Проклятие Антэноры. Квартирантка (СИ) - Соломина Мария (читать книги без сокращений .txt) 📗
На остановке не было ни души. Я села на скамейку под прозрачным козырьком и стала ждать автобус. Может, еще сделать глоток? Я опять достала фляжку, но не успела открутить крышку, как прямо у остановки остановился черный BMW. Окно со стороны пассажирского сидения опустилось, и я замерла с фляжкой в руке. Уваров смотрел на меня и ухмылялся. А что? Вид у меня был еще тот: волосы собраны в тугой низкий пучок, из-под расстегнутого кожаного плаща виден строгий деловой костюм, на плече сумка с ноутом, а в руке фляжка… явно не с лимонадом. Краска прилила к моему лицу, как у школьницы, пойманной за курением в туалете. Мне потребовалось несколько долгих секунд, чтобы взять себя в руки и спрятать фляжку обратно во внутренний карман плаща. Всегда есть вещи, которые коллегам, а тем более начальству, о тебе лучше не знать. Никогда.
- Лена, садись. Подвезу. — Уваров открыл дверь изнутри. Я что-то не помню, когда мы перешли на ты.
- Спасибо, но я доберусь сама. Вряд ли нам по пути, — ехать с кем-то, тем более с ним, не хотелось. Почему? Наверное, потому, что при нем я постоянно чувствовала напряжение, а день и так выдался долгий и непростой.
- Садись! — Уваров вышел из машины. — Или ты решила, что я могу отпустить девушку ночью одну добираться домой? Причем не совсем трезвую? — Он направился ко мне. — Которая пока еще на испытательном сроке?
Последняя фраза расставила всё по местам. Я резко встала и направилась к нему.
- Хорошо, — сказала я, садясь в машину на переднее сидение. — Мне в Северо-западный.
Уваров сел за руль и, отъехав от остановки, поехал прочь из центра города. Я молчала. Говорить мне было не о чем, да и в дорогом салоне я чувствовала себя некомфортно. Не по мне это…
Он заговорил первым.
- Лена, если увижу, что ты пьешь на работе — я твою фляжку выкину.
Голос его был жестким. Мне стало обидно. Вот какого обо мне мнения…
- Не увидите, — начала я тихо. — Я не пью на работе. Никогда.
Какое-то время мы ехали молча. А потом во мне проснулась женщина-придурок и решила разрядить обстановку.
- Эта фляжка дорога мне как память. Мне ее еще на первой работе коллеги подарили… На восьмое марта, — это была правда. Эти приколисты даже выгравировали на ней «Нашей боевой подруге», и с тех пор с фляжкой я не расставалась, как с талисманом, хотя гораздо чаще держала в ней крепкий кофе — противный, но бодрящий.
- Еще скажи, что она тебя охраняет! — судя по голосу, Уваров немного смягчился. Я взглянула на него и заметила, как уголки губ слегка поднялись вверх и… И очертания губ стали более мягкие… И мне захотелось… И вот тут режим тетя-придурок слетел с предохранителя, и я выпалила.
- Было дело! Пару лет назад я сломала ею нос какому-то мужику в темном переулке. Он попросил у красавицы закурить, а у меня было только выпить…
Дальше рассказать об этом увлекательном приключении не получилось, потому что Уваров резко ударил по тормозам и свернул к обочине. Испугаться я успела. Я вообще очень многое успеваю. Рука непроизвольно потянулась за «талисманом». Шеф просто упал на руль и смеялся. Хотя нет. Он ржал! Як конь!
- Вы отвратительно водите, — сказала я, и сделала пару больших глотков. — С вами страшно ездить.
- Лена, ты вообще нормальная? — спросил он, когда машина снова тронулась, набирая скорость.
- Нормальная, — я принципиально не смотрела на него, чтобы мысли опять не убежали в сторону. А за ними и слова… - С девяти до шести, пять дней в неделю.
- Ну и забралась же ты… в глушь, — он подвез меня к подъезду новостройки. Действительно, глушь. Пара свечек, гаражи, рядом строящийся дом, до остановки метров двести, там же магазины и остальная «цивилизация».
- Спасибо, что подвезли, — я открыла дверь. — Хоть и зря. Психику надо беречь.
- В следующую пятницу, - Уваров посмотрел мне прямо в глаза и улыбнулся. И от этого взгляда словно по всему телу пробежали тонкие вибрирующие нити, а салоне машины стало жарко. — Я требую реванша. И еще посмотрим — у кого слабая психика!
Я быстро покинула машину и направилась к подъезду, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег.
Было поздно, и Альмера, по-видимому, уже спала. Я направилась к себе, хотела почитать перед сном, но никак не могла сосредоточится. В голове всё не укладывался сегодняшний вечер. Я ведь уже взрослая тетенька и прекрасно понимаю, что это не просто товарищеский интерес к подчиненной. И это может вылиться… Вот нет! Мне только служебного романа не хватало для полной коллекции.
Чтобы успокоиться, я занялась медитацией. Хм? Надо будет завтра купить одежду для йоги, а то в пижаме как-то неудобно… Просидев час в разных «неудобных» позах, я немного успокоилась. А может, все это к лучшему? Я — девушка одинокая. А у него, интересно, кто-нибудь есть? Или нет? Ой, нет! Не о том думаю.
Я надавала себе мысленных пощечин.
Что там Оксанка говорила — его отец крупный чиновник. Ага. А мой — автослесарь, правда, умер семнадцать лет назад. Хватит думать, хватит!
Я достала фляжку, пачку арахиса и шоколадку. Но выпила весь оставшийся коньяк, почти не закусывая.
Через полчаса мои мысли перестали скакать, как безумные пони, а тело наполнилось приятным пульсирующим теплом, и мне захотелось покурить. Я распахнула окно и села на подоконник. Не спеша втягивая дым, я вглядывалась в спокойную теплую ночь Минворда. Большую луну и прорву звёзд, крупных, светящих мягким жемчужным светом. В лунном свете крыши и шпили города казались сказочными.
Жеваный кот! Я же в сказочном городе, а думаю о каких-то глупостях! Завтра я наконец-то опять пройдусь по этим улицам. Что же там меня ждет?
Повеселев, я легла в постель и сразу же уснула.
Глава 6.
Кто говорил, что утро добрым не бывает? Он был прав! Я, как всегда, проснулась от ярко алых лучей, которые не просто били в глаз, а заливали всю мою комнату веселым утренним светом. В четыре утра! А почему? Потому что я решила спать с открытым окном. Свежего воздуха мне не хватало!
Голова побаливала… И виной тому был не столько казахстанский коньяк, сколько его количество, принятое внутрь накануне вечером залпом. За что я люблю похмелье, так это за то, что оно всегда напрочь выметает из головы все ненужные второстепенные мысли, заставляя сконцентрироваться на главных жизненных проблемах: когда же меня отпустит и сколько всего полезного я могла бы успеть и сделать, если бы не это дурацкое похмелье!
М-да… Где-то на тумбочке, кажется, должен быть стакан с водой…
Повернувшись на другой бок и слегка приподнявшись, я конечно обнаружила на тумбочке стакан воды, а еще открытую и слегка надломленную шоколадку, пачку орешек и… крупную рыжую белку, которая увлеченно поглощала соленый арахис. А это вообще не вредно для белок?
- Дожила ты, тетя Лена! — обреченно сказала я, кажется вслух. — Вот и пришла к тебе Белочка! Хорошо, есть орешки, чтобы откупиться…
Белка меж тем взяла лежащую на тумбочке фляжку и, открутив крышку, затрясла пустой фляжкой над широко раскрытым ротиком. Старательно так затрясла! Несколько капель все-таки скатились ей на язык, и белка удовлетворенно зажмурилась, не то смакуя, не то тоже справляясь с похмельем.
- Уф! — произнесла белка и с деловым видом полезла в мою сумку, так что снаружи остался только пушистый хвост.
- Да. Это точно моя белка! — я села в кровати, — только ко мне может прийти белка в поисках выпивки.
- Кстати, — белка проворно запрыгнула ко мне в кровать. — Есть че? — уставилась на меня белка-гопник. — И я — не белка!
-А кто же ты, зверь лесной? И почему выглядишь, как белка?
- Не знаю, кто такой этот белка! — возразил мне этот пушистый зверь с несколько великоватым для обычной белки шнобелем с выразительной горбинкой. — Я Гивинал Скрамбл — чистокровный Лакен из рода хранителей жриц Ситоры.
- Жеваный кот! Говорящая титулованная белка! Хотя, здесь всё может быть…
