Хром (ЛП) - Минден Инка Лорин (книги полностью txt) 📗
Глубокий вдох и вперёд…
— Ты знаешь, откуда Уайт-Сити получает пластик?
Хром морщит лоб.
— Где-то должна быть плантация сахарного тростника и сахарорафинадный завод. Естественно, тоже накрытые куполом. Далеко отсюда. Город слишком мал для таких гигантских полей.
Я впиваюсь пальцами в подушку.
— Ты об этом знаешь?
— Это просто слух, который упорно распространяют среди Воинов. Граждане считают, что Уайт-Сити будет использовать старые нефтяные месторождения, которые находятся в секретном месте. Но среди нас поговаривают, что Воинов, которые проштрафились, отправляют туда, чтобы надзирать за рабочими на полях. Это, должно быть, неприятное место, и тренеры пугают этой историей кандидатов. Они рассказывают настоящие ужасы, хотя мы понимаем, что этих полей не существует. Или ты что-то об этом знаешь?
Я киваю.
— Эти поля существуют. Я невольно подслушала один разговор. Сенатор Мурано не знал, что я нахожусь в соседней комнате, когда разговаривал по видеосвязи с сенатором Фрименом. Тогда я узнала, что наш пластик производится из сахарного тростника. Запасы нефти уже давно израсходованы.
Хром качает головой.
— И из-за этой информации они тебя арестовали?
— Нет, не из-за неё, а потому что я услышала, что на этих полях происходит на самом деле. — Между нами повисает молчание. Должна ли я на самом деле рассказать Хрому всё? Я так долго держала это при себе, что не могу произнести ни слова.
Хром мягко кладёт руку мне на плечо.
— Что там происходит, Мираджа?
Я вздыхаю и пристально смотрю ему в глаза.
— Там работают повстанцы и рабы, которым якобы сделали смертельную инъекцию. Поскольку работников слишком мало, в ходе быстрых судебных разбирательств осуждают невиновных и отправляют на плантации. Сенат хочет сократить расходы, сохранив все этапы производства в одном месте: от управления полями сахарного тростника до конечной продукции полимеров. Но никто не хочет работать в суровых условиях; поля не защищены куполом. Сенатор Мурано говорил о том, что заключённые не могут продержаться долго, и поэтому людей не хватает. Вероятно, они умирают от радиации и истощения. Там, наверняка, ужасные условия.
— Чёрт, значит они действительно существуют. — Какое-то время Хром молчит, глядя мимо меня, а затем спрашивает: — Где находятся эти плантации?
— Далеко.
— Ты знаешь координаты?
Я качаю головой, хотя эти цифры выбиты у меня в мозгу. Точное местоположение я придержу пока для себя. Как только Хром узнает его, я стану для него бесполезна.
— Ты знаешь, я по глазам вижу…
Когда внезапно снова начинает работать экран, я вздрагиваю. У ведущего есть объявление только для Воинов:
— Мне очень жаль сообщать вам это, но сегодня вы наслаждаетесь в последний раз. Сенат только что принял решение остановить шоу на неопределённый срок.
— Что? — выкрикиваем мы с Хромом одновременно.
Я словно парализованная сижу рядом с ним, вцепившись пальцами ему в руку. Если шоу больше не будет, я никогда больше не встречусь с Хромом и навсегда останусь в своей камере. Или ещё хуже…
— Что если им теперь не нужны рабыни, и они отправят меня на поля?
Хром обнимает меня и притягивает к себе.
— Я этого не допущу, — говорит он серьёзно.
Но как он собирается это сделать? Я упираюсь руками ему в грудь, чтобы заглянуть в лицо.
— Почему ты это делаешь? Я всего лишь рабыня и ничего не стою. Ты можешь заполучить любую.
— Для меня ты стоишь больше, чем все женщины Уайт-Сити вместе взятые.
— Почему?
— Потому что ты единственная, кого я хочу, — шепчет Хром и крадёт моё дыхание глубоким поцелуем.
Глава 4. Новая надежда
Это было признание в любви? Он видит во мне свою Аву?
Куда бы я ни посмотрела в своей серой камере, везде вижу зелёные глаза Хрома. Зелёные радужки почти светятся и преследуют меня в моих путанных снах. Так же, как его жаждущий взгляд, приоткрытые губы, нахальная улыбка, каждый раз, когда Хром смотрит на меня. Тогда мы ещё немного пообнимались, и я не могу забыть ощущение его объятий. Его сдержанность, когда он был сильно возбуждён… Может быть, я всё это себе придумала, потому что хотела бы, чтобы он меня желал, чтобы он защитил меня. Нет, я не придумала его ласки, они была на самом деле! Но Хром хочет меня так сильно только потому, что я очень похожа на Аву.
Будет ли подло воспользоваться его симпатией? Могла бы я подвести его к тому, чтобы он по-настоящему в меня влюбился, а не просто желал физически? И если бы я действительно смогла привязать его к себе… смогла бы я ответить ему взаимностью, если бы мы стали жить вместе? Я даже не могу по-настоящему отдаться его ласкам, не сломавшись после этого. Блэр уничтожил частичку моего сердца. Я больше никогда не хочу открывать его для мужчины, который, возможно, уничтожит его полностью. И всё же, мне не хватает Хрома. Как… друга. Я не знаю, когда состоится следующее шоу, и мы сможем увидеться.
До этого момента часы тянутся бесконечно долго. Если бы в мою камеру три раза в день не пихали еду, я не знала бы, какое сейчас время суток. Я ненадолго засыпаю, а потом снова бесконечно долго бодрствую. Дни не хотят проходить, я просто лежу и смотрю в потолок. Я ем просто потому, что этого хочет Хром. Звучит так, будто я слушаюсь его, но это не так. У меня всего лишь появилась новая цель: побег. И для этого мне понадобятся все мои силы.
Прошла уже неделя, как ничего не происходит. Чтобы не сойти с ума в тесноте камеры, я пытаюсь развлечь себя приятными воспоминаниями о Хроме. И еще я начала делать отжимания и другие упражнения, чтобы тренировать свое заржавевшего тело. Я чувствую в своём будущем перемены. Хром что-то задумал, я прочитала это по его глазам. Вот только что?
Незадолго до того, как пришли надзиратели, чтобы вернуть меня в тюрьму, Хром захотел, чтобы я оставила отпечаток своего большого пальца на блестящем клинке, сделав жирный след на полированном металле. Для чего это Хрому? Это всё ещё большая загадка для меня.
Скрипят дверные петли, ставит на пол поднос с едой надсмотрщик, но я почти не обращаю на него внимания.
— Рабыня, как особый сервис, для тебя сегодня даже есть салфетка, — говорит он.
«Засунь себе эту салфетку куда подальше», — хочу я ответить, но прикусываю язык и жду, пока надсмотрщик уйдет.
И только потом приходит осознание: с каких пор этот тип разговаривает со мной, когда приносит еду? Обычно мне приходится выслушивать только глупые фразочки, когда меня выводят для участия в шоу. Может быть, Хром подкупил его, чтобы он стал со мной полюбезнее? В таком случае я воспользуюсь салфеткой.
Когда я ставлю поднос на кровать и разворачиваю скрученную салфетку, то сразу замечаю, что это не настоящая бумага. Она похожа на толстую пластиковую плёнку. Это электронная бумага, на которой можно записать сообщение! Чтобы активировать поверхность, надо приложить большой палец к маленькому полю справа внизу. Вот для чего Хрому был нужен отпечаток моего пальца!
Как можно более расслабленно я отодвигаю поднос к стене позади себя и поворачиваюсь спиной к камере. Я взволнована, что Хром написал мне, и внезапно чувствую себя маленькой девочкой, которая тайком под одеялом читает любовные письма.
«Мираджа…» — появляются чёрные буквы на поверхности. «Пока ты читаешь моё послание, другая программа перезаписывает данные, чтобы ты могла прочитать сообщение только один раз. Это для безопасности. Кроме того, текст можешь активировать только ты.».
Послание уничтожает само себя. Это же гениально! Затем бумага снова станет пустой.
Я поспешно читаю дальше. «Мне стало известно кое-что такое, что я обязательно должен тебе рассказать. Сенсационная новость. Я не мог спасти свою девушку, но, возможно, мне удастся спасти тебя. Держись, мы скоро увидимся. Твой демон».
Мой демон… Моё сердце едва не выпрыгивает из груди от радости. Это почти романтично! И Хром действительно хочет вытащить меня отсюда. Неужели я не сплю?
