Заклинательница бури (СИ) - Вольная Мира (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt) 📗
Ведьма дергается и шипит, в нас летят проклятья — черные и вязкие, как смола, заклинания и заговоры — липкие и скользкие, как болотная вода. Но Рьорк не подпускает ни одно, разрывает каждое. Оглушительно трещат нити сломанных плетений. Мне кажется, что я даже слышу, как вскрикивают ведьмы, из чьих сил заговаривает Маришка.
Мне жаль… Но об этом я буду думать потом.
— Неплохо, — шепчет ведьма, вытирая кровь с губ. Она еще не поняла, что я вошла в силу.
— Ты не видела и половины, — отвечает мертвая, а я улыбаюсь.
Метресса сильна, очень сильна. Очень силен шабаш. Ветра нападают и атакуют ведьму, цепляются за руки, одежду, путаются в темных волосах, застилают ей глаза.
А она по-прежнему сопротивляется, но сил с каждой следующей атакой у нее все меньше.
Вот так. Так и надо. Надо вымотать ведьму, вымотать шабаш, чтобы порвались нити связи с ковеном.
Обсидиана когда-то выматывала меня так же. Невероятно больно, но необходимо.
Неприкасаемые будут в агонии.
Мне жаль, но… Так надо.
Ривал подхватывает с земли фантома, рвет его на куски, и сырая сила фантома впитывается в руны ловца снов. Рьорк продолжает терзать и кромсать заклинания, летящие в нас. Стонут вокруг деревья, и дрожит земля, меня трясет от количества магии, разлитой в воздухе, дрожат руки, струится пот. Управлять ветрами, сразу всеми, невероятно тяжело. Почти всеми… Я все еще не знаю, где Скади, но продолжаю звать.
Маришка слабеет, надрывно и надсадно стонут первые порванные нити. Минус десять.
Потом еще пять.
А заговоры продолжаются сыпаться градом, ведьма в воздухе чертит собственной кровью руны, и Рьорк уже не успевает ловить все. Рядом с ним встает Арам. Смертельное проклятье рассыпается не до конца, и одна из плетей задевает меня. Кровь струится на землю из рассеченного бедра. Горячая, густая, темная. Падает огромными каплями.
— Ты даже не представляешь, что только что наделала, — рычу я, собирая в ладони все ветра.
Порвать!
Мощь разъяренной стихии обрушивается на метрессу. Ее опрокидывает на спину, протаскивает по земле, острая галька рвет одежду, потом кожу.
Порвана половина нитей.
Еще три проклятья в мою сторону — и еще тридцать нитей. О купол бьет такая сила, что невозможно дышать, разрывает легкие. У меня во рту привкус крови. Очень тяжело. И снова очень жарко, невероятно жарко.
А ведьма уже не может остановится, ее глаза горят безумием и яростью голодного зверя.
Она чертит руны беспорядочно, не задумываясь, не соображая.
Еще немного, совсем чуть-чуть. Меньше пятидесяти ведьм осталось.
Я снова собираю все ветра, закрываю глаза, пропускаю пару заговоров, что кислотой вгрызаются в тело, вырывая из горла сдавленный стон. Магия Мирота снова передо мной, как карта. Я вижу связи и направляю энергию точно в них. Туда, под купол.
Звенит, трещит воздух, гремит все вокруг, так громко, невозможно громко. Собственный крик дрожью прокатывается вдоль тела. Так странно. Словно я сама ветер!
Ловец снов набрал полную силу, Маришка лежит на земле не двигаясь, из ее рта и носа течет кровь, тело мелко трясет. Больше не осталось ни одной нити. Кричат Неприкасаемые где-то в глубине эльфийского леса.
Жарко.
Мисса хватает ведьму и швыряет ее в центр ловца, он сжимает свои нити.
Валиор опускает нас с Миной ниже.
— Вот и все, Маришка, — я смотрю на метрессу, разглядываю израненное тело, царапины и глубокие порезы на лице.
— Ты… — бормочет ведьма, — Заклинательница.
— Да, — просто отвечаю.
Мина кладет мне руки сзади на плечи, шепчет на ухо заговор.
— Луной, землей, огнем, водой и ветром, — повторяю вслед за мертвой, Иншар чертит внутри ловца снов новые руны, ветра полностью закрывают купол, Рьорк прижимает Неприкасаемую к земле, — Я, Софи, Заклинательница бурь…
— Я, Мина, убитая сестра из ковена Неприкасаемых…
— Заклинаем! За осквернение имени Неменет, за преступления против сестер, за уничтожение источников, за создание шабаша Неприкасаемых, ты, Маришка, метресса ковена Неприкасаемых будешь, представлена ведьминскому суду по законам мироздания и Мирота!
Вспыхнули красным, желтым, зеленым и синим руны, засветились ярче нити ловца.
Маришка драно вскрикнула, стоило заклинанию набрать полную силу, несколько нитей протянулись к нам с Каминой, легко опутали, убаюкали, глаза закрылись, и, уже падая, я почувствовала, как меня подхватил Укхан, не давая коснуться земли.
Иншар, что дует за гранью, и Сонэй, что навевает сны, оплели и укатали тело.
Сон Маришки так же сильно отличался от сна Мины, как южный и северные ветра.
Я стояла в центре огромного мраморного зала, конца которому не было видно, и рассматривала вычурную плитку под ногами, витиеватый позолоченный узор на стенах, массивную и тяжелую мебель, картины, на каждой из которых была метресса.
— Самолюбование в абсолюте, — фыркнула мертвая.
— Аж тошнит, — подтвердила, переводя взгляд на мертвую. Ведьма все еще была полупрозрачной, все еще оставалась призраком, но…
Иншар и Сонэй знали, что делать. Очередная роза ветров распустила свои лепестки под нашими ногами, я протянула девушке руку. Мина несмело коснулась кончиками пальцев моих, а затем, поняв, что все в порядке, сжала крепче.
— Ветрами северными, южными, западными и восточными заклинаю! Ветрами мертвыми и живыми, теми, что сквозь время и сны смотрят, теми, что на грани обитают. Сон наведенный, вещий, вечный плету. Камина из ковена Неприкасаемых здесь хозяйка, ее слово и ее воля здесь закон! Иншар и Сонэй — силы, Ривал и Таамар — защитники, Валиор и Мисса — судьи. Заклинаю! Нитью свяжите нас, цепью, оковами. Все, что от меня к ней, все, что от нее ко мне. Заклинаю!
Воют ветра, свистят, нас с Миной связывает нитями, и постепенно приживалка обретает тело. Сначала кончики пальцев, что дрожали в моей руке, ладонь, запястье, плечи, а вскоре и она вся обрела плоть.
Я отняла руку и отступила, оставаясь в розе ветров.
— Иди, — подтолкнула мертвую, Мина кивнула и сделала несколько шагов вглубь зала. Но вдруг замерла и оглянулась.
— Иди, Мина, ты же знаешь, я рядом, но без проводника в этом месте никак. Так уж лучше я, чем ты. У меня удержать ветра шансов больше, согласись.
— Ты все увидишь?
— Да.
— Услышишь?
— Да. Иди же, — закатила глаза. — И помни, пусть это и сон Маришки, хозяйка в нем ты.
Чувствуешь Иншар?
— Чувствую, — немного подумав, ответила Мина. — И Сонэй тоже. И… тебя.
— Так и должно быть.
Камина кивнула, вздернула подбородок и уверено направилась на поиски метрессы.
Я закрыла глаза. Мне теперь не нужны глаза, чтобы видеть. Не здесь. Здесь я всего лишь проводник, всего лишь источник силы для Камины. И… создатель нового плетения.
Непривычно и тяжело было заклинать во сне. Нити не слушались, были слишком тугими, тяжелыми, непокорными. Все время выскальзывали из рук, рассыпались и разбивались, и приходилось начинать все заново.
А огромный зал действительно оказался почти бесконечным. В этом месте время и пространство вели себя странно. В помещении менялись убранство и картины, пол то поднимался в гору, то спускался вниз, падала прямо с потолка вода, летали вокруг какие-то белые уродливые птицы с вытянутыми головами и плоскими телами, под ногами ползали пестрые змеи, а вдоль стен на некотором расстоянии друг от друга стояли мужские фигуры. Красивые мужские тела и полное отсутствие лиц. Словно их размыли, как размывают краски на холсте.
Неприятное ощущение.
Стены то сужались, то расширялись, становилось то светлее, то темнее. Но чем ближе мертвая была к центру, тем резче и ярче бросались в глаза эти изменения. Из ниоткуда возникали серебристые порталы, слышался вой неизвестных тварей, начала появляться нежить.
Чужое сознание все еще старалось вытеснить, выкинуть незваных гостей. Вот только Маришка уже проиграла. Снаружи ее держал ловец снов, внутри — мы.
