Малышка с секретом (СИ) - Абанина Анастасия (книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Через пятнадцать лун мне ее привезешь, как раз перед праздником Богини Сумерлы — пробормотала старуха разворачиваясь и возвращаясь обратно в избу.
Матушка опешив, уставилась на нее:
— Зачем это? Ты скажи, что делать? Ежели нужно, я сама ее пролечу, любыми настойками отпою. — проговорила взволнованно
— Привезешь ее с вещами и оставишь, — невозмутимо проговорила бабка, останавливаясь на пороге и вытирая руки о передник.
— Да как же, я ее здесь у тебя оставлю? Ты что несешь, совсем из ума выжила?
— заголосила Чипрана, прижимая меня к себе крепче. — На кой она тебе нужна? Я свое дитя никакой ведьме никогда не оставлю… — воскликнула матушка, надвигаясь на старуху.
— Ты, пыл то свой поумерь! — грозно ответила бабка, распрямляясь и становясь, как
— будто выше и значительней. — Коли нужно будет, на всю жизнь, у меня на болотах останется. Искру я в ней вижу, хоть и слабую, но есть. Учить ее буду. Так Боги ведунам заповедали и коли они решили: и не тебе, и не мне с ними спорить, судьба у нее такая. Так что привезешь, как миленькая, а то недолго твоей девке жить останется, ежели заупрямишься.
Переведя на меня взгляд полный слез, матушка пробормотала: — Ладно привезу, а теперича че с ней делать? — устало и обреченно, спросила Чипрана.
— Ничего не делай, она сама все знает, не зря же ее ведун тот скитающийся, Ведарой назвал, знать сама ведает, что нужно. А ты, все что не попросит, исполняй и все. — сменив гнев на милость ответила бабка. — Ну давайте идите. Не че вам тут торчать, как на большак выйдете на дальнем стойбище становитесь, даже коли стемнеет, токмо на нем ночь пережидайте. Поняла? — спросила старуха, потерянную мать.
Та лишь кивнула в ответ и развернувшись, отправилась, со мной на руках, обратно к телеге.
Матушка двигалась медленно, утирая слезы катящиеся по щекам. Я рассматривала ее ничего не понимая: что такого, во мне увидела старуха? И почему матушка, так этим расстроенна? Дойдя до телеги она передала меня взволнованной Боянке:
Мам, чего стряслось? — спросила девочка, посматривая на мать. Чипрана покачала головой в знак отрицания и стала забираться в телегу. Подошел отец, он помог усесться женщине, увидел ее заплаканное лицо и сведя брови спросил:
— Чяго ревешь? С Ведкой что?
Матушка снова покачала головой и сказала:
— Поедемте быстрее, потом расскажу.
Отец поил поросят, в той половине телеги, где была рассыпана солома. Отомаш шел к нам от ближайшего пригорка, с ведром воды. Вылив его в одно из корытец, что мы везли с собой, он увидел заплаканную мать и тоже спросил:
— Чего?
Отец, также как и матушка покачал головой и принялся ловить по телеге поросят, сажая их обратно в клетки. Поросята были против, и повизгивая разбегались по телеге кто куда, наверняка, ехать в клетках им не особо нравилось…Переловив всех, батька и брат устроились на своих местах и мы поехали обратно, в сторону лесной дороги. Ехали довольно быстро, все молчали. Матушка тихонько вздыхала и поглядавала на меня, утирая слезы. Так мы передвигались около двух часов, никто не задавал вопросов и не торопил Чипрану. Когда она успокоилась и умылась водой из кожанного мешка, она вновь взяла меня на руки, прижала покрепче и проговорила:
— Ведка — ведунья. Сения в ней, искру увидела. Сказала, через пятнадцать лун привеэти и оставить… — всхлипнув и уткнувшись мне в макушку, мать пробубнила: — Ученицей ее будет…
Все уставились на меня и даже Отомаш с батькой обернулись. Я так ничего и не поняла. Кто такая ведунья? Чему меня будут учить? Почему так расстроилась матушка? Одни вопросы.
— Да-а-а, — пораженно протянул батька и уставился перед собой.
Так мы проехали еще час. Не выдержав неизвестности я спросила:
— Кто такая ведунья?
— Божьи жрецы и нарекатели, — ответил мне Отомаш. Но понятней не стало. — А что они делают? — спросила я вновь. Брат промолчал, за него ответил отец, — Богам служат, детям имена при рождении дают, помогают людям в бедах и болезнях, колдуют. Разные они, всего и не объяснишь…Ну раз Сения сказала, нужно будет свеэти… — как-то обреченно сказал мужчина. И вновь воцарилось молчание, у меня создалось впечатление, что мы на похоронах, такая удручающая атмосфера была вокруг. Дети притихли и даже не шевелились лишний раз. Мать, гладила и прижимала меня к себе будто прощаясь. Устав от этого, я выбралась из ее объятий и подползла к Боянке:
— Давай играть? Девочка качнула головой в знак отрицания. Матушка посмотрела на нее и сказала:
— Сения сказала исполнять, что Ведара попросит, тогда все хорошо будет и она ходить сможет, поиграй с ней. — Боянка кивнула мне. Хлопнув в ладоши она хотела начать играть в ладушки, но я ее остановила.
— Давай другую игру, — и стала показывать как играть, положив ее ладони на тыльные стороны своих рук, я резко стукнула по ее рукам, которые она не успела одернуть, и еще раз, в следующий момент Боянка успела одернуть руку и теперь уже она хлопала по моим рукам. Такая игра здорово помогает развивать скорость реакции.
Мы проиграли минут пятнадцать, устав я поползла к матери, со словами: — Спать хочу. — легла ей головой на колени и уснула, под ее неспешные поглаживания моих волос.
Проснулась, когда уже стемнело. Телега, все также, быстро катилась по дороге. Отец увидев какой-то пустырь, стал притормаживать, но мать его остановила:
— Сения велела, до дальнего стойбища ехать, и токмо там ночевать… Отец выслушав ее сказал, — Поросята уже голодные, визжать сейчас начнут, может не стоит? До дальнего еще полторы версты. Все дети и я в том числе, прислушивались к разговору, не смея вмешаться. Мать покачала головой и сказала:
— Ничего, не помрут, а мы потерпим, бабка сказала туда, значит туда и едем.
Батька, стеганул коня и тот потрусил быстрее. Ехали еще часа, три по моим подсчетам, под конец все нетерпеливо ерзали ка своих местах, поросята визжали, будто их режут, мне даже пришлось зажимать уши, до того неприятен был звук.
Увидев неподалеку свет, мы доехали до его источника, на примерно таком же пустыре, окруженном лесом, стояли пара груженных телег, а между ними, располагался костер, за которым сидели шестеро мужчин. Двое постарше, как Гоймир примерно и четверо помладше, может старше Отомаша, на пару лет. Пока мы подъехали, они встали из-за костра и взялись за оружие. Увидев, что в приближающейся телеге есть женщина и дети, они опустили мечи и копья, и приветливо нам улыбаясь, один из мужчин постарше, спросил:
— Откель путь держите?
— Из Бурзамецкого села, что за лесом. — ответил отец. — А вы, откудова будете?
— Мухояровские мы, вот на ярмарку товары везем, — ответил мужчина в синей рубахе и жилетке.
— И мы на ярмарку. — сказал ему батька, спускаясь с передка.
— Ну коль так, милости просим… — указывая на места у костра сказал мужчина.
Отомаш, тоже слез с передка и стал помогать отцу, расседлывать коня. Зелеслав спрыгнул с телеги и помог спустится матери, подавая ей руку. Меня Боянка, отдала ей на руки и медленно слезла сама. Расседлав коня, отец отвел его к ближайшему дереву и привязал. Вернувшись, он подошел к телеге, достал перину и подойдя поближе к костру, но немного в стороне, расстелил перину. Мать направилась туда же, посадила меня и вернулась к телеге, достала пару корзин и с ними в руках подошла ко мне.
Мужчины заняли свои прежние места у костра, не обращая на нашу возню, внимания. Братья помогали отцу кормить поросят. Батька, взяв ведро, ушел в лес, вернулся через пару минут, неся в ведре воду, вылил ее в приготовленные корытца и ушел снова. Мамка, в это время, доставала еду из корзин и раскладывала на перину, на мужчин она не смотрела, да и они, старались поменьше поворачиваться в нашу сторону. Боянка сидела рядом со мной и куталась в одеяло, которое взяла в одной из корзин, мне не было холодно, поэтому я просто рассматривала мужчин. Те что постарше, были очень похожи друг на друга: одна длина волос, одинаковая ширина плеч, у обоих длинные густые бороды, из-за которых в темноте нельзя было различить, черты лица. Один из них, тот что говорил с нами, был одет в синюю рубаху и черный жилет поверх нее, серые штаны заправленные в сапоги до колен. Второй одет, в зеленую рубаху в веселенький горох и такие же штаны с сапогами. Тех, кто был моложе, мне было видно не всех, двое из них, сидели ко мне спинами и разглядеть даже одежду, мне не удавалось из-за падающего света костра. Оставшиеся, были обычными, примерно как все, только у одного парня волосы были светлые и стриженные под горшок, а второй был темноволосым. Рубахи на обоих были серые, бороды короткие и не так скрывающие лицо. Закончив возится с поросятами к нам подошли отец с братьями, скоренько поужинав мы стали укладываться на ночь.
