В последний раз спрашиваю по- хорошему: Ты на мне женишься? (дилогия) (СИ) - Николаева Раиса Борисовна
— Я запомню этот разговор.
Глава 14
И снова она нещадно ругала себя:
— Дура! Ну что мне стоило сказать с придыханием всматриваясь в его противную сморщенную морду: "Наверное, эта дама безумно влюбилась в вас? — и все инцидента бы не было. Вот теперь переживай, что он такого придумает, чтобы отомстить! Странно, — вдруг неожиданно подумала она, — с такой внешностью, как у него, у мужчины должна быть куча комплексов неполноценности (на ее пути попадались подобные мужчины, что в присутствии красивой женщины не могли выдавить из себя ни слова). А этот урод вел себя так, словно он первый красавец на деревне. Да фиг с ним. Слишком много чести, чтобы я о нем столько думала, — беззаботно сказала самой себе Ирина Павловна и стала играть с детьми.
Когда-то книга Короленко "Дети подземелья" произвела на нее очень сильное, хоть и гнетущее впечатление. И вот теперь попав в такие страшные условия, она мигом вспомнила об этой книге. Страх за детей, боязнь, что они заболеют и умрут, как та девочка из рассказа, теперь постоянно преследовал ее. Она ждала и боялась, когда у кого-нибудь из малышей произойдет нервный срыв, но как позже оказалось, первый нервный срыв произошел как раз у нее. Случилось это так. Решив, что дети должны больше двигаться, она, порывшись в игрушках, что прихватила с собой, вытащила детский талакар и маленький трехколесный велосипед. Понятно, что все это предназначалось для детей до трехлетнего возраста, но, как говорится: на безрыбье и рак рыба, поэтому она не удивилась радости детей, увидевших эти игрушки. И вот когда шестилетний Колин стал кататься на талакаре, неуклюже отталкиваясь ногами, ее и накрыла волна истерики. Когда-то давно, находясь примерно в таком возрасте как сейчас Колин, ее внук, найдя свой старый талакар, вздумал на нем прокатиться. Картинка-воспоминание была настолько яркой, словно все это случилось не шесть лет назад, а всего несколько минут. Ирина Павловна зажала себе рукой рот и бросилась вон из комнаты. Ближайшим тихим местом была комната вампира и она, не задумываясь нырнула туда и забившись в угол глухо завыла, закрывая себе рот двумя руками.
— Колин напомнил вам о сыне? — услышала она тихий голос вампира. Слова мужчины немного отрезвили ее. С силой вытерев слезы со щек, она горько ответила:
— Не сына, а сына сына, то есть моего внука. Когда мой сын был маленьким, таких машинок еще не выпускали.
— Внука? — удивился вампир. — Я догадался, что какое-то время вы жили в другом мире, но поскольку ваши брат и сестра так малы, я подумал…
— В том мире, — не стала отрицать очевидного, Ирина Павловна, — я прожила пятьдесят пять лет, и там мне исполнилось уже семьдесят два!
Ей было очень неприятно говорить на эту тему, но она решила сразу расставить все точки над "и", чтобы больше не возвращаться к этому вопросу.
— Это многое объясняет, — задумчиво сказал мужчина, а потом с каким-то веселым упрямством добавил, — и все равно я старше вас. Намного старше. Не на годы, даже не на десятилетия, а в разы.
— Было бы чем гордиться? — пробормотала себе под нос Ирина Павловна, совсем забыв об остром слухе, которым обладал вампир, а потом добавила: — На Земле, где я жила, есть такая поговорка: "Мудрость не измеряется количеством седых волос и морщин", а в вашем случае и количеством прожитых лет, — она постаралась за пафосом фразы прикрыть насмешку, но вампир прекрасно ее услышал.
— Вы воспитывали сына одна? — резко переходя к другой теме беседы, спросил он.
— Да, одна! — почти с вызовом ответила Ирина Павловна, понимая, что следующий вопрос будет о муже.
— А ваш муж… — не закончив фразы, вопросительно посмотрел на нее вампир.
— Мой муж ушел к другой женщине, бросив меня с ребенком! — Ирина Павловна гордо выпрямилась и поджала губы. Она ненавидела, когда все начинали жалеть ее и сочувствовать, после того как узнавали об этом… но только не в этот раз. Глаза вампира как-то злорадно и понимающе блеснули. Понимающе, в смысле понимая, почему муж Ирины Павловны ушел от нее. Это ее взбесило.
— К вашему сведению, — ядовито сказала она, — мой муж потом хотел вернуться назад. Он говорил, что совершил ошибку, и что я в тысячи раз лучше его новой жены!
— В том мире живут тоже суккубы-диры? — поразился мужчина.
— Какие еще суккубы-диры? — не удержавшись, спросила Ирина Павловна, хотя подсознательно почувствовала, что в словах мужчины кроется какой-то подвох, и что ей лучше немедленно уйти, поскольку продолжение разговора не принесет ей ничего хорошего.
— Суккубы-диры, женщины, питающиеся жизненными силами мужчины, незаметно отбирая их во время занятий любовью. Мужчина потом чувствует себя отвратительно, мир теряет краски, наступает апатия и безразличие.
— Нет, — удивилась Ирина Павловна, — с чего вы взяли, что вторая жена моего бывшего мужа какой-то суккуб-дир?
— Ну, он же сказал, что вы лучше ее? — очень серьезно, без малейшей тени насмешки сказал вампир. Только тут до Ирины Павловны дошел подтекст его слов. Этот урод намекал на то, что хуже нее могут быть только эти вампирицы. Она злобно оскалилась, хорошо понимая, что лорд Шертес просто мстит ей за ее слова во время того последнего разговора, по идее она должна была бы гордо удалиться, причем немедленно, однако обида на мужа изменника, все эти годы не отпускающая ее, заставила Ирину Павловну возмущенно сказать:
— Женщина, к которой ушел мой муж, была красивой, милой, доброй и интеллигентной, и все равно он сказал, что я лучше! — и Ирина Павловна едва удержалась, чтобы не показать ему язык.
— А ваш муж после того, как он это сказал, не просил у вас денег, или подписать какие-нибудь документы? — невинно поинтересовался упырь. Только Ирина Павловна хотела сказать, что нет, как память услужливо напомнила ей, что в конце разговора ее муж как раз таки и попросил немного денег в долг. И она дала, и сказала, чтобы он не возвращал, поскольку хотела, чтобы муж побыстрее убрался из ее дома и больше никогда не приходил. Эта маленькая заминка не осталась без внимания мужчины, он вроде даже сочувственно вздохнул, только его глаза светились победным торжествующим светом.
— Он не потому сказал, что я лучшая, чтобы занять у меня денег, он правда считал, что зря ушел от меня, — стала объяснять Ирина Павловна, но ее слова падали, словно в пустоту, вампир их просто не слышал, уже сделав для себя выводы. Она досадливо вздохнула и пошла в свою комнату, по пути предавшись философским раздумьям на тему: "Зачем мужчинам мозги?". Общаться с умным мужчиной было просто невыносимо. То ли дело безмозглый дурак, насколько же с такими проще!
Глава 15
Потянулись серые, унылые будни, хотя какие серые? Черные, темные унылые будни. Вампир объявился только через три дня после их последнего разговора, чтобы забрать баночку с кровью, а еще через день случился нервный срыв уже у Фанны. Она вдруг взвыла дурным голосом, потом прижала к себе малышей и стала раскачиваться из стороны в сторону, приговаривая заунывным страшным голосом:
— Сиротинки вы мои! За что же вы умирать должны, вы же еще не жили, вы же еще ничего не видели.
Ирина Павловна на секунду растерялась, понимая, что не сможет справиться с такой крупной большой женщиной, Фанну надо было как-то отвлечь, и она мгновенно придумала как это сделать.
Ручная швейная подольская машина. Ирина Павловна бережно извлекла фанерный лакированный футляр и, открыв его, достала машинку. Это сокровище принадлежало еще ее маме, а той эту машинку подарил старший брат, привезя ее с Дальнего Востока, где он служил несколько лет после окончания военного училища. В те годы эта машинка была действительно сокровищем. Сколько на ней было перешито юбок, платьев, фартуков, ночнушек, шортиков, наволочек и пододеяльников. На этой машинке училась шить и Ирина Павловна, когда в школе ввели домоводство и девочки на уроках труда кроили и наметывали свои первые дизайнерские "шедевры". Ирина Павловна уже лет десять не доставала эту машинку и сейчас с ужасом подумала, что даже не знает, шьет она или нет.
