Не драконь меня! - Романова Екатерина "katerinaromanova" (бесплатные версии книг .TXT, .FB2) 📗
– У тебя отвратительное логово, – я брезгливо перешагнула тарелку с остатками чьих-то костей (берцовой?!), – и подошла ближе, поглядывая на противника свысока. В просторной комнате негде было развернуться. Всюду тумбочки, стулья, кресла, все заставлено грязными статуэтками, светильниками и артефактами. На стенах висели объявления, обрывки листков с записями, плакат с моим фильмом, а рядом с кроватью – очень большая и дорогая картина: «Оборотень» Растона Гадарса, известного художника и отличного парня. Есть только одно «но». Эту его картину сперли в прошлом году из национальной галереи, заменив подделкой. Дело замяли, чтобы не позориться, но факт остается фактом.
– Простите, госпожа.
Я снова щелкнула ремнем.
– Не помню, чтобы разрешала к себе обращаться! Я, Бриана Дероуз, должна находиться здесь, в этом мерзком месте? – презрительно дернула верхней губой. – Ты за это поплатишься. Ты будешь молить о пощаде и запомнишь меня надолго!
Толстяк предвкушающе сглотнул.
– Раздевайся и ложись на кровать!
Это как нырять в прорубь: сначала делаешь, потом думаешь, визжишь и жалеешь. Зато, когда все закончится, гордишься собой, словно подвиг совершила. Вот тут так же. Первая, настоящая боевая миссия. Как бы вела себя Риша Соловейская? Она бы не растягивала удовольствие, тем более, что сто с лишним килограмм этого «удовольствия» и без того знатно растянуто во все стороны.
Сварт разве что не выпрыгнул из штанов с удивительной для его габаритов прыткостью. На кровать он бухнулся со страшной силой. Мебель скрипнула, пошатнулась, но устояла, в отличие от кресла.
Я нашла взглядом платяной шкаф и распахнула его, увернувшись от выпавшей ветоши, пропахшей мерзотами. Таким даже полы мыть не станешь! Задержав дыхание, наскоро перебрала тряпки. От едкого запаха на глаза набежали слезы. Артефакты вроде мыла в этом доме под строгим запретом.
Нашла что-то, похожее на пояс и подошла к сварту. Тот обнажился и ерзал на постели жирной гусеницей, демонстрируя боеготовность. Она изредка выглядывала из-под огромной складки жира скромным червячком, в тщетной надежде познакомиться со мной поближе.
Меня передернуло.
– Ты очень плохо себя вел, – заявила, приближаясь к сварту с поясом в руках. – Поэтому мне придется тебя наказать.
– Д-да, госпожа! – от предвкушения у извращенца даже подбородок затрясся.
– На живот! Живо! – поставила ногу на кровать и пихнула тушу. Туша проворно перевернулась, продемонстрировав мне жирный зад в целлюлитных ямочках. Вишенкой на пироге стала уродливая родинка с тремя волосками на левой ягодице.
Чтобы привязать сварта к кровати, понадобилось две минуты. Я хорошо овладела теорией, когда готовилась к одной из ролей. Никогда не знаешь, что в будущем пригодится. Проверила туго затянутый узел и уточнила елейным голоском:
– Тебе больно?
Сварт прошипел и дернул запястьями. Больно. Я постаралась.
– Это хорошо! Не дергайся.
Завязала жирдяю глаза вонючей тряпкой из шкафа. Обезврежен! Где запропастился этот дракон? Уже пора бы.
– Кошмарных снов, плохой мальчик!
– Снов? Но, госпожа, я желаю наказание!
А есть более изысканное наказание, чем завести и не поехать?
Да где там Элгад?!
– Кто разрешал тебе вякать? – фыркнула и осмотрелась.
На прикроватной тумбочке сварта валялась косметика: помада, пузырьки с духами, кремами, пудрой. Стандартный набор квалифицированного извращенца. Наскоро накрасила губы ярко-коралловым цветом и пошла на преступление. Видел бы меня отец, до конца жизни бы стебал. Для интереса попробовала настроить нашу родовую связь, но драконий блок, как бетонная стена, не пропускал сигнал.
– Плохой, очень плохой сварт, – протянула коварно, медленно обходя добычу и совершая сделку с совестью…
Эротический массаж такому кадру хоть и в стиле «рельсы, рельсы, шпалы, шпалы» – удовольствие ниже паршивого. Из элементов эротики я добавила звонкие шлепки и смазанные поцелуи. Надо же оставить доказательства, что мы, как там говорил Корас, «тибидохались»!
Я как раз смачно следила в районе левого бока своей жертвы и мечтала о сочном копченом сале, когда в оконном проеме показался дракон. Я открыла защелку изнутри, как и договаривались, он бесшумно влез внутрь и глянул на меня с превосходством и толикой презрения. Куда делась решетка? Впрочем, какое мне дело. Главное, ящерица тут, остальное – частности!
И с какой стати, спрашивается, я почувствовала себя в безопасности?
Безопасность поглядывала на меня с готовностью шантажировать увиденным до конца жизни. Я провела большим пальцем поперек глотки, намекая, что прибью, если хоть словом обмолвится.
– Госпожа, что за шум? – насторожился сварт, а дальше все прошло быстро: отточенный удар и сварт обмяк.
– Долго же ты шел! – прорычала, обмазывая помадой плечи и руки толстяка. На спине-то он следы не увидит.
– После такого не вздумай меня целовать! – брезгливо заметил дракон, сидя по другую сторону толстяка.
Что-то во мне взыграло, отцовские гены, не иначе. В нашем роду наверняка отметились тролли, иначе зачем я встала на четвереньки, упершись ладонями в спину сварта и подалась вперед, быстро накрыв губами губы дракона? Мы замерли, словно подростки, когда дело дошло до презерватива, но никто не знает, как им пользоваться.
– Ты почему не отстранился? – фыркнула, делая это первой.
– А ты почему поцеловала?
– Так ты просил не целовать!
– Тогда больше не целуй.
– Хорошо, не буду!
– Странная логика, – дракон склонил голову на бок и выпрямился.
Неловко, однако.
Я кашлянула, вскочила с кровати, одернула блузку, из разреза которой вываливалась грудь, но дракон лишь мазнул по ней безразличным взглядом, словно ничего примечательного. А там все примечательно! Там третий размер! Природный! Ни капли силикона!
Ой, да ну его!
– За дверью два сварта. Когда Рафленд проснется, у него будут вопросы.
– Я поняла, о чем ты, – усмехнулась и громко топнула ногой. – Какой же ты гадкий, отвратительный и пошлый!
Нет, нужно что-то посущественней. Голой пяткой по древесине только проблемы с голеностопом заработаю. Дракон насторожился, когда я уставилась на него как на добычу. Настал мой час! Я буду мстить и мстя моя будет страшна!
Схватила дракона за отвороты рубашки и потащила к двери, за которой стояла охрана.
– Сейчас я тебя накажу!
Дракон усмехнулся и заломил бровь, за что я впечатала его в дверь с таким грохотом, что человеческие кости горестно бы хрустнули. А этому ни по чем. Сдается мне, и драконью кожу не так просто будет снять. И чешую отколупать не то, что кораллы с лазурного побережья стащить.
– Подыграть не хочешь? – прошептала, ударив ладонью по двери.
– Зачем? Ты шикарно справляешься! – ухмыльнулся он, ничуть не смущаясь моей близостью.
– Ты реальный гад!
– Спасибо.
Так, значит? Хорошо! Если Бриана Дероуз что-то и умеет, так это закатывать шумные вечеринки. Там, где я, никогда не бывает тихо!
Метнулась к кровати, схватила подушку и от души треснула дракона. К его чести, он даже не уклонился, хотя стонать мог и погромче, сомневаюсь, что за дверью слышали эти скромненькие вздохи. Откуда появилась вторая подушка и в какой момент мы уже скакали вокруг сварта в отключке, я и не помню, но по спальне мы носились знатно, дубася друг друга, роняя записи, книги, статуэтки, косметику. Пару раз я даже случайно наступила на спину Рафленда, но тот лишь всхрапнул и простонал мое имя.
– Слышал, как эротично? Учись!
Я ловко спрыгнула с кровати и метнула в дракона подушкой. Конечно же промазала. А вот он попал, да прямо в картину Растона Гадарса. Огромную такую, с изображением волка, воющего на луну. Я засмотрелась и запоздало поняла, что тяжеленный предмет искусства вот-вот сделает меня профнепригодной. Метнулась тень, хрустнули чьи-то ребра, дракон застонал и выругался, я тоже за словом в карман не полезла. Когда на тебе мужик весом под центнер, а на нем такая же картина, выражаться хочется отнюдь не стихами классиков. Хотя, кажется, у Есения Генегина было что-то такое забористое. Подходящее случаю.
