Туман и гроза (СИ) - "Lacysky" (полная версия книги txt) 📗

— Ну и? Какой у тебя гениальный план?

— Для начала хотя бы познакомиться, — недовольно буркает Кристина, не собираясь доверять первой встречной грубиянке. — Ты, по всей видимости, меня знаешь. А я тебя — точно нет. И где свет?

— В тебе много магии теней, которую ты не умеешь использовать. Она подавляет твою собственную, и это иногда выводит из строя технику. Привыкай. Ладно, у меня не так много времени. Хочешь посмотреть, что внизу? Идём. Только тихо. Нет — возвращайся к себе. Сама ты туда не попадёшь.

Кристина колеблется, но совсем недолго.

— Идём.

— Отлично! Поболтаем по дороге.

— Так как тебя зовут?

Незнакомка уже шагает по коридору и, обернувшись, коротко и тихо отвечает, будто смутившись от простого вопроса.

— Кира. Кира Поулг.

========== -30- ==========

Комментарий к -30-

Начало:

Би-2 : Лётчик (https://music.yandex.ru/album/4712278/track/37232243)

Кристина и Кира: L’âme Immortelle - Why Didn’t I Die

(https://music.yandex.ru/album/100037/track/23166101)

Кирилл не верит в богов или эфемерную спасительную силу.

По крайней мере, не так, чтобы уповать на их поддержку, подносить подаяния в шорохе молитв и душных запахах воскурений. Он всегда полагался на себя, считая, что каждый сам может пройти той дорогой, которую выберет.

А Орден был сказкой.

В тёмные времена, если между милинами и сухри начнётся война, некие таинственные маги в балахонах вмешаются и вернут равновесие ради блага всех других.

Или Кирилл просто жил в одном шаге от тёмных времён, которые сами вырывались когтями и дымом, зловонным дыханием и холодом, калеча магов и людей от неутолимой жажды.

Бледный и осунувшийся Даня, вцепившийся в горячую кружку, сейчас совсем не походит на таинственного мага из сказочного Ордена. Изнуренный и совершенно потерянный, он пьёт чай маленькими глотками, не зная, куда себя деть.

А потом поднимает потухший и едва ли не безжизненный взгляд на Кирилла:

— Я никогда не думал, что Сара… что именно она…

Он не договаривает и только зажмуривает глаза, словно если их закрыть, то вскоре очнёшься от кошмара. Вот прямо сейчас. Через один глубокий вздох.

Даня открывает глаза и глухо заканчивает:

— Что она умрёт.

Кирилл чувствует сосущую пустоту внутри и хватается за сигареты как за маячок, сам не особо в силах найти слова утешения. Бесполезно.

Однажды он где-то услышал фразу: похмелье от горя.

Изнуряющее, тяжёлое, без надежды и просвета. Кириллу до сих пор казалось, что стоит набрать номер — и он услышит голос Сары.

Все собрались на кухне. Николай не торопит и не настаивает на быстрых ответах, прекрасно понимая, что нужно время для откровений. Даня выглядит откровенно паршиво, растеряв всё своё жизнелюбие и разговорчивость, как потерпевший кораблекрушение и выкинутый не необитаемый остров в обломках корабля, перемолотого волнами и штормом.

И впереди долгое выживание в одиночестве.

Лиза помогает Сюзанне с чаем, которая следит, чтобы чайник не остыл, а потом добавляет по ложке тягучего бальзама с запахом всех трав сразу и совсем немного — дымка от костра. Будто из старого закопченного котелка над треском поленьев.

Невозмутимый, как и всегда, и даже вроде расслабленный Николай сидит рядом с хмурым и немного подмёрзшим Кириллом.

Ароматный чай чудесно согревает, а Кирилл удивляется, что незаметно для себя подмёрз и не прочь натянуть тёплый шерстяной свитер. Это слишком… непривычно.

Хотя магия огня на месте. Невозмутимый Николай сидит рядом, внешне расслабленный, даже косоворотка навыпуск с парой расстегнутых пуговиц.

Обеспокоенный Саша покачивается на стуле, придерживаясь руками за край стола.

— Значит, Орден существует? — уточняет Лиза, пристраиваясь на ручке дивана за Николаем. — Это не сказки?

— Вовсе нет! Но если вы думаете, что я знаю много… обычное заблуждение каждого новичка. Я даже не знаю, кто в него входит.

— Как интересно, — говорит Николай. — Получается, любой маг — или даже человек — может быть в Ордене и скрывать это?

— Да.

Кириллу кажется, что их дурят, но у него никогда не было повода сомневаться в Дане или его поступках. Громко стукает чашка о дерево стола, чай едва не расплёскивается, когда Даня говорит со злостью:

— Они обещали! Обещали, что никто не пострадает!

— Думаешь, Орден причастен к смерти Сары?

— Дело не в том, кто убил, а почему. Вы ведь считаете её предательницей, да? Той, что скрывала проход к зданию с тенями и была на стороне Сони?

Даня смотрит на Кирилла с невысказанным упрёком «даже ты верил», но впервые с ночи в клубе твёрдо, без мутной пелены боли. Куда хуже понимания, что не сберёг Сару, а она погибла, уверенная в том, что её считают предательницей. Даня продолжает:

— Я пару лет работал на Орден. Ничего существенного — только короткие отчёты о командировках и магии в разных уголках мира. Я верил, что они просто собирают знания. А потом связались с Сарой. Я тогда был в далёкой командировке, а когда вернулся — Сара уже согласилась им помочь.

— И для чего им нужна была Сара?

— Её клуб — отличное место для встреч. Можно многое узнать, как бы невзначай. Быть в курсе.

— Как я не догадался, — Николай выразительно хлопнул рукой об стол. — Вот про кого говорила Сара, когда звонила меня предупредить, чтобы я не соглашался на встречу. Я думал, что дело в Диме и Соне. Но теперь кажется, что со мной хотел встретиться Орден.

— Они любят так делать, — кивает Даня. — Пудрить мозги. Сначала закинуть приманку, а потом исчезнуть. В первый год я вообще получал письма раз в пару месяцев.

Кирилл именно так себя и считает — обдуренным и запутавшимся. Григорьев — чёткий противник, который хочет то ли мести, то ли власти. Или всего вместе.

Но он понятен — на карте обозначена его башня, они общались вживую, в нём даже тень, как и в Кирилле.

А теперь любой мог оказаться недругом. Потому что в добрые сказки Кирилл так и не поверил за всю свою жизнь, как и в благие цели, которые вымащивают извилистые тропы в самые бездны.

Николай первым задаёт вопрос:

— И чего хочет Орден? На чьей они стороне?

— Я не знаю. Иначе бы рассказал всё сразу. У них всё очень таинственно и даже непонятно. Это раздражает. А чего хочет Орден… вот Сара точно знала.

— Так. Так, — Николай в задумчивости барабанит пальцами по столу, собирая для себя картинку в голове, — и как можно связаться с Орденом? Лиза, как ты вообще узнала про Даню?

— Всё та же Теневая клюква. Не смотри так. Но мой знакомый сказал, что если что-то и можно узнать, то именно там. Ник, всё в порядке, правда. Никаких ловушек, там вообще никого не было, кроме бармена. Он-то и сказал, что парнишка, потерявший сестру, часто там вертелся. Это так?

— Ну… не так уж и часто, честно говоря. Значит, ты теперь тоже знаешь Водяного.

— Да ладно, это он — Водяной? Мне его совсем по-другому описали.

— Насчёт Ордена надо знать одну важную вещь — нельзя никому верить. Иногда даже себе. Они те ещё мастера иллюзий.

Кирилл начинает терять нить разговора. Для него всё звучит мутной историей, как прикрытием для тёмных дел. И никак не может понять — то ли их знатно дурят, то ли Дане кто-то влез в мозги, что он верит в таинственных незнакомцев без лиц и имён, которые отправляют письма.

Мелькает жуткая мысль, а не начал ли друг медленно сходить с ума?

Кирилл помнит, как в одном фильме главный герой разгадывал шифры и послания для тайных спецслужб на благо страны. И оставлял письма в старом почтовом ящике, от которого у него был ключ.

Вот только не было никаких спецслужб. А скрипучий и запыленный почтовый ящик с потрескавшейся краской оказался набит никому не нужными письмами. В конце концов, горе тоже может свести с ума.

Но почему Лиза тогда так верит?

— Ордену как-то можно передать весточку? Я хочу знать, чего они добиваются.