Astia vala femundis (СИ) - "Soul-keeper" (читать книги без .txt) 📗
Как быстро, оказывается, шла жизнь.
Еще вчера город сотрясался в рыданиях, горели костры, люди оплакивали погибших, а лазареты ломились от раненных. Спустя пару дней уже вовсю начали вести восстановительные работы: чинили мостовые и пострадавшие от взрывов поместья, восстанавливая сады и клумбы вокруг.
Нижнему Городу пришлось хуже, но и там нашлись добровольцы, которые кормили голодных, залатывая дыры в их лачугах, раздавая бесплатную одежду и предлагая временный кров.
Время неумолимо. Рыдания сменились всеобщим весельем и эйфорией, ведь многолетнее присутствие рогатых иноземцев, наконец, закончилось. Город вдохнул полной грудью, расправив плечи.
О загадочной фигуре Защитницы говорили на каждом углу. Фенрис поначалу раздражался, но затем, даже стал прислушиваться к этим невероятным небылицам, которые горожане уже успели сочинить. Во всяком случае, было теперь, о чем поговорить с Мариан, когда эльф навещал ее.
Неловкость так и не прошла, они все время находились на расстоянии нескольких шагов друг от друга, но Фенрис пытался быть рядом даже вопреки самому себе.
Он рассказывал ей городские сплетни, она улыбалась и смеялась в ответ, а эльфу казалось, что он становится похожим на Варрика.
Но это было хоть что-то, в сравнении с тем, что Фенрис надумал у себя в голове.
Они не молчали, и он был очень рад, что Хоук ведет себя, как ни в чем не бывало.
На деле Фенрис выл от тоски. В моменты мира и спокойствия, он чувствовал собственную бесполезность, как никогда. Размеренная жизнь давалась тяжело, может, виной тому были их странные натянуто-любезные отношения с Мариан: все было как прежде, они смеялись, и эльф даже позволял себе шутить. Однако в то же самое время, Фенрис знал, что как прежде не будет уже никогда.
Спустя еще неделю в Киркволле начались всеобщие гуляния. К тому времени Хоук было разрешено покидать стены поместья. Под неустанным надзором целителя, Мариан действительно поправилась, а ее рана зажила, оставив после себя едва заметный шрам, который она отказалась сводить. Решила, что у нее будет такой боевой трофей, от Аришока с любовью.
Об Изабелле в городе ничего не было слышно. Пиратка пропала. Фенрис надеялся, что так будет и дальше, он не хотел видеть виновницу нынешнего состояния Хоук. Мариан не спрашивала его о ривейни, хотя эльф догадывался, что она могла разузнавать об этом у Варрика.
Хоук должна была посетить какое-то важное мероприятие в честь своего титула, в то время как Фенрис и остальные готовились встретить Мариан в Висельнике, чтобы устроить пирушку в честь ее выздоровления.
В назначенный день в трактире творилось что-то невообразимое. Людской гомон и песни разразились как буря среди спокойного моря, а с появлением Защитницы Киркволла собственной персоной, буря грозилась перерасти в настоящий шторм.
Трактир гудел и был словно без дна. Сколько же тут собралось людей? Они пили за Мариан, желая ей долгих лет жизни, предлагали свою помощь, рыдали от счастья, в пьяном угаре воздавая ей хвалебные оды и почести, от которых у Фенриса уже звенело в ушах.
Варрик радовался присутствию Хоук, всячески ухаживая за столом, и предлагая ей, то попробовать, то выпить что-нибудь эдакое. В номере гнома собрались почти все спутники, за исключением Изабеллы. Хоук искала ее глазами, как только вошла, Фенрис сразу заметил. Но пиратки не было даже за ее привычным местом у барной стойки. Хоук погрустнела, но лишь на долю секунды − Мерриль накинулась на нее, буквально стиснув в объятиях и не давая опомниться.
Авелин и Донник рассказывали Хоук, что в городской страже нет отбоя от желающих поступить на службу, особенно среди девушек из окрестных деревень. Все теперь хотели стать такой, как Мариан. Хоук смущалась, отмахиваясь и отшучиваясь, ей претило излишнее внимание.
Капитан стражи собиралась обручиться с Донником в Церкви, парочка даже планировала дальнейший отдых в столице Орлея. Конечно же, они пригласили всех, и Мариан восторженно кивала головой, предвкушая поездку.
Фенрис сидел в углу комнаты, потягивая вино и лениво почесывая за ухом мабари, который был совсем не против неожиданному проявлению доброты. Даже Себастьян заглядывал ненадолго, чтобы поднять бокал, но на Ваэля навалилось много дел, за последнюю неделю в Церкви не было отбоя от желающих помянуть погибших или исповедоваться. Ко всему прочему, они с Мариан слишком много времени проводили за беседами, похоже, экс-принц всерьез беспокоился за Хоук в связи с недавними событиями. Приходя навестить ее, Фенрис частенько заставал их споры в гостиной поместья Амеллов.
Эльф наблюдал за присутствующими, сам не замечая, как считает количество стаканов виски, которые Хоук опрокидывала в себя. Забота о ней не входила в его обязанности, но Фенрис делал это непроизвольно и даже перестал удивляться. Может, искал возможности быть нужным ей, хоть в какой-то степени?
Их разговор о магии крови остался в прошлом, они больше не поднимали эту тему, но Фенриса не покидало беспокойство, ведь он понимал, что с ним будет, если Мариан продолжит практиковать эту магию в бою.
Хоук немного похудела за время лечения, Фенрис пару раз спрашивал у Варрика, почему тот не следит, чтобы она хорошо ела, но гном только отмахивался, утверждая, что ему не всегда удается бороться с ее упрямством. Эльф улыбался, вспоминая вредность характера Мариан, каффар, да он всегда улыбался, стоило только вспомнить ее лицо и этот звонкий задорный смех!
Прямо сейчас Хоук хохотала, запрокинув голову назад и оттолкнувшись руками от стола. Стул под ней жалобно поскрипывал, и Фенрис даже успел подумать, а не свалится ли она с него? Варрик рассказывал какой-то анекдот, Хоук колотила рукой по столу, вытирая слезы, и выглядела абсолютно счастливой, в кругу друзей.
Ближе к полуночи их покинули Авелин, ведущая под руку изрядно выпившего Донника, и Мерриль, которая без Изабеллы не притрагивалась к спиртному вообще. Андерс еще разговаривал с гномом, в тот момент, когда Фенрис пытался угомонить Мариан, играющую в Алмазный ромб на первом этаже Висельника.
Эльф всегда пил осторожно, не давая воли эмоциям, в отличие от Хоук. Мариан же делала это, как в последний раз. Обычно Фенрис ворчал по этому поводу, но сегодня, посчитал нужным не вмешиваться, понимая, что у нее действительно есть причина радоваться и отдыхать.
Когда Хоук стало плохо, эльф вывел ее на улицу. Девушку сильно шатало, а количество выпитого располагало ко всяким глупостям, поэтому Фенрис предусмотрительно держал ее под локоть, не давая возможности выкрутиться и натворить чего-нибудь.
В конечном счете, их противостояние закончилось ее безоговорочной капитуляцией. Фенрис вдохнул свободнее только после того, как убедился, что Хоук крепко спит на кровати гнома, подтянув под себя ноги и подложив руки под голову. Он накрыл ее пледом, и, пошатываясь, вернулся к столу, за которым остался только Варрик. Андерса уже не было, они остались вдвоем.
— Вот что я тебе скажу, эльф, — Тетрас залпом осушил кубок с виски, — после пьянки, абсолютно любой, всегда должны оставаться двое, разговаривающие о смысле жизни, — он икнул и покачал головой, словно осуждая самого себя.
— И ты думаешь, что этими двумя оказались мы? — предположил Фенрис.
— А что ты предлагаешь? — Тетрас оглянулся по сторонам, — Хоук спит, а ее мабари не очень-то разговорчив. Что, приятель, да-да, — Варрик растянул губы в улыбке, почесывая подошедшего пса за ухом. — Мы о тебе говорим, да, большой, грозный пёс! Как раз такой и нужен, чтобы защищать нашу… Защитницу.
Он снова икнул, а Фенрис едва сдержал вырвавшийся смешок. Он впервые видел гнома в таком состоянии.
— Знаешь же, что Хоук защищать надо, правда? — Тетрас продолжал обращаться к собаке, и Фенрис решил не мешать их разговору, наблюдая со стороны.
— А ты! — Варрик вдруг поднял взгляд на эльфа. — Во-первых, выпей со мной, — он потянулся за бутылкой, и Фенрис перехватил ее, помогая разлить обжигающий напиток по бокалам.
