Пограничье (СИ) - Ли Марина (читать книги онлайн txt) 📗
— У тебя сейчас такое выражение лица, — неожиданно шепнул на ухо тот, кто в данный момент занимал все мои мысли, — что у меня немедленно родилась идея: может, тебе сегодня ночью продемонстрировать новый вид поцелуев?
Он улыбнулся хитро и очень мило, а я, занавесившись от всего остального мира волосами, прошептала, глядя в его сверкающие глаза:
— Люблю тебя.
Люблю и хочу закрыться ото всех на неделю, а лучше на год. Ото всех проблем, от убийств, от расследований, интриг и полукровок. Я впервые в жизни поняла, что значит любить, что значит позволять любить себя. Я впервые осознала, какое счастье можно испытывать только от того, что ты в любой момент, в каждую секунду своей жизни можешь просто смотреть на того, кого любишь...
Но ничего этого я не сказала, конечно. И не потому, что не хотела. И не оттого, что Павлику не надо было это слышать, чтобы понять. Конечно, надо.
Просто неугомонный Гаврик снова задал вопрос:
— А вот вы говорили про природу Вацлава Бадлона, — задумчиво проговорил домовенок. — И еще о том, что не всех заговорщиков удалось поймать. Это что значит?
Павлик вздохнул и нехотя пояснил:
— Мороки у них были в услужении. Причем в добровольном и фактически бескорыстном. До меня не сразу дошло, а только после того, как я сначала столкнулся с Анжелой, которая приняла облик Вельзевула Аззариэлевича, — мой сыщик поморщился так, словно у него заболели зубы и уши одновременно, и виновато покосился на пана Ясневского. — Ну, а потом Сонька столкнулась с ним же в «Пьяной свинье». А вы, то есть он, конечно, оказался оборотнем...
— У меня сейчас мозг взорвется, — пожаловался Ларс и яростно почесал затылок.
Не могу с ним не согласиться, но все-таки снова перевожу взгляд на мужа. Приятно его послушать, даже если мне уже, в принципе, все равно, что к чему.
— И тут я понял, — Павлик самодовольно улыбнулся, — что нельзя... на самом деле, просто невозможно просочиться абсолютно во все сферы. Поэтому заговорщики медленно убирали неугодных, а потом занимали их места, пользуясь услугами морока либо ложными слезами кровавой богини...
— Не называй ее так! — вдруг произнесла я, удивив всех и себя в первую очередь.
— Ладно... — Пауль удивленно пожал плечами, но спорить со мной не стал. — Они использовали тот самый минерал, который лег в основу исследований в волчьей лаборатории. А при наличии капли крови и кусочка материала, который помнит тепло объекта, как выяснили наши химики и что было подтверждено записями, найденными в здешней лаборатории, можно принять необходимый образ... Вот вас, Вельзевул Аззариэлевич, ограбили и...
— И да, — ректор Школы Добра недовольно проворчал что-то на ухо своей жене, — да, я понял, что украденные у меня вещи побывали у Фенрира, и он таким образом смог принять мой облик, чтобы потом встретиться в «Пьяной свинье» с Гелей... Почему он, а не Бадлон?
Павлик покачал головой.
— Теперь уже мы не узнаем. Может, Бадлон был занят в другом месте, а может, Фенрир хотел выслужиться... Теперь уже все равно.
— Теперь, да... — Вельзевул Аззариэлевич окинул меня задумчивым взглядом и произнес. — И вот что странно. Один мой знакомый... провидец уверял меня, что в «Пьяной свинье» в тот день действительно должна погибнуть женщина. И эта женщина, если верить его описаниям, была как две капли воды похожа на тебя, Сонья...
Я почувствовала, как напряглась рука, лежащая на моей талии, как закаменели мышцы груди, на которую я опиралась.
— И вот я думаю, — директор Ясневский смотрел все так же внимательно, — если бы той ночью мы с Ангелиной не отправились в отель, если бы не произошло ограбления, если бы Фенрир не получил каплю моей крови, что бы тогда произошло?
Можно было бы сказать, что в комнате повисла зловещая тишина, но весь эффект от слов Вельзевула Аззариэлевича испортил один впервые в жизни напившийся домовой:
— Фиговый из вашего знакомого провидец, пан Ясневский. Что тут еще думать?
Действительно, что тут думать? Надо просто забыть о прошлом и жить.
Эпилог
Скажи мне кто пять лет назад, что я и дня не смогу прожить бėз Волчьей долины, ни за что бы не поверила. Еще б и в лицо рассмеялась, а может быть, съездила бы по этому лицу кулаком.
Если бы мне кто-то намекнул пять лет назад, что всю свою жизнь я перенесу сюда, в маленький домик, упирающийся окном хозяйской спальни в опушку Призрачного леса, я бы даже время не стала тратить на того безумца, которому такая фантазия вообще смогла прийти в голову.
За пять лет Волчья долина из одного поселка успела разрастись в город довольно приличных размеров. Нет, это еще не было тем самым возрождением Лунных волков, которое когда-то давно предсказывала желтолицая Койольшауки, но определенно, первый шаг в нужном направлении был сделан. И сделал его шонаг Ларс Волк, в ночь празднования Разделения миров вернувшись с клятвоприношения Темной королеве.
Быстрым шагом, пугая Гаврика своим мрачным видом, он прошел до женской деревни и, выйдя на кривую площадь, ударил в бронзовый колокол с такой силой, что тот, издав сдавленный писк, раскололся пополам.
Говорят, женщины высыпали из домов, напуганные этим звуком и сгрудились вокруг волчонка, который волею судеб нынче был их вожаком, самым сильным оборотнем в клане.
Ларс окинул женщин тяжелым взглядом, а когда одна из юных волчиц вдруг сдавленно ахнула, улыбнулась понимающей хитрой улыбкой и принялась скидывать с себя одежду, обнажая упругое охочее до любви тело, прикрыл рукой глаза и, не разжимая зубов, процедил, отдавая приказ тем, кто вот уже несколько недель следовал за ним по пятам:
— Деревню сжечь...
Постоял некоторое время, напрасно ожидая, что взвившийся к небесам сноп оглушительных стенаний и криков утихнет, покачал устало головой и, повернувшись к своему верному соратнику, произнес:
— Гаврик, проследи, за их сборами, пожалуйста. Не хочу прослыть тем, кто раздел всех женщин клана донага. А я пока распоряжусь, чтобы для них все устроили в Усадьбе.
— Тесновато будет... — неуверенно пробормотал домовой, прикидывая, скольких женщин придется переселять. Навскидку их было чуть больше сотни.
— Справимся.
И он действительно справился, хотя с некоторыми вещами приходилось бороться до сих пор. Женщин оказалось гораздо больше сотни. И стало еще больше, когда одиночки, в чьих жилах была хотя бы капля крови оборотня, стали стекаться в Волчью долину со всех отдаленных уголков обоих из миров.
Ларс справлялся. Не могу сказать, что я всегда одобряла его методы, которые в девяти случаях из десяти базировались на банальном шантаже, что не мешало им быть действенными. В какой-то момент я тоже стала его безвольной жертвой, однако не скажу, что это принесло мне несчастье. Наоборот, наверное только в тот день, когда я окончательно поддалась на его уговоры и согласилась переехать в долину, я, наконец, обрела долгожданную внутреннюю гармонию.
Неделю назад мы с Павликом закрыли наш дом в Ивске и повесили на него разрисованную бабочками и цветочками — Оливкина работа — табличку «Продается».
Правда, то счастливое утро немного испортил один неожиданный визит.
Я стояла на пороге уже закрытого дома и прислушивалась к своим паническим мыслям, которые настаивали на том, что я что-то не сделала, где-то забыла самую важную и необходимую в дороге вещь, и вообще, напрасно затеяла весь этот переезд, когда слева от меня раздалось деликатное покашливание, а потом меня окутало одуряюще сладким ароматом белых лилий.
Неожиданный гость больше не был похож на принца. Годы Острога основательно потрепали его и его косу, давно лишенную традиционных колокольчиков.
— Не знала, что ты освободился, — произнесла я равнодушно, рассматривая Эйалгина.
— Теперь знаешь, — ответил он. — Где Жмуль? И где моя наследница?
