Дочь воина. Невеста воина - Звездная Елена (серия книг TXT) 📗
— Киран, твой отец солгал мне?
С этого момента театр перестал принадлежать одному актеру, и теперь мы выступали дуэтом.
— Да! — патетично воскликнула я. — Но моя любовь к тебе, воин Нрого, не позволила скрывать истину!
— Тшакарра, — почему-то выдал папандр.
Так как в процессе своего отступления я сравнялась с ним, Нрого и Аром, мои слова: «Все только начинается, папочка!» — услышали только они. Нрого обнял крепче и прошептал:
— Умничка.
— Еще рано хвалить, — прошептала я, пользуясь тем, несомненно, приятным фактом, что личико мое до самых глаз прикрыто, — пусти, начинаем вторую часть представления.
А дальше я бухнулась на колени, вновь протягивая руки к эйтне-хассаш, даже слезу пустила, и понеслось:
— Мой коварный отец отдал приказ главе клана МакОрат, и тот в слепом подчинении своем убил дитя великого хассара Шаега, нанеся удар в мой плод!
— Что?! — взревел Нрого.
Папик застонал, а я жалела в сей миг лишь об одном — что рожу его не могу увидеть, но ничего — хватает увеличившихся втрое очей эйтны-хассаш.
Прифигевшая от такого черномотанка потрясенно опустилась на кресло… практически упала. И взгляд ее был такой ошарашенный, она даже на своих охранниц невольно оглянулась. Ну-ну… духи сейчас смешаются с молекулами ее ДНК, затем начнется самое интересное. А пока следует просто потянуть время.
— Воздайте виновным по справедливости! — Мой визг пронесся над всем залом, отразился от сводов и вернулся неясным эхом. — О мое убиенное дитя!
И я зарыдала. С рыданием не особо хорошо вышло, даже как-то фальшиво, хотелось бы погромче, зато расслышала:
— Если факт удара был, это вызов на бой, хассар Айгора! — взревел Нрого.
— Если в ней что-то и было, то не твое, хассар Шаега, — значительно тише ответил отец, так чтобы только Нрого и услышал.
И вот тут Нрого преподнес сюрприз:
— А доказательства? — И добавил: — Ваш единственный свидетель мертв.
И плакать мне расхотелось. Я просто поверить не могла, что это был Нрого! Стремительно обернувшись, я уставилась на тар-эна, тот, видя мою злость по поводу смерти Наски, едва слышно произнес:
— У меня не было выбора, Киран, — заметил, как у меня глаза сузились и добавил: — Прости.
А на меня такая апатия накатила. И в глазах слезы, и на Нрого смотрю, а понять его поступок не могу совсем. Зачем он так с Наской, зачем? И вдруг поняла, что действительно заплакала, только на сей раз уже безмолвно и по-настоящему. Мне даже все равно стало, что там дальше будет с эйтной-хассаш, да и предстоящее веселье утратило всяческую привлекательность, мне было просто грустно, горько и как-то безразлично уже все на свете. Нет, отступать от задуманного я не планировала, да и поздно уже, но и принимать дар жизни Нрого я не буду! Что бы ни случилось — не буду! И я вдруг со всей очевидностью поняла — мое отношение к Нрого уже никогда не будет прежним… А значит, сыграем по другим правилам. На сей раз исключительно по моим! Хватит, надоело уже чувствовать себя марионеткой в руках опытных интриганов, раз уж все так хреново, буду поступать и действовать так, как самой хочется!
— Никаких брачных договоров! — прошипела я.
— Умничка, — высказался папандр.
Все еще находясь на коленях, я стремительно развернулась и из этого положения, у самых его ног пристально посмотрела на отца. И вот теперь, когда уже можно было ничего не скрывать, я, не сдерживая ярости, очень тихо произнесла:
— Я уничтожу все, что ты создал! Все твои планы, все твои мечты, все твои надежды, как ты растоптал мамины и мои!
Хассар Айгора, не сводя с меня очень недоброго взгляда, мрачно скрестил руки на груди, усмехнулся и, явно припомнив один из наших разговоров, насмешливо поинтересовался:
— Маме приятное сделаешь?
— Себе, — прошептала я.
В отличие от отца я знала, что произойдет дальше — буйство эйтны-хассаш, с ее всенародной исповедью, буйство воинов, с их взбесившимися гормонами, а после, как завершающий аккорд, папик лишится всего недвижимого имущества.
Но вот чего я никак не могла предположить, так это появления новых участников событий!
Сначала со стороны двора послышался шум!
Я, как и все, невольно обернулась и узрела, как двери распахнулись от удара настолько сильного, что едва не были снесены.
А на пороге обнаружился… ОН!
В смысле бесстыдно и коварно соблазненный мной бабник, лгун, троеженец и морда белобрысая!
Светловолосый воин, на сей раз одетый во все черное и даже в рубашке с длинными рукавами, а не светящий голым торсом, как присутствующие… хотя вот как раз присутствующие могли только позавидовать его идеальному телу, стремительно вошел в зал. На его лице не отражалось ни единой эмоции, но, судя по резким движениям, мужик был в бешенстве. Но что он — лично я также находилась в состоянии нарастающей ярости, и даже гормональной революции не предвиделось… А еще сказал, что у него жен нет и темперамент только со мной… Сволочь! И он тоже сволочь! И тоже лжец! И во имя бракованного навигатора, как же я ненавижу Иристан!
Но воина мои проблемы не волновали. Промчавшись мимо меня, он лишь рявкнул:
— Почему женщина на коленях?!
И вдруг остановился! Застыл в трех шагах от меня! Да так, словно с разбега наткнулся на невидимую преграду! Я даже подумала, что это уже феромоны действовать начали, но тут произошло невероятное — светловолосый бабник и смазливая лживая рожа в одном флаконе очень медленно, даже как-то чересчур медленно повернулся.
Я сглотнула, чувствуя, как злость куда-то девается и по телу какие-то странные мурашки начали торжественный марш в поддержку гормонов.
А воин развернулся ко мне всем корпусом. И этот взгляд… взгляд пронзительно-синих потемневших глаз и лицо, на котором сквозь маску столь привычной для воинов сдержанности внезапно проступило что-то взбешенно-опасно-яростное…
И тар-эн прорычал:
— ТЫ!
Я вздрогнула всем телом! От испуга проверила повязку — та все так же оставляла в поле зрения окружающих исключительно мои глаза, и, потому решив послать марш протестующих мурашек к нестабильным атомам, я нагло заявила:
— Не я!
По лицу могучего воина прошлась судорога, все мышцы напряглись, на шее вздулись вены, после чего все это тестостероновое право левого трицепса заорало:
— ТЫ!!!
Мне почему-то вспомнился Нрого, и я не менее нагло заявила:
— А у тебя нет доказательств, бабник лживый!
На разгневанном лице мелькнуло незабываемое
выражение, а я вдруг поняла, что вставать с колен уже не особо и хочется, все же вроде как воины коленостоячих не бьют, зато и понаглеть в такой позе можно, а меня просто-таки душила ярость.
— Вали давай ко всем своим женам разом и по отдельности! — прошипела я воину. — И наложниц прихвати! И да, про тьяме не забудь, сволочь кобе-линистая!
И вот странность — мне казалось, что настоящее представление я устроила раньше, и вот тогда тишина была невероятная, но сейчас она вдруг стала просто оглушительная какая-то. Словно все старались и не дышать, боясь пропустить хоть одно слово.
И это слово, а точнее, слова прозвучали:
— Я тебе не лгал, женщина.
Воин произнес это очень спокойно, приглушенным таким голосом, но такое ощущение, что сейчас грянет гром. И он таки грянул!
— Не лгал, значит! — Я подскочила, повернулась, узрела стоящего рядом Аравана и потребовала: — Ар, напомни, сколько у этого насквозь лживого права левого трицепса жен, наложниц и тьяме!
А тишина продолжала нависать, и я непонимающе взглянула на молчавшего брата и гневно поторопила:
— Ар?! Так сколько у него жен?
Брательник перевел взгляд с меня на светловолосого кобелину, сглотнул и тихо ответил:
— Ни одной.
На мгновение у меня мелькнула мысль, что надо мной прямо сейчас издеваются. Нет, мне мало было папандра, так теперь еще и Ар. И поэтому я прямо спросила:
— Ты издеваешься? — Брат, все еще весь напряженный, как-то странно на меня смотрел. — Ты же сказал, что у него пол-Иристана в постели перебывало! Я так поняла, что он тут вообще всех имеет с завидной регулярностью!
