Затянувшееся путешествие (СИ) - "Niole" (читать полностью бесплатно хорошие книги .txt) 📗
- Если бы я был бардом, то я бы сложил красивую песню о том, как воинственная дева выследила предателя и разделалась с ним ценой своей жизни.
Валя озадаченно смотрела сверху на свое тело, лежащее в воде, и удивлялась тому, как много в ней оказалось крови.
- Я умерла? – спросила она.
- Да, умерла, – будничным тоном ответила серо-зеленая субстанция, возникшая рядом.
- Тогда почему я говорю с тобой? – удивилась женщина. – А не иду по коридору, в конце которого свет?
- Я не знаю, как бывает в твоем мире, но здесь мертвые не всегда отправляются в Обливион или Совнгард после смерти. Хотя, твой мир пытается вернуть тебя, и я держу твою душу здесь лишь благодаря своим силам.
- Зачем? – все звуки, кроме голоса Молага Бала исчезли для Валентины, поэтому она наблюдала за происходящим так, будто смотрела немое кино.
Женщина видела, как пришел в себя Бриньольф, стянул с лица капюшон и маску и с ужасом на лице подполз к ее телу, из которого по-прежнему торчал клинок Мерсера Фрея. Видела, как Карлия наконец справилась с упавшим на нее листом металла, с трудом встала и, сильно хромая, подошла к норду. Видела, как дрожали руки Бриньольфа, когда он вытаскивал меч из Валиного тела, как блеснули слезы в лиловых глазах данмерки, когда та положила ладонь на плечо мужчины.
- Затем, что я могу продлить твое существование, – осторожно произнес даэдра и замолчал, очевидно ожидая реакции на свои слова.
- Ты предлагаешь меня оживить? – в лоб спросила Валя.
- Да, но тут не все так просто...
- А, я, наверное, стану вампиром, или какой-то еще дрянью? Нет, такого мне не нужно, – если бы Валентина сейчас имела руки, она бы наверняка отмахнулась от Молага Бала.
- Никаких подвохов, ты будешь такой же, как была до сих пор. Сложность только в том, что твой мир не признает оживления мертвых, поэтому для него ты останешься мертва, – даэдра говорил будничным тоном, будто пересказывал нудную книгу.
- Значит, я не вернусь, – подытожила Валя.
- Нет, не вернешься, зато ты будешь с ним, будешь жить, пока на умрешь еще раз. Но тогда твоя душа будет моей, как маленькая плата за услугу.
- У меня есть время на раздумья? – спросила женщина.
Молаг Бал помедлил с ответом:
- Немного, долго держать тебя в таком виде я не смогу, пока твоя душа еще часть твоего мира, она стремится туда. Я же оживлю тебя как часть Нирна, ты станешь не гостьей, но хозяйкой. Подумай, для тебя тут столько возможностей...
- Но это не мой дом, – перебила даэдра Валя.
- Дом? – насмешливо переспросил Валин собеседник, а женщина заметила, что вода в зале уже достигала пояса Бриньольфу, что и говорить о невысокой Карлие. Мужчина вырвал сталгримовый клинок из горла Мерсера и забросил Валино тело себе на плечо. Данмерка же живо обчистила карманы мертвого Главы Гильдии воров, в ее руках сверкнул крупный розовый камень – один из Глаз Фалмера.
- Что есть твой дом, Валентина? – продолжал Молаг Бал. – Сколько лет своей жизни ты провела в путешествиях? Ответь! Здесь ты будто рыба в воде, ты сражаешься, в твоей крови кипит страсть, ярость, ты героиня. А кто ты там? Валя, я видел твои сны, я знаю о твоем мире от тебя же, он еще более чужд для тебя, чем Нирн.
Валентина помолчала, она понимала, что в общем-то даэдра прав. Даже более прав, чем этого хотелось бы самой Валентине.
- Погоди, – сказала женщина своему собеседнику, – может они еще бросят мое тело здесь. Какой смысл мне оживать в затопленном подземелье?
- Ты сама-то веришь в это? Он влюблен в тебя, а она чтит традиции и честь. Нет Валя, они бросят твое тело только если от этого будет зависеть их жизнь. Но выберутся они легко, в этом я им помогу.
Кусок потолка над самой головой статуи рухнул, и Карлия с Бриньольфом уставились на открывшийся проход. Данмерка что-то сказала своему спутнику и красноречиво ткнула пальцем в дыру на потолке, норд сдержанно кивнул и, таща на себе Валю, принялся карабкаться на голову Фалмера.
- Думай Валя, думай,- отеческим тоном сказал даэдра. – Времени у тебя мало.
Серо-зеленое пятно начало медленно растворяться в сыром воздухе подземелья, а Валентина так и осталась висеть в пространстве, неподвижная и бесплотная.
- Эй! – спохватилась она. – Подожди! Как мне выбраться отсюда? У меня же ног нет!
- Иди не ногами, Валя, а разумом, – голос Молага Бала был едва слышен.
“Не ногами, а разумом”, – женщина попыталась сосредоточиться на том, что хочет следовать за Бриньольфом и Карлией, когда пространство понеслось на нее с бешеной скоростью. Валя попыталась прикрыть лицо руками, когда поняла, что рук, да и лица тоже, у нее теперь нет. Она промчалась сквозь каменную стену с металлическими трубами, и мгновение спустя оказалась за спиной у тяжело бредущего норда. Бриньольф и Карлия двигались по узкому проходу пещеры туда, откуда лился холодный дневной свет.
Они вышли из небольшой пещерки, расположенной в склоне горы. Последние лучи угасающего солнца отразились в глади небольшого озера, будто в зеркале, и Бриньольф, отвыкший от света, невольно прищурился. Норд натужно дышал, а недавние раны от стрел открылись и кровоточили, но он упорно тащил свою ношу. Карлия сильно хромала, из-под шапки густых волос сочилась кровь, и данмерка нервно вытирала ее свободной рукой, во второй она несла лук, а за спиной у нее висела тяжелая сумка.
Валя смотрела на Бриньольфа и уговаривала его бросить ее тело: она прекрасно знала, какими тяжелыми становятся люди после смерти. Но мужчина не сдавался, хотя Валин труп и норовил соскользнуть с широкого плеча рыжеволосого норда из-за обилия вытекшей из него крови. Карлия взобралась на невысокий пригорок и осмотрелась, они вышли из Иркнтанда, но севернее того места, где располагался главный вход в руины. Данмерка спустилась и что-то сказала Бриньольфу, при этом она несколько раз указала туда, где должен был их дожидаться Нируин, а затем красноречиво посмотрела на Валино тело. В ответ на слова Карлии, Бриньольф разразился гневной тирадой, и тут Валентина поняла, насколько она боится того, что мужчина бросит ее тело, или сожжет, что еще хуже. Она осознала, насколько она боялась пустоты и расставания с рыжеволосым негодяем. Так Валя, невидимая и неслышимая, наблюдала за перепалкой Соловьев, которые довольно быстро пришли к соглашению. Карлия помогла Бриньольфу оттащить тело под тень небольшой рощицы, ютившейся на склоне горы неподалеку от озера, а сама отправилась к месту, где ждал босмер с лошадьми.
Валентина осталась наедине с Бриньольфом и собственным трупом, и от этого стало еще хуже. Она при всем желании не смогла отвернуться, когда увидела в глазах рыжеволосого норда, который до сих пор держался молодцом, предательские слезы. Не смогла отвернуться, когда он аккуратно устроил то, что недавно было самой Валей, а теперь оказалось тяжеленным куском мяса, у корней раскидистого дерева, уже густо покрытого темно зеленой листвой. Сам же норд развел костер, нагрел воду в котелке, который нашелся в сумке, оставленной Карлией, и кое-как обработал свои раны. Места, куда попали фалмерские стрелы выглядели хуже некуда, но боль, очевидно, мало беспокоила рыжеволосого норда, который то и дело обращал взгляд к мертвой Вале. Сумерки начали сгущаться, а первые звезды загорелись на сине-фиолетовом бархате небес. Стая крупных птиц пронеслась туда, где над самым горизонтом догорали последние отблески вечерней зари.
Валентину угнетала тишина, в которой она оказалась. Почти наверняка сейчас над лесом, гулко отражаясь от скал, раздался тоскливый волчий вой, или же голодный медведь глухим ревом оповестил свои владения о том, что вышел на охоту. Во всяком случае, Бриньольф напрягся, и подтянул к себе поближе сталгримовый клинок, который он вместе с Валиным телом вытащил из Иркнтанда.
Странное чувство, будто ее влечет куда-то вдаль, охватило женщину, ее, словно пушинку, подхватывал воздушный поток. Так Валя поняла, что ее время иссякает. Она посмотрела на сереющие в темноте верхушки Скайримских гор, на силуэты летучих мышей, проснувшихся после дневного отдыха, на отблески светлячков в колючих кустах, которые она еще недавно проклинала, как могла. Потом взгляд Вали коснулся Бриньольфа, который сидел, нахохлившись возле огня, закутанный в плащ и преисполненный мрачных мыслей, и она решилась.
