Демоны внутри. Тёмный трон (СИ) - "Umnokisa" (электронную книгу бесплатно без регистрации txt) 📗
*
По причине того, что я так и не добилась внятного ответа на заданный мною вопрос о том, чем себя занять на остаток дня, а также на немой вопрос, о том, как я могу помочь двум ангелам, пришлось искать запасной выход из сложившейся ситуации. Тараканы в моей голове зашевелились, посовещались между собой, и в очередной раз выдали мне план, который мог бы избавить от угрызений совести. Или от моей дурной головы, если ничего не удастся. Хотя навряд ли Люцифер сделает со мной нечто ужасное, последнее время он относится ко мне вполне дружелюбно и максимум, что сделает, так это покалечит. Похоже, что несмотря на безумие, он вполне адекватно даёт оценку происходящему вокруг, когда дело касается безопасности Геенны и её жителей.
Теперь всё что мне было нужно, так это найти Люцифера и попытаться заинтересовать его своей идеей настолько, чтобы он согласился на столь рискованный поступок. Обойдя весь замок, спросив у парочки встретившихся Теней, не видели ли они его, например, в саду, и получив отрицательные ответы, я поняла, что пора нарушить его молчаливую, но всё же просьбу: придется идти в его часть дворца.
Сглотнув, я переступила через белую черту, которую с таким усердием вырисовывал краской несколько недель или месяцев назад Люцифер. Меня не поразила молния, кожу не обдало холодом или жаром. Я не почувствовала вообще ничего, видимо, он всё же понимал разницу между людьми и падшими, поэтому ограничился таким «художественным» предупреждением. Возможно, через минуту меня будут тащить по коридору назад пара Теней, которые уже бегут в мою сторону, но прежде мне надо успеть поговорить с Люцифером, местным богом, который, однако, вряд ли услышит меня.
Быстрой и решительной походкой я двинулась дальше по коридору, спустилась вниз по неожиданно оказавшейся в его конце лестнице, обратно на первый этаж, миновала пару небольших комнат, в которых, впрочем, царил невероятный беспорядок: от разбросанных книг, огрызков бумаг, осколков посуды по всему полу, до замазанных краской окон и картин. Впрочем, это скорее напомнило сумасшедший дом, чем логово какого-нибудь чудовища. По всей видимости, прислугу он сюда допускал с такой же неохотой, как и любых других посторонних, а линия, обозначающая границу этажом выше, предназначалась не только мне одной.
В конце коридора находились застекленные двери, некогда покрытые белой краской, но сейчас она облупилась и лишь отдельные куски напоминали о первозданном облике. Стекло в дверях целое, теоретически это может означать, что я, возможно, уйду отсюда живой.
Ещё раз глубоко вздохнув, словно студент перед экзаменом, я толкнула дверь. Не знаю, почему я не стала стучать, но почему-то показалось, что меня и так ждут.
В нос ударил аромат каких-то цветов. Я замерла на пороге, понимая, что дальше я вряд ли смогу сделать хоть шаг, если хозяин этого помещения мне не позволит.
Моему взору открылась, как я вначале решила, комната, которая на деле была зимним садом: огромный стеклянный купол над площадкой, по краям которой росли всевозможные деревья и цветы, порхали птицы и изящные насекомые, похожие на бабочек. Посреди мраморной площадки, которая располагалась ровно в центре помещения, росло огромное дерево, крона которого накрывала половину сада, чуть дальше от него кучей были свалены подушки всевозможных цветов и размеров. Люцифер стоял ко мне спиной, в своей наиболее адекватной форме, судя по всему кормил птиц, потому что они то и дело слетались к нему со всех веток.
— Ваше светлейшество, — я постаралась сказать это с как можно большим уважением в голосе.
— А, Нозоми, — Люцифер обернулся и сделал вид, что не ожидал меня здесь увидеть. — Какими судьбами? Гости здесь большая редкость.
— Простите за мою дерзость, я пришла поговорить насчёт тех ангелов, которых судили сегодня утром, — сама удивилась своей речи. Видимо, и правда нахождение в высших кругах власти Геенны всё же научило меня каким-никаким манерам.
Падший на мгновение переменился в лице, однако мне померещилось, что воздух вокруг меня начал нагреваться. Птицы разом разлетелись в разные стороны.
— Приговор уже вынесен, если ты хочешь что-то изменить, то боюсь, уже поздно, особенно для тех двух шпионов, — наконец промолвил он, наблюдая за моей реакцией.
— Я знаю, ваше светлейшество. Я пришла просить о другом.
— Просить? — Люцифер наконец полностью развернулся ко мне и теперь буквально уничтожал взглядом. В своей адекватной форме, злым, он выглядел еще смертоноснее.
— Насчёт тех, кого не казнили, — я почувствовала, как начинаю задыхаться. Интересно, это из-за моего животного страха, что я испытываю, стоя перед этим существом, или это он меня медленно убивает?
Падший смягчился в лице и неожиданно развёл руки, то ли собираясь обнять, то ли сломать мне позвоночник, впрочем, одно другому не мешает.
— Даже так?
— Я хочу просить вас передать их под моё руководство. Раз уж я теперь ответственна за земли маркиза Набериуса, то мне понадобится помощь. Эти двое, как мне кажется, вполне бы подошли, — протараторила я, стараясь при этом не зажмуриться и не втянуть голову в плечи.
Люцифер с секунду смотрел на меня, не выражая никаких эмоций, но потом всё же изобразил подобие улыбки.
— Идея, возможно, неплохая. Но есть несколько моментов, которые не позволят воплотить её в жизнь.
— Я готова нести ответственность за их проступки, если такие будут иметь место, — я хваталась за его слова одобрения, как за спасательную соломинку. — Они не побеспокоят королевский дворец.
Люцифер, видимо поняв, что я чего-то не знаю об исполнении приговоров и системе наказания в Геенне, отрицательно покачал головой и поднял руку, призывая замолчать и выслушать его. Действительно, в этой теме я не смыслила ничего.
— Милое дитя, мы не можем позволить себе разгуливающих по Геенне предателей. Они пали не с нами, что движет сейчас их умами — мы не знаем, поэтому они представляют для нас угрозу, пусть даже сотню раз поклялись они в верности нам. Если рассуждать с точки зрения человечности, мы никого не щадим.
Всё внутри меня оборвалось.
— Т-то есть? — заикаясь спросила я.
— Их личности подлежат чистке. Мы уничтожаем их воспоминания и получаем сущности, чистые, как лист бумаги. Они растут среди нас заново и становятся частью нашего народа, — Люцифер поманил меня к себе и указал на разбросанные на полу подушки, предлагая присесть. Я подошла, но осталась стоять. Падший уговаривать меня не стал, но сам с лёгкостью, свойственной его детской личности, плюхнулся на мягкие перины. — Ты наверняка видела детей за время своего путешествия по Геенне. Это изгнанные ангелы или же те из нас, кто по какой-то причине больше не мог жить с бременем воспоминаний.
— Это ужасно, — я чувствовала себя подавленной. — Неужели ничего нельзя сделать, чтобы избежать этого?
Падший смотрел на меня снизу вверх, не спеша ответить на мой вопрос, но потом всё же заговорил. Медленно, но не пытаясь как-то приободрить меня своей речью.
— Нозоми, дитя, скажи мне честно, как будет чувствовать себя человек, который всю жизнь жил по одним законам, а потом попал в совершенно чуждый ему мир, где всё иначе и часто то, что он считал неправильным — в почёте, а то, что боготворили в его обществе, где он рос — практически вне закона? Он будет чувствовать себя чужим, он будет страдать, будет пытаться или приспособиться, или пытаться оставаться самим собой. Примерно этим занимаешься ты, но ты живёшь всего ничего, считай, вчера родилась, а ангелы появились задолго до создания первого человека. Это больше сотен тысяч лет назад. Это так много, что ты не сможешь этого осознать. Из века в век они жили, подчиняясь одним законам, из тысячелетия в тысячелетие, а теперь они попали в совершенно иной мир, тут другие законы и другое руководство. Много ли людей, которые в твоём мире считаются отрицательными личностями, благодаря усилиям общества, стали полноценной его ячейкой? Много ли из них стало на путь, что вы считаете истинным? Мы не хотим ломать собратьев, от которых Эдем отказался лишь за то, что их мнение разошлось с мнением руководства, поэтому мы видим лишь один выход из ситуации — уничтожение воспоминаний. Чтобы они не мучились от нерешительности, не мучились от угрызений совести и не думали, что они приняли когда-то неверное решение. Это всё, что мы можем им дать. Это покой, это забвение. Это гарантия того, что нас не предадут сразу же, как Эдем передумает и призовёт всех изгнанных после Восстания обратно, что мы не получим удар в спину от тех, кому доверились.
