Избранная для северного дракона (СИ) - Васина Илана (книга регистрации txt, fb2) 📗
Острое желание помочь разрывает душу, а как это сделать, не представляю! Я бы бросилась в лабиринты дворца, чтобы позвать на помощь, но в памяти всплывает предупреждение Кейрона. О собаке никто не должен узнать.
Правой рукой поглаживаю пса по серым кусочкам шкуры, левой стираю с щек теплые капли. Под ребрами печет, глаза застилает пелена слез. Больно за несчастное животное, и этой боли тесно внутри. Острые чувства распирают грудь, отчаянно просят выхода, и я, не вполне понимая, что происходит, выпускаю их наружу.
Внезапно в кончиках пальцев начинается знакомое жжение, медленно, будто нехотя, загорается зеленая подсветка с неоновыми искорками. На сей раз вместо того, чтобы ползти вверх по руке, зеленая дымка и искорки льются на псину.
Попав на шерсть, они не гаснут, а струятся дальше, точно медленный, вдумчивый ручеек, кое-где останавливаясь и сгущаясь, а кое-где ускоряя течение. Постепенно зеленая магия охватывают все тело собаки, от носа до кончика хвоста.
Переднюю лапу, что была неестественно вывернута, дымка окутывает плотнее всего. Сквозь нее едва видно, как собачья конечность понемногу выпрямляется, принимая здоровые очертания.
Приговариваю ласково:
— Поправляйся, маленький, поправляйся!
Вскоре дымка на псе угасает, а он сам начинает проявлять все более очевидные признаки жизни. Лапы дергаются, хвост швелится. Уши дрожат, морда щерится, будто силясь зарычать. Бедненький…
Глажу его по морде, размером с большущий утюг, и вдруг он молниеносно дергает пастью и коротко клацает зубами, ударившись намордником об мою руку.
Я резко отскакиваю. Не будь намордника, осталась бы без пальцев.
Одним движением зверь вспрыгивает на четвереньки, припадает на передние лапы и свирепо рычит, словно готовясь меня атаковать.
Поспешно отползаю от него подальше. Становится не по себе. В приюте я не раз сталкивалась с животными, вспыльчивыми, агрессивными, как следствие травмы, но таких больших псов не встречала.
Одно дело, когда на тебя тявкает дворняга чуть выше колен, и совсем другое, когда собака агрессор достигает в холке твоей талии.
— Ну ты даешь! — с губ слетает упрек, как только оказываюсь на безопасном расстоянии. — Я тебя, значит, вылечила, а ты меня пытаешься съесть?! Понятно, конечно, что ты мог проголодаться, но я тебе не еда! Заруби это на своём холодном, влажном носу! — строго машу ему указательным пальцем.
Пес смотрит враждебно, скаля зубы и явно не разделяя мое мнение про «не еду».
— Покормить мне тебя пока нечем, — продолжаю, немного подумав. — Надеюсь, в кране течет питьевая вода. Но, даже если не питьевая и ты нахлебаешься вредных бактерий, я тебя снова подлечу, не волнуйся! — вскакиваю на ноги и, сделав крюк, чтобы обойти зубастую махину, мчусь в ванну под грозное рычание.
Он с силой дергает поводок, пытаясь освободиться.
Только сейчас до меня доходит, что имел в виду Кейрон, говоря, что моя магия не всесильна. Если волкодав сорвется с привязи или сдерет намордник, он меня загрызет. Я не то, что себя исцелить, а даже пикнуть не успею!
В ванной комнате нахожу металлический тазик, ополаскиваю, набираю туда воды, и несу собаке. Ставлю таз на пол и осторожно двигаю в сторону животного. Рычание усиливается.
Какой же пес огромный!
Как я его буду теперь кормить, поить, выгуливать?
Спальня у меня, конечно, просторная, но для такой собаки — это всего лишь очередная клетка. Ему нужен бескрайний лесной простор, а не жалкие шестьдесят квадратов.
И самый насущный вопрос — как его спрятать от окружающих? Допустим, ко мне заявится служанка. Пес начнет на нее кидаться. И даже если будет паинькой и согласится полежать под кроватью, ни один человек не сможет пропустить характерный запах псины в этом помещении.
Подхожу к небольшому оконцу без намека на ручку. Как его открыть не представляю. В одиночку я даже помещение не сумею проветрить!
— Чего же ты ждешь? Пей! — снова поворачиваюсь к питомцу. — Ничего другого пока предложить не могу. Я здесь новенькая. Чуть позже попробую разыскать кухню и раздобыть тебе что-нибудь съедобное.
Пес медленно склоняет голову к воде, одновременно рыча и не выпуская меня из поля зрения. Весь его вид говорит: «Я тебе не доверяю. Дернешься — пощады не жди!»
Намордник достаточно просторный, чтобы позволить ему лакать воду, хотя, конечно, процесс утоления жажды становится сложнее.
Когда пес заканчивает пить, он пытается, следуя инстинктам, себя зализать, но намордник не позволяет. Затем пробует соскрести с себя кожаную сетку лапами, а, когда и это не получается, с упреком косится на меня. Я лишь развожу руками:
— Прости, дружок. Я бы тебя освободила, но не готова послужить тебе обедом. Давай-ка лучше посмотрим, что у нас тут в шкафах! Вдруг печенюшка завалялись?
Пес с интересом склоняет голову набок, наблюдая за тем, как я подхожу к шкафу и принимаюсь осматривать полки, забитые всякой девчачьей дребеденью. На некоторых лежат ленты и шляпки, на других — духи, крема и украшения.
Я настолько увлекаюсь разбором украшений, что не сразу различаю тихий стук в дверь. А когда его слышу, сердце от ужаса ухает в пятки.
— Песик, миленький! — молю его шепотом и аккуратненько тяну за поводок под кровать. — Прячься! Если тебя найдут, то… боюсь, убьют уже по-настоящему!
Стук становится громче и настойчивее.
Так стучат люди, уверенные в своем праве на чужое время и пространство.
— Это точно королева! А ну марш под кровать, пока нас не спалили! — призывно хлопаю ему по полу, но наглая морда никак не реагирует.
Если это королева, то ее стук — пустая формальность. Она входила в эту комнату в мое отсутствие, а значит, сумеет войти и сейчас. Счет идет на секунды!
Глава 12
Кидаюсь к шкафу, хватаю духи с очень ярким, насыщенным ароматом. Щедро лью их на пол у порога и возле кровати.
Пес беспокойно скулит и снова рвется с привязи, не зная куда деться от резкого, назойливого запаха, мгновенно заполнившего пространство. Отстегиваю поводок от кроватной ножки, и тащу его ванную комнату. На сей раз зверюга покладисто семенит за мной — ведь в ванной ситуация с запахами гораздо спокойнее.
Закрываю за ним дверь и тут же бросаю на пол подушку, чтобы скрыть бурую мазню. Стоит мне это сделать, как створки двери разъезжаются, пропуская внутрь королеву. Бухаюсь на колено и лепечу дежурное приветствие, в то время, как королева картинно зажимает двумя пальцами ноздри и выразительно гундосит:
— Ты решила убить мой нос? О, великая мать, чем ты здесь занималась?! Купалась в духах?
— Простите меня… — виновато опускаю голову. — Я смешивала духи… Пыталась создать аромат, который мог бы понравиться Кейрону, но случайно пролила и… Вот.
— Открой скорей окна, пока я не задохнулась! — требует женщина. — Что ты стоишь?!
Подхожу к оконцу и принимаюсь ощупывать его периметр — может, есть какой-нибудь крючок? Или кнопка? Или защелка?
Королева, устав от моей бесполезности, решительно шагает к оконцу и отпихивает меня в сторону. Прижимает маленькую ладошку к стеклу, которое, повторяя ее движения, отъезжает вправо. То же самое она проделывает с остальными окнами. Затем высовывает голову наружу, шумно втягивает порцию свежего воздуха, поворачивается ко мне и снова гундосит, зажимая нос:
— Ты мне нужна.
— Рада вам служить! — поспешно заверяю.
— Следуй за мной! Все объясню по дороге.
— Да, конечно! — с облегчением выдыхаю и быстро шагаю вслед за женщиной. Задерживаюсь лишь на несколько секунд, чтобы закрыть за собой дверь и коротко помолиться, дабы пес не выл в мое отсутствие.
— Ныне тебе предстоит послужить не мне, а Южному Королевству. Все, что ты увидишь и услышишь, должно остаться в тайне.
— Да, моя королева, — талдычу, как попугай, а у самой от волнения сердце заходится вскачь, пока женщина повязывает мне на голову темную шелковую шаль, оставляя лишь узкую прорезь для глаз.
