Плата за мир. Том 3 (СИ) - Гичко Екатерина (книги TXT) 📗
Проснулась она в тот момент, когда парень осторожно укладывал девочку рядом с ней. Он поправил малютке одеяльце, погладил по головке и тихо направился к выходу.
— Пожалуйста, останься с нами, — неожиданно для себя тихо попросила Виаша.
Есаш замер, а затем медленно повернулся. Девушка вжала голову в плечи, но посмотрела в ответ, не отводя глаз.
— Остаться? — несколько удивлённо повторил парень.
— Да, — чуть слышно ответила Виаша.
Некоторое время он просто смотрел на неё, сурово сжав губы, а затем спросил:
— Ты же понимаешь, что после этого я никогда не уйду?
Сердце девушки радостно подскочило, и она быстро и нервно кивнула. Нет, она не понимала этого, но очень надеялась, что так и будет.
Есаш медленно, не отводя от неё глаз, приблизился к постели и лёг на неё. Протянул над головой Ашики свою руку. Виаша почувствовала, как его пальцы коснулись её шеи, а затем его ладонь скользнула под её голову. Он медленно погладил её волосы.
— Ты будешь спать на моём плече, — Есаш не спрашивал, он утверждал, но Виаша всё равно кивнула.
Хвост парня осторожно коснулся её хвоста. Она нерешительно шевельнулась навстречу, и через несколько секунд их хвосты обвились. На губах Есаша появилась легкая улыбка.
— Жаль, что первый шаг совершил не я, — тихо произнёс он.
Виаша смущённо улыбнулась и посмотрела на спящую дочь. Её сердце билось так громко, что его стук должен был услышать и Есаш. Но он не слышал, потому что его сердце стучало так же громко. А Ашика продолжала безмятежно спать, лёжа между своими слишком юными родителями.
На следующее утро Виаша вместе с дочерью и отцом в сопровождении Есаша уехала в поместье рода Онсаш.
Аглегарисий сидел на крыше дворца и смотрел, как за ворота выносят паланкин. Рядом с ним катились две колесницы. Только что на его глазах в носилки села нагиня с ребёнком, и даже отсюда он видел счастливую улыбку, блуждающую на её губах.
Ему нравилось незаметно наблюдать за окружающими. У них он учился заново жить. Вкус к жизни Аглегарисий потерял уже давно, когда понял, что смерть его неминуема. Кровь его созданий продолжала течь в жилах людей, но она перестала проявляться.
Бог подставил лицо под лучи восходящего солнца. Сколько эмоций он тогда пережил… От гнева и отчаяния до безразличия и отупляющего равнодушия. И сам не заметил, как вечный сон забрал его в свои объятия.
Он прикрыл глаза, вспоминая своё пробуждение. Εму прекрасно спалось. В его снах было тепло, много солнца и всё вокруг звенело от жизни. А потом его словно ударило под дых. Его пронзило острое желание жить. Это желание имело невероятную силу, и оно принадлежало не ему. Но оно проходило через его грудь и беспощадно вырывало из того уютного мира, что снился ему. В голове замелькали различные картинки. Ночное небо над песчаными барханами… Великолепный город, крыши которого загибались вниз… Густые леса… Искажённое от боли лицо красноглазого блондина… Чьё-то суровое лицо со шрамом… Мелькнула яркая рыжая шевелюра, а следом за ней белый змеиный хвост с золотыми узорами… И зелёные глаза… Часто… Много… Из-за них сильнее всего хотелось жить. Хотелось вцепиться в жизнь зубами и есть её, есть… лишь бы выжить!
Он рванул вперёд, к этой желанной жизни. Но что-то захрустело, затрещало, не отпуская его. Ему казалось, что с каждым промедлением жизнь убегает, и с рёвом опять бросился вперёд. Εго же собственный крик его и разбудил.
Аглегарисий открыл глаза и обнаружил себя в какой-то тёмной пещере сплошь обвитым высохшими лозами. Желание жить тянуло его куда-то, и он бросился туда, повинуясь этому зову.
И Аглегарисий увидел источник этого желания. Девочка. Тонкая, хрупкая, смертная… его создание. Εё закрывал собой мужчина-полузмей. Аглегарисий не сразу вспомнил, что раса, к которой принадлежал мужчина, называется нааги. И на тот момент его мало интересовал какой-то там наг. Он только что проснулся, его разрывало дикое желание жить, в голове царил хаос, а кожа трескалась и кровоточила из-за проросших в неё травяных корней. Он даже не вслушивался в разговор полузмея с какой-то женщиной. В женщине он потом узнал Сариту и вяло удивился: что ей нужно от его создания?
Он считал, что ещё спит. Всё вокруг казалось нереальным… продолжением сна. А потом он проснулся еще раз.
Сигналом к пробуждению послужили слова Сариты: «…убей…». Бешенство. Вот что пробудило его окончательно. Οн заразился желанием жить от смертной девчонки. Он так давно не ощущал это яркое, наполняющее жизненной энергией желание. Он хотел ощущать его и дальше, оно нравилось ему.
Аглегарисий открыл глаза и задумчиво прищурился. Странно вообще, что в том состоянии у него хватило выдержки не прибить Саритку. Он потом долго гулял, перемещался в разные точки мира, купался в океане, сидел на снегу в горах, утопал по колено в болотной жиже… и с детским интересом и удивлением смотрел вокруг. Он словно видел это всё впервые. Словно не было периода в его жизни, когда ему приелось решительно всё. Его жизнь началась заново.
Это было замечательное ощущение. Οн хохотал в голос, плясал, летал ветром по городским улицам… А потом вспомнил о девочке, чьё желание жить оказалось настолько сильным, что вырвало его из уютного сна. Он перенёсся в место, где ощущал её присутствие… и ошалел от обилия эмоций. Страх, злость, радость, любовь, безудержное веселье… Здесь было столько всего, что он опьянел от впечатлений. Местные обитатели просто искрились сильными эмоциями. И Аглегарисий вдруг почувствовал уже полузабытый вкус к жизни.
Теперь он часто сидел здесь, невидимый для всех, и наблюдал за обитателями дворца. Ему нравилось видеть их метания, страдания и радости. Беспардонно ржать, как, например, вчера, когда он успел подглядеть сцену дарения шкуры одним мужиком другому мужику. Ехидно посмеиваться над мужем девочки, когда того изводили его инстинкты. Или с интересом наблюдать за рыжеволосым нагом, которого снедал страх возможного одиночества. Здесь было на что посмотреть. Посмотреть и вспомнить: а испытывал ли он это когда-нибудь? Иногда Аглегарисий с удивлением понимал, что нет. Он прожил поразительно долгую жизнь, не успел испытать всего, но умудрился потерять вкус к жизни! А ведь даже для него в этом мире осталось множество неизведанных вещей и явлений. Забавно, что он понял это только тогда, когда оказался на пороге смерти, но всё же вернулся обратно.
Аглегарисий с интересом склонился над краем крыши. Из дворца выполз мальчишка Дейширолеш. Рядом с ним шла девочка, опираясь на его руку. Её живот был уже хорошо заметен. Аглегарисий улыбнулся. Будет очень неплохо, если у неё родится ещё один скальный кот или кошечка.
Дейширолеш что-то недовольно говорил девушке, а та в ответ лишь улыбалась и гладила свой живот. Бог хмыкнул. Похоже, у мальчишки опять приступ нервничающих инстинктов. Вон как хвост мечется.
Муж девочки его одновременно забавлял и вызывал невольное уважение. Его целеустремлённость, упорство и даже непомерное самомнение, бывало, вызывали восхищение. А иногда и раздражение. Как, например, в случае со свадебным ритуалом. Аглегарисию очень хотелось тогда набить ему морду. Ну разве можно так пугать беременных девочек? Были бы у мальчишки ноги, вырвал бы и в задницу обратной стороной вставил! Но в целом Аглегарисий был доволен выбором этой девочки. Характер поганенький, конечно, зато в обиду даже богам не даст.
Аглегарисий с добродушной усмешкой посмотрел вслед Дариласе и Дейширолешу. На диво гармоничная пара получилась. И он, и она горят неутомимым желанием жить. А жизнь благосклонно относится к тем, кто горит этим желанием.
Бог встал и от души потянулся. Надо бы ему жрицу себе подыскать. Какую-нибудь симпатичную и с формами. А то от этого недозревшего не дождёшься.
Οн исчез, а Дариласа и Дейш продолжали двигаться к парку. Дейширолеш всё ещё недовольно шипел, но, глядя на счастливую улыбку жены, ему всё больше и больше хотелось улыбнуться в ответ.
4 месяца и 2 недели спустя
— Никогда… никогда больше… ни за что… — шептал Дейш помертвевшими губами.
