Десятая жизнь (СИ) - Матлак Ирина (книга бесплатный формат TXT) 📗
Пока занималась уборкой, я гнала от себя мысли о том, как буду налаживать жизнь в Морегорье. Мне требовалась хотя бы небольшая пауза, во время которой можно забыть, кто я теперь такая и где оказалась. Вместо этого раздумывала над тем, что нужно вырубить на участке лишние деревья и выкосить траву, расчистить дорожки от упавших веток и прочего хлама. Как это буду осуществлять — дело десятое, но жить в такой разрухе невозможно. Терпеть не могу беспорядка и грязи!
Вообще странно, что дом не снесли. Он ведь портит общий вид улицы и не вписывается в ряды своих аккуратных собратьев. И вообще похож на жилище из фильмов ужасов, если уж честно. Хотя, может, именно поэтому сносить и побоялись? Если уж даже большие начальники у них здесь от черных ликоев шарахаются…
Первое впечатление оказалось обманчивым, и в мастерской пришлось убираться долго. Провозилась я до самого вечера, но зато от пыли не осталось ни следа. Что странно, плесени здесь совсем не было, и вообще это строение могло вполне сойти за новое. Даже деревянный сруб нигде не почернел! Словно бы оно и не стояло заброшенным больше двадцати лет…
За этот долгий день я так устала, что хотела только одного: упасть хоть куда-нибудь и провалиться в сон. Но рано ложиться спать в моей ситуации было непозволительной роскошью. Кое-как, преодолевая брезгливость, я умылась колодезной водой, постелила одеяло в первой комнате, присела на него и тяжело вздохнула.
А ведь еще вчера большее, что меня заботило, — это защита диплома и обработка свадебных фоток…
Мысли, которые я гнала от себя целый день, навалились скопом. Я вдруг отчетливо осознала, что все — прежней жизни больше нет. Может, мне когда-нибудь и удастся смотаться в свою покинутую реальность, но это уже не важно. Теперь мой дом в обширном понимании — здесь. И не в обширном, кстати, тоже.
Самым болезненным было воспоминание о родителях. Мы давно жили отдельно, виделись не так часто, как хотелось бы, но я их очень любила. И сейчас просто сердце кровью обливалось при мысли, что они почувствуют, когда узнают, что я… умерла? Пропала? Как они это переживут? И как переживет мой младший братишка, который грядущей осенью должен пойти в восьмой класс? С ним у нас частенько случались стычки, но и его я очень любила. Он меня тоже.
Ощутив, как к глазам подступает влага, я решительно тряхнула головой.
Нечего нюни распускать! Грань между мирами раз в несколько лет истончается? Истончается. Шанс попасть в родной мир есть? Есть. С ушами и хвостом постоянно там жить, конечно, не получится, но если не сумею обустроиться здесь, то рассмотрю и такой вариант. С родными в любом случае можно будет повидаться или в крайнем случае передать им о себе какую-нибудь весточку.
Как раз в тот момент, когда я вернула себе какое-никакое душевное равновесие, пришел Федька. И не с пустыми руками, а с очередным, на этот раз небольшим, свертком, в котором оказался щедрый кусок пирога.
— Мать сегодня пекла, — протянув мне угощение, неуверенно проговорил он.
Я невольно напряглась. В последний раз, когда меня угощали пирогом, закончилось все моим обездвижением, отсутствием дара речи и бог весть чем еще. Федя выглядел еще безобиднее госпожи Ериши, но кто его знает…
С улыбкой поблагодарив, я положила сверток рядом с собой, хотя на него и хотелось наброситься немедленно.
— Я материалы своего дела еще толком не успела изучить, — сказала, посмотрев на Федьку. — Еще многого о себе прошлой не знаю. Может, ты в курсе, чем я занималась помимо нелегального производства… мм… эликсиров?
Федя почесал затылок, нахмурился и припомнил:
— Кажется, у вас здесь раньше много грядок с разными травами было. Для эликсиров как раз. Сами по себе травы не запрещенные и очень редкие, так вы их, насколько я слышал из разговоров, нашему аптекарю местному продавали.
Я встрепенулась:
— Очень редкие, говоришь?
Не откладывая дела в долгий ящик, отправилась на поиски бывших грядок, прихватив с собой Федю. А дабы использовать драгоценное время с максимальной пользой, попутно принялась расспрашивать его о Лафотьере.
О нем Федя отзывался одновременно и со страхом, и с большим уважением. Оказалось, что темные маги в этой реальности — такая же редкость, как фотоаппараты, поэтому их умения ценятся в буквальном смысле на вес золота. Раньше Лафотьер жил в столице и даже был приближен ко двору, но около двадцати лет назад приехал в Морегорье, заняв принадлежащий его предкам особняк. О причинах такого переезда Федя не знал, но, как и все, был рад, что у них в городке появился свой темный маг.
Больше всего меня заинтересовали даты. Сейчас Лафотьеру на вид можно было дать лет тридцать, не больше.
— Так темные маги живут гораздо дольше людей и простых магов, — мечтательно пояснил Федя.
— А ликои? — тут же поинтересовалась я.
Кажется, Федя забыл, что нужно меня бояться, потому что впервые ответил спокойно и без заикания:
— Про них почти ничего не известно. Вы скрытные очень, оттого в людях и селится страх. По слухам, на каждую жизнь вам отмерено по сто лет, если, конечно, жизнь не прервется насильственно. При этом вы совершенно не стареете — как перерождаетесь молодыми красавицами, так ими и умираете.
Опомнившись и поняв, что только что сказал, Федя запылал как маков цвет. А я порадовалась. Вот это действительно здорово — не стареть!
То, что некогда было грядками, обнаружилось все на том же заднем дворе. Что это именно грядки, стало понятно по невысокому полуразвалившемуся заборчику вокруг них. Пока набирала воду в колодце, я его видела, но почему-то не придала особого значения. А зря! Ибо кое-какие травы здесь росли до сих пор. Среди них я различила только мелиссу и вербену, остальные были незнакомы. Ценные они или нет, не знали ни я, ни Федя, но я решила, что собрать травы в любом случае стоит. Вдруг аптекарь и впрямь согласится их купить?
Вечер плавно угасал. Уже смеркалось, на темнеющем небе появлялись первые звезды, и я решила, что приключений на мой хвост за сегодняшний день и так выпало предостаточно. Поэтому подумала, что знакомство с аптекарем можно отложить до утра.
Проводив Федю до калитки, я, в который по счету раз наступая на горло собственной гордости, попросила:
— Слушай, а ты не мог бы… завтра с утра принести мне какую-нибудь обувь? Любую, хоть самую захудалую! Потом я обязательно отблагодарю тебя за помощь.
Федя поспешно кивнул, скользнул по мне быстрым взглядом и почему-то снова покраснел.
Когда он ушел, я доплелась до мастерской, где обессиленно рухнула на свою импровизированную кровать. Развернула пирог, принюхалась и, не обнаружив ничего подозрительного вроде кошачьей мяты, быстро с ним разделалась. Пирог оказался рыбным, и у меня разве что за меховыми ушами не трещало во время его поглощения.
Хотела еще почитать материалы о себе, но сил уже не было никаких.
Наверное, лежать на полу было жестко, несмотря на постеленное одеяло, но я этого даже не заметила. Просто раз — и мгновенно отключилась, заснув без задних лап.
ГЛАВА 6
Я вышагивала по тронутой солнцем дороге в удобных сандалиях и глубоко вдыхала утренний воздух. Платок на голову не замотала принципиально, рассудив, что местным о моем появлении уже все равно известно и шифроваться смысла нет. Пусть привыкают.
Направлялась я в аптеку, которая, по словам Феди, должна была вот-вот открыться. С собой прихватила несколько пучков трав, решив не тащить все сразу, а просто разузнать, подходят они для продажи или нет.
Аптеку я нашла довольно быстро. Подошла к ней как раз в тот момент, когда худощавый невысокий старичок отпирал дверь.
— Господин Грилл! — имя я заранее узнала у Феди.
Обернувшись на мой оклик, аптекарь застыл, точно изваяние, и выронил связку ключей.
— Акира? — неуверенно, но без тени страха позвал он. — Так, значит, это правда… а я думал, что слухи, как всегда, врут.
Господин Грилл без лишних вопросов пригласил меня пройти внутрь и сам вошел следом, закрыв за нами дверь. Аптека оказалась небольшой, пропахшей горько-пряным запахом трав. На витрине были выставлены разные настойки, лежали мешочки с травяными сборами и разнообразные непонятного назначения камни.
