня и научил. Правда, мой предел — всего несколько десятков верст — вот этот утес в Северном море.

— Неужели кто-то может быть сильнее вас?

— Конечно. Почему тебя это удивляет?

Герда пожала плечами. Ей нравилось считать его сильнейшим. Ведь с таким защитником, пускай даже не слишком искренним, никакие демоны не страшны.

— Если бы я был всесилен, вряд ли бы остался здесь. Тот берег, на который ты сейчас смотришь, там мой дом. Мой настоящий дом. Но всех моих сил, влияния, знаний и способностей не достаточно, чтобы преодолеть этот узкий пролив. Утес, на котором ты стоишь, мой предел еще и потому, что ближе к дому мне никак не подобраться.

Николя замолчал. Хотя Герда не могла видеть его лица, она ощущала, насколько ему тяжело и горько говорить об этом. Она с сочувствием погладила придерживающую ее за талию ладонь, понимая, что никакие слова утешения не помогут унять его тоску.

— Голубые Капюшоны?

— Что еще раз доказывает, я вовсе не всесилен, — мрачно ответил Николя, а потом, заметив, что Герда дрожит, добавил: — Ты замерзла. Пора возвращаться.

Герда хотела возразить, но передумала. Они снова шагнули в вихревую воронку и оказались на открытом месте возле пригорка. Снег вокруг был взрыт. Кое-где проглядывала голая земля. Значит, вихрь не плод воображения? Герда позволила себе шевельнуться и повернулась лицом к Николя. Он заметно ссутулился, стараясь справиться с тяжелым дыханием. Носом шла кровь. Герда вынула из кармана платок и отерла ее.

— Перемещение на двоих отнимает больше сил, чем я рассчитывал, — устало ответил Охотник, разглядывая багровое пятно на белой ткани.

— Мастер Николя! — донеслось издалека.

Он обернулся в сторону города. К ним спешила одинокая фигура. Она бежала, но как-то странно легко, словно паря над глубоким снегом. Через пару мгновений Герда смогла разобрать лицо пришельца — им оказался тот самый капитан, который отвозил Дугаву и Ждана в Дюарль.

— Сайлус? — вскинул брови Николя. — Что-то случилось с дозорными?

— Не совсем, — моряк остановился, с трудом переводя дыхание.

— Так что же? — Охотник тревожно хмурился. Видно, предчувствовал, что капитан принес дурные известия. Герда молча наблюдала за ними.

— Соглядатай на корабле.

— Что? Голубые Капюшоны? Здесь? — Николя крепко сжал эфес притороченного к поясу меча.

Герда зябко передернула плечами. Предчувствие беды и ее накрыло с головой.

— Хуже, — нагнетал Сайлус. — Тролль. Мерзкий, вонючий, хитрющий зеленый тролль. Мои ребята обнаружили его в трюме сегодня на рассвете, когда грузили провиант для дозорных на краю Утгарда. Он притворился убогим стариком, возжелавшим на склоне лет посмотреть на знаменитое поле айсбергов. Матросы пожалели его и решили ничего мне не рассказывать. Только когда пришли все тролльим зельем пропахшие, я сразу почуял неладное и заставил сознаться. Бедняк, мол, что с него взять? Пусть мечту свою заветную исполнит перед смертью. Только вот охотников по своей воле в вечную мерзлоту соваться я за всю жизнь лишь однажды встречал. И что-то мне не верилось, что нашелся второй такой же сумасшедший, — в голосе Сайлуса появилась едва заметная ирония, от которой Охотник скривился так, словно съел что-то очень кислое. Капитан сделал вид, что ничего не заметил и продолжил рассказ: — Тогда я отправил ребят в город докупить кое-какие вещи, а сам пошел в трюм, чтобы разобраться с негодяем без свидетелей. Он и мне попытался глаза отвести. Видно, не сразу понял, кто я, а когда осознал, попытался сбежать, но было уже поздно. Я оглушил его, связал и притащил в пустой склад в доках, попутно хорошенько обшарив и выбросив все опасные побрякушки.

Герда пристально посмотрела на Сайлуса. С виду обычный человек, только аура мутная и тиной на десять саженей несет. Возможно ли, что он тоже демон? Какие же странные у Николя друзья.

— Я бы и сам его проучил. Только боюсь, что даже отобрав амулеты и зелья, с ним не справлюсь. Слишком силен, гад. Нашлет какое-нибудь сонное проклятье, и поминай, как звали. Да и тролли обычно поодиночке не ходят. Есть один, значит, и другие поблизости найдутся.

— Тролли! — вдруг воскликнула Герда. Николя и Сайлус удивленно уставились на нее. — Предыдущее нападение гулонов было связано с восстанием троллей, так? Должно быть, они и сейчас притащили с собой этих тварей.

— Умненькая девочка, — шепнул Сайлус на ухо Николя. — Твоя?

— Ученица.

— Ну да, теперь это так называется, — съязвил капитан и тут же получил локтем в живот.

Герда смущенно потупилась, не понимая, что они затеяли.

— Не будем терять время на пустую болтовню, — напомнил Николя. — Герда, сама домой добраться сможешь?

— Но я хотела пойти с вами, — разочарованно потупилась она. — Может, смогла бы чем-то помочь…

Николя подошел к ней и заглянул в глаза:

— Это может быть опасно. Тролли очень злобные твари. Даже без посоха и амулетов могут проклясть так, что даже Эглаборг не поможет.

— Но как же вы? — совсем не хотелось его отпускать. Ведь он так вымотан после прыжка.

— И не с такими сражался. Но если что-то случится с тобой, я себе этого не прощу. Будь умницей, иди домой. Я вернусь к ужину, обещаю.

Николя прикоснулся губами к ее виску и направился в Упсалу вслед за Сайлусом.

— Я пойду домой и буду умницей, — грустно сказала Герда, наблюдая за спешно удаляющимися фигурами. — Как всегда усядусь у окна и буду умирать от беспокойства. Как же мне надоело быть умницей!