Невеста палача (СИ) - Дар Маргарита Вячеславовна (читать книги полностью .txt) 📗
Пробираясь по коридорам замка, гостья молча восхищалась красотой созерцаемого. Переводя взгляд от одного диковинного вида к другому, она с удовольствием разглядывала висящие на стенах картины и гобелены, стоявшие на мраморном полу статуи и скульптуры, свисавшие с потолка гигантские люстры. Изобилие фресок и мозаик, сменявших полотна портретов приводили девушку в благоговейный трепет. Никогда прежде ей не доводилось в своей жизни слышать о чём-либо подобном, не говоря о том, чтобы лицезреть это.
Когда же они добрались до библиотеки, и Дарина, войдя внутрь, увидела множество длинных и высоких полок, уставленных книгами, то в растерянности обратилась к Константину:
— Я почему-то знаю, что всё это называется книгами, — взволнованно произнесла она, рукой указывая на полки, заполненные томами и мемуарами, — но всё же не совсем понимаю, что именно это означает.
— Всё в порядке, — успокаивающе улыбнулся Князь, — я передал вам лишь малую часть знаний при заклинании, но ели у вас будет желание, то постараюсь рассказать больше о том, что известно мне самому, и научить вас тому, чем вы заинтересуетесь.
Коротко кивнув, Дарина робко улыбаясь, неожиданно осознав, что она очень любознательна, и проследовала вглубь библиотеки. Помещение оказалось поистине огромным. В дальнем углу стоял большой письменный стол, выделанный из кранного дерева, на котором находились кипы бумаг и чернильница с пером. Приставленное к столу кожаное кресло с резными ножками, дополняло картину интерьера. Неподалеку от мебели вырисовывался здоровенный камин, подле которого располагались ещё два кресла с подлокотниками и удобной высокой спинкой. Посередине комнаты лежал плотный мягкий ковёр из верблюжьей шерсти, а на больших окнах в виде арок, висели великолепные теневые шторы, которые в данный момент оказались распахнуты, позволяя дневному свету проникать в комнату настолько, чтобы полностью осветить её. В соседнем же углу, напротив письменного стола, находилась тумба, на которой красовался серебряный, выгравированный чудными рисунками, поднос, уставленный хрустальными графинами с жидкостями различных оттенков, а также хрустальные бокалы и стаканы, которые можно было наполнить этими жидкостями.
Изящные предметы посуды привлекли внимание Дарины.
— Что это? — спросила она.
— Напитки, которые возможно по вкусу кому-то будут не очень приятны, зато по составу наверняка завоюют симпатию каждого.
— А мне можно попробовать, — наивно пролепетала гостья.
Князь склонил голову набок, внимательно взглянув на юную особу. Затем, очаровательно улыбнувшись, подвёл к тумбе и, налив в один из бокалов немного жидкости янтарного цвета, протянул девушке. Приняв бокал из рук хозяина замка, Дарина сначала понюхала содержимое. Запах ей понравился, поэтому она без опаски поднесла бокал к губам, сделала большой глоток, и тут же закашлялась. Жидкость обожгла ей горло так, что на глазах выступили слёзы. Девушка в ужасе уставилась на Константина, не переставая при этом кашлять.
— Ох, это яд, — задыхаясь, выговорила она, — а я так глупа, что сама его попросила!
— Это не яд, — проговорил хозяин замка, протягивая Дарине стакан с водой, — запейте, и тогда станет легче.
Девушка с сомнение поглядела на стакан с прозрачной жидкостью, но всё же взяла его, и разом осушила. Жжение в горле стало утихать, а по телу потекло приятное расслабляющее тепло. В голове немного зашумело, и гостья почувствовала странное умиротворение.
— Если это не яд, тогда почему со мной происходит что-то странное? Я чувствую себя такой лёгкой и свободной, — тихо промолвила она, прикоснувшись рукой к холодному лбу.
Ничего не ответив, Константин взял девушку за руку, и, подведя к креслу подле камина, усадил в него.
— Подождите немного, — сказал он, — через мгновение все чувства вернуться в привычное состояние.
И действительно, не прошло и пары минут, как Дарина почувствовала себя гораздо привычнее. Решив, что пора выяснить причину своего пребывания в замке Тёмного Князя, обратилась к нему:
— Вы обещали поведать мне сегодня, какова причина похищ… вашего внезапного гостеприимства.
Глубоко вздохнув, мужчина поглядел на пытливую юную особу, поморщился. Он знал, что этот момент настанет, но не думал, что так скоро.
— Хорошо, — угрюмо произнёс он, — думаю, вы правы, время настало.
— Время, — неосознанно вторила ему девушка.
— Да, моя дорогая, именно время причина всему. Как вы думаете, сколько мне лет?
Дарина удивилась такому вопросу, но в ответ лишь пожала плечами, и Константин продолжил.
— Мне тысяча сто тридцать три года, и уже восемь сотен лет, из прожитого мною времени, я ищу ту, что поможет разрушить оковы заклятия, ставшего причиной моего одиночества, — хозяин замка принялся мерить комнату шагами, стараясь не глядеть на гостью.
Та же в изумлении распахнула глаза, приоткрыла рот, чтобы спросить что-то, но потом снова закрыла его, так и не решившись что-либо произнести. А Князь тем временем продолжал:
— Когда-то, будучи молодым и не познавшим жизни в полной её красоте, я, с присущим юности пылом, стремился овладеть многими знаниями и ремёслами. Мне всё казалось интересным, притягивающим внимание, удивительным. Но имея властного богатого отца-тирана знатного рода, который не давал ступить и шагу без его дозволения, трудно было воплотить в жизнь мечтания. И тогда, лишь мне исполнился двадцать и один год, я пустился на авантюру. Переодевшись простым крестьянином, я бежал из отчего дома к ближайшему поселению, и там, на все сбережения, которые мне удалось умыкнуть у родителя, купил у местного пастуха отару овец, чтобы уйти с ними на далёкие пастбища, и в другие города, которые могли дать мне те знания, о которых так грезил.
Целый год бродил я по свету, продавая овец и их шерсть, когда требовались деньги на пропитание и одежду, и за этот год многое узнал, многому научился. Но однажды, моя отара набрела на город под названием Далий, потаённый город, в котором главным ремеслом были магия и колдовство. Не знаю почему, но как только я подошёл к огромным воротам города, они распахнулись передо мной, словно приглашая войти. Не став медлить, я прошёл сквозь арочный свод, ведя за собой небольшое овечье стадо. Но стоило бяшкам оказаться внутри стен града, как все они, до единой, рухнули замертво у моих ног. И в тот же момент я увидел, как мне на встречу идёт прекрасная женщина, одетая в белые одежды.
— Это плата за твоё пребывание в великом Далие, путник, — сказала незнакомка, указывая на мёртвых овец.
— Не слишком ли большая цена, тридцать овец за жалкий момент сомнительного гостеприимства? — последовало слабое возражение.
Женщина лишь рассмеялась в ответ, но затем лицо её стало серьёзным.
— Чего же ты хочешь, странник? — спросила она.
— Обучится ремеслу, которое есть в вашем городе.
— Ремеслу? — удивилась женщина. — А знаешь ли ты, какое именно ремесло процветает в Далие.
Я ответил честно, что не знаю, на что незнакомка снова рассмеялась.
— Ну, хорошо, — сказала она, — ты получишь то, что желаешь.
Как же глупа и беспечна молодость. Мне действительно позволили остаться в Далие, где за десяток лет я выучился очень многим премудростям алхимии, магии, колдовства и ворожбы. Но как же велико было моё разочарование, когда, наконец, понял, что меня готовили в рабы, служители главной жрицы города, той самой женщины, встретившей меня у ворот.
Поначалу не осознавал того, что меня используют, направляют делать самую грязную работу. Я разрушал города, уничтожал селения, возрождая их снова, но уже с новой верой и храмами для поклонения жрице Далия.
Полностью поддавшись чарам колдуньи, магическому азарту, и в конце концов утратив себя, я был совершенно безразличен к тому, что происходило вокруг. Но шли годы, и мой разум с течением времени прояснялся, пробуждая стыд за содеянное, жалось к павшим от моих рук, боль от разрушений, учинённых мною. И мне захотелось уйти из Далия, покинуть жрицу, предотвратить всё то ужасное, что ещё могло свершиться. Но я не учёл одну важную деталь. Мои желания не имели никакого значения для колдуньи. Она считала меня своей собственностью, рабом, который не мог ослушаться приказа. И как только я попытался покинуть её, она наложила на меня могущественное заклятие, необходимое для того, чтобы удержать меня подле неё.
