(не) детские сказки: Проклятье для мага (СИ) - Адьяр Мирослава (книга жизни .TXT) 📗
В груди заклокотал болезненный жар, будто кто-то протянул когтистую лапу и запустил ее под ребра, к сердцу.
Красным угольком вспыхнула мысль, что ни человек, ни зверь не смогут освободить мальчика от бремени. Разве что смерть самой ведьмы сможет разрушить связь, формировавшуюся долгие десять лет.
— Альва! — малышка бросилась к брату, но я ухватил ее за ворот рубашки и оттянул назад, как нерадивого котенка, решившего сигануть с обрыва. — Пусти меня, ну! — взвизгнула Илва, но моя хватка не позволила ей вырваться.
Дурочка! Ты что, ничего не видишь?
Мальчишка раскрыл рот, и слова полились сами собой. Он не шевелил губами, и в темном провале рта я не видел языка, да и речь явно была не его.
Голос отдавал мертвенной холодностью глубокой старости и усталости.
И принадлежал он женщине.
— Уходите прочь из моего леса.
Илва перестала биться, застыла и прислушалась. Ее взгляд блуждал по лицу мальчишки в поисках хотя бы капли узнавания, весь ее вид кричал: я пришла спасти тебя!
Но ответом ей был только потусторонний рокот, разносившийся из глотки Альвы.
— Мы пришли за мальчиком.
— Суженый не может уйти. В тебе колдовской дар, ты знаешь.
— Верни мне брата! — Илва встрепенулась, забилась в бессмысленной попытке вырваться из моих рук. В какой-то момент я даже испугался, что она покалечится — девчонка разозлилась не на шутку и рвалась прочь, желая хотя бы прикоснуться к посланнику ведьмы.
— Оставила ты его раньше, дитя. Оставь и сейчас.
Эти слова больно резанули Илву. Так больно, что она даже перестала вырываться, обмякла вся и сжалась, словно ожидая удара.
— Я не хотела… — зашептала она, дрожащая и жалкая, совсем еще ребенок рядом с мраком и чудовищной силой лесной хозяйки. — Я не хотела! Ты отняла его у меня, отняла у отца! Ты отняла мою жизнь, которую я прожила взаперти. Верни мне брата, ведьма, или, клянусь светлыми богинями, я заберу его силой!
На секунду стало совсем тихо, а потом снежная крупа задрожала на мохнатых ветках от хохота, раскатами доносившегося со всех сторон.
— Говорят вам: не ходите в ведьмин лес, но дети всегда умнее! Так чья в том вина, что попала ты с братом в сети? Ведьма или нет, но я нуждаюсь в любви и заботе ничуть не меньше вас, смертных. И Альва прекрасно с этим справляется.
— Ты держишь его силой! Разве это честно?
— Силой, говоришь? Тогда попроси его уйти с тобой, дитя, и посмотрим, кто ему на самом деле дорог.
— Она врет, Илва, — прошептал я. — Она никогда не позволит ему говорить свободно.
— Зря ты сюда пришел, огнекровный, — громыхнуло над головой. — Не выйти вам из леса, не нарушить мой покой.
Мальчишка закрыл рот — и все стихло. Еще несколько секунд он пристально рассматривал Илву, а потом просто пропал. Разлетелся в стороны крохотными черными хлопьями, будто кто-то пригоршню пепла в воздух подбросил.
— Я его верну, — шептала девчонка. — Я верну Альву домой.
— Илва, я не смогу разрушить чары такой силы.
— Тогда проваливай! — вдруг крикнула она и рванулась с такой силой, что я, не ожидая подвоха, невольно ослабил хватку и выпустил девчонку из рук. — Я сама его спасу.
— Илва, не дури, — попытавшись ухватить ее за край взметнувшегося плаща, я чуть не попал под широкую дугу, прочерченную в воздухе мечом. Малышка была разозлена не на шутку, пенилась, как бочка пива, и сверкала глазами так яростно, что я понял одно: живой она не дастся.
— Я убью ее! Это уж точно должно освободить Альву.
— Это безумие!
— Ты не можешь разрушить чары. Мы еще и половину пути не прошли, а ты уже вынес приговор!
Да чтоб тебя!
— Я ничего не пытаюсь скрыть, пойми! Твой брат — ее послушная игрушка, прошло слишком много времени. Да услышь же меня, наконец!
Схватив ее за шиворот, я вырвал из рук девчонки меч и отшвырнул его к костру. Илва забилась, как раненая волчица, но в этот раз я был начеку и не позволил ей слишком размахивать руками, скрутив тонкие запястья за спиной.
Вскоре яростные крики и брань превратились в сдавленные рыдания, а еще через минуту поток слез мог бы снести стену елок, снежные заносы и половину мира.
— П-прости меня! — выла Илва и рвалась вперед, даже не замечая, что может вот-вот вывихнуть себе руки. — Я так в-виновата!
Развернув ее к себе лицом, я встряхнул девчонку и, размахнувшись, отвесил ей пощечину. Хлопок вышел оглушительным, но истерику как ножом отрезало. Илва замерла, бессмысленно уставившись в пустоту, и только изредко моргала.
Подцепив ее подбородок, я дернул вверх, фокусируя ее взгляд на себе.
— Вместе пойдем, слышишь? И не смей убегать.
— Я не вернусь домой без брата, — бросила она холодно.
Безразлично, словно кукла, которую заставили говорить против ее воли. Зеленые глаза совсем потеряли прежний блеск, и в них больше не было ни капли симпатии или любопытства. Выгорело все, выцвело в один момент.
— А я не вернусь в город без тебя, — слова сорвались с языка быстрее, чем я успел их обдумать, но какого хрена тут обдумывать, скажите на милость? Я и правда не собирался отступать. — Вот такие пироги, малышка.
Илва
Одна короткая встреча вывернула меня наизнанку. Я думала, что буду готова, что смогу вытерпеть все, что угодно, но мимолетный взгляд Альвы разорвал меня на мелкие кусочки, подкинул в небо и сжег, развеял по ветру.
Уничтожил меня.
И этот голос…
Голос ведьмы, которым говорил Альва. Мой милый Альва! Как же спасти его, как вырвать из когтей проклятой твари?! Это все я виновата. Я виновата! Прости меня, братишка, прости меня!
Фолки не позволил мне идти глубже в лес, отчего я только сильнее злилась и нервничала. Он почти силой заставил меня есть и сидел рядом мрачнее тучи, глаз золотых не отводил. Смотрел так пристально, что становилось неловко, а в душе кипел стыд и гнев.
Русалка рвала мясо острыми зубами и глотала не жуя, кости она аккуратно складывала в кучку рядом. Беспечное создание, что ни говори. Никаких сомнений, тревог и горестей. Хотелось быть такой же, как она. Ничего не чувствовать, избавиться от щемящей тоски и страха, поселившихся в сердце.
Как я смогу жить, если не спасу брата?
Как буду ходить на могилу к отцу, как буду просыпаться по утрам, зная, что братишка остался здесь, возле чудовища?
Все казалось таким простым и понятным!
Найти помощь, пройти по скрытой магией тропе, добраться до домика ведьмы. Что может быть проще?
И что могло пойти не так?
Все! Все пошло не так!
Горло сдавило так сильно, что я не могла бороться с накатившей болью и слезами. Но совсем-совсем не хотелось снова разреветься при Фолки, иначе он точно посчитает меня слабачкой. Еще идти дальше откажется, чего доброго, а мне без его помощи совсем туго придется!
— Подойти к себе ведьма не даст, — говорил маг. — Но то, что волки не вернулись за нами — любопытно. Ведьма на что-то тратит много сил… — он запнулся на полуслове, как-то странно дернулся и отвел взгляд, будто знал, что именно происходит, но предпочел промолчать. Откашлявшись, Фолки заговорил снова. — Может быть…она и барьер вокруг поляны не сможет удержать, раз волков не подняла в погоню за нами.
— В чем может быть причина? Раньше же ей хватало могущества.
Маг как-то странно на меня посмотрел.
— Не могу сказать наверняка, но есть шанс, что…
— Мы можем убить ее!
Фолки раздраженно закатил глаза.
— Умерь пыл, малышка. Ты думаешь, что ее дом никто не охраняет? А твой брат?
Уткнувшись лбом в колени, я всеми силами избегала взгляда мага. Не хотелось видеть, каким уверенным он был, не хотелось смотреть на его лицо, где не мелькнула даже тень сомнения.
— Я могу отвлечь его, а ты ее убьешь.
Услышав короткий смешок, я невольно дернулась, точно меня огрели раскаленным кнутом.
— И чем ты собираешься его отвлекать? Плохими словами? Моя бы воля — и мы бы бежали отсюда, сверкая пятками, потому что мои силы ограничены возможностями моей крови, — Фолки коснулся моего плеча, но я не подняла голову. — Даже если я буду подпитываться от тебя, то этого может оказаться мало. Это не просто деревенская колдунья, которая варит летучих мышей в котле и делает привороты на жабах. Даже те ведьмы, что похищают и едят детей, — не такие. Тут особый случай.
