Светлая и Темный - Гусейнова Ольга (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Секс в большом городе
Приоткрыв глаза, я осмотрела келью — никого, а за окном утро: в узкой полоске солнечного света, проникавшего в щель между ставнями, плясали пылинки. Доносился монотонный шум монастырской обители: приглушенные голоса, шорох шагов, звуки, издаваемые домашними животными…
Вытащила из?под одеяла руки и потянулась, сладко зевнув. Мое внимание опять привлекли браслет и кольцо на правой руке. Оригинальные, красивые, но уж слишком громоздкие. Повертела браслет на запястье. Не снимается, видно, с секретом. Тяжеловесное необычное украшение довольно сильно мешалось, мало того, золотая цепочка, тянущаяся к кольцу на пальце, доставит дополнительное неудобство. Браслет сполз до самой кисти, цепочка провисла и наверняка будет цепляться за все при неосторожном движении.
Пока я размышляла, как избавиться от произведения здешнего ювелирного искусства, пришла Ноэль с завтраком. Я с удовлетворением отметила, что сегодня она хорошо одета, шла легко, как и положено девушке, не хромала и, судя по неподдельной светлой улыбке, была рада меня видеть бодрствующей. Хотя, присев на кровать, с намерением вместе позавтракать, она все же бросила неуверенный опасливый взгляд, проверив: вдруг я изменила свое мнение о нашем равенстве.
— Доброе утро, сестричка! — Я широко, от чистого сердца, улыбнулась. — Что нам дали на завтрак?
И снова девушка посмотрела на меня с робкой надеждой, на ее бесхитростном лице открыто читалось: «Только не меняйся снова в худшую сторону, не бросай меня одну».
— Кашу, Сафира! И свежего хлеба с медом. Сестра Аниза сказала, что он вам сейчас особенно полезен.
— На все согласна, такая голодная, — потерла я ладошки в предвкушении.
Запивая последний кусочек хлеба ягодным отваром, в который мы по моему совету добавили меда, чтобы получился морс, я поинтересовалась:
— Ноэль, подскажи, как этот браслет снять? — Досадливо потрясла кистью и раздраженно добавила. — Он тяжелый, болтается и мешает…
Девушка откинула русую косу назад, наклонилась над моей рукой, потрогала браслет и удивилась:
— Хм, странно! С момента активации держался как влитой, его даже сдвинуть с места было невозможно. Насколько я поняла, он не должен так болтаться. — Ноэль подняла на меня глаза и хрипло добавила. — Пока ты не очнулась, он не двигался. И мешал за тобой ухаживать…
Не видя причины для испуга, что отразился в глазах сестры по несчастью, я пожала плечами, предположив:
— Наверное, похудела сильно.
— Да, похудела ты сильно, но… — она замолчала, подбирая слова.
— В любом случае, не страшно! — решительно заявила я. — А будет дальше мешаться, распилим и снимем! Просто любопытно, как его вообще мне на руку одели? Тем более, если раньше я была не такой тощей…
С улыбкой посмотрела на Ноэль, ожидая поддержки, но та побледнела и испуганно уставилась на меня, по всей вероятности, не зная как ответить.
Сглотнув от плохого предчувствия, с трудом поборов желание втянуть голову в плечи, выслушивая очередные плохие новости, я жалобно попросила:
— Ноэль, говори уж как есть. Лучше сразу и сейчас, чем потом, когда будет поздно.
Она нервно хихикнула, затем сморщила нос, сняв поднос с моих коленей, переставила на табурет возле постели и выдохнула:
— Уже поздно!
— В каком смысле? — хрипло переспросила я.
— Снимать поздно, миледи!
— Да говори ты толком! — не выдержала я напряжения, — и без «миледи».
— Это брачный циль! Который нельзя снять, распилить тоже. После активации можно удалить лишь с рукой обладателя, либо умереть вместе с ним. Его на тебя одел муж во время церемонии бракосочетания.
Какое облегчение! Ощущение, что гора с плеч свалилась!
— Ну ты меня напугала…. — выдохнула я с улыбкой, даже не заметив, что затаила дыхание, пока слушала. Рассмеялась и махнула рукой, беззаботно заявив. — А, пусть висит! Мой муженек — мерзкий голубой садист — к счастью, помер, так что этот наручник будет приятным напоминанием о моем избавлении.
Взглянув на погрустневшую рассказчицу, я резко перестала смеяться и, похолодев в предчувствии очередной пакости, тихо спросила:
— Я еще чего?то не знаю?
Драка облизала губы, а потом словно в прорубь нырнула:
— Миледи, вы стали вдовой лорда Мердока Револейского и одновременно умер ваш отец. Лорд Калем планировал жить долго, управлять Хемвилем, командовать вами с мужем. Более того — передать право на имущество своему будущему внуку, потомку лордов Дернейских. И, понятное дело, не успел заявить вас как независимую наследницу…
— И что? — хрипло спросила я. А потом предположила. — Мы лишились наследства?
Ноэль опустила голову, сжала кулаки на коленях и ответила:
— Это невозможно по закону Великого царства драков. Вы — единственная прямая наследница, а я имею право второй очереди. Но найти способ обойти любой закон всегда можно.
Остаться без поместья, конечно, нежелательный вариант, но сейчас мне показалось — это не самое худшее, что может произойти. И содержимое окружающих сундуков я видела. Так почему же родственница стала бледнее простыни?
— Быстрее, Ноэль, а то, того и гляди, стемнеет, когда я, наконец, разузнаю все подробности. — Мягко попеняла я.
Девушка, все так же, не поднимая взгляда от своих кулаков, тихо ответила:
— Лорд Хасин Револейский, дядя вашего покойного супруга, заявил право на вашу опеку как ближайший родственник. Хемвиль теперь под ним…
Я снова с облегчением выдохнула, только уже не спеша радоваться — мало ли что.
— Милая, с нашими талантами на землю влиять, мы голодными не останемся. И драгоценности у нас есть… продадим. Проживем как?нибудь и без Хемвиля!
Драка усмехнулась устало и пугающе мрачно. А потом бесцветным голосом напомнила:
— Сафира, я же сказала: ты наследница Хемвиля. Пока ты жива и свободна, он не смог бы чувствовать себя в безопасности, по — хозяйски распоряжаясь замком.
— Это он меня пытался убить? — догадалась я, обмирая.
Ноэль вскинула на меня удивленный взгляд, тряхнула головой, по всей видимости, вспомнив о моей «амнезии». Поморщилась так знакомо и добила:
— Нет! Ты сама… себя пыталась убить!
— Я?.. Сама?.. — у меня даже в голове не укладывалось.
— Да! — кивнула драка. — Я видела своими глазами. Хотя остальным сказали, что на тебя напали грабители.
— Но почему? — ужаснулась я, хотя, припомнив чувства, когда душа несчастной Сафиры мимо пролетала, поняла почему. У меня невольно вырвалось недоумение. — Ведь… она… получила свободу…
— Свободу? — едко процедила Ноэль. — Свободы у нас не было и никогда не будет! — затем запальчиво и торопливо начала выкладывать все остальное. — Хасин, узнав о смерти твоего отца, поторопился к нам в замок. Сумасшедшая, смертельно опасная женщина под боком ему не нужна, вот он и… согласился.
— На что?
— Избавиться от тебя и… меня! — Драка вскочила с кровати и, тяжело дыша от волнения и злости, продолжила возмущаться. — Убил двух уток одной стрелой! Тебя, в сущности, подарили темным, отдав за чисто символическую плату, а меня отправили следом за сумасшедшей, якобы для пригляда, а на самом деле… чтобы загнулась там… на темных землях. Вот и нет двух наследниц, и Хемвиль по закону достанется безземельному подлому Револейскому. Лорд Калем, наверное, никогда не сможет упокоиться с миром, ведь его родовое гнездо больше никогда не достанется Дернейским. Ну и поделом ему, за грехи и черное мертвое сердце!
Я слушала горькие речи Ноэль, впервые за время, проведенное с ней, увидев ее столь возбужденной и неистовой, и чувствовала, что меня тоже колотит от злости и обреченности! Я — подарок? Бонус? Теперь понятно, почему Сафира предпочла умереть. А как мне жить дальше? Что делать подарку темным? Тем, которые, по словам Ноэль, хуже зверей…
— В каком смысле — подарили? Разве можно подарить аристократку? Наследницу огромного состояния? Ты же сама сказала, что я… что мы… — мой голос дрожал от страха, подкативших к горлу слез и ярости.
