Княжна (СИ) - Шатохина Тамара (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗
Граф иногда прогуливался со мной по поместью, угощал ягодами и плодами с деревьев и кустов. Рассказывал о своей молодости в военной академии, о военных компаниях, в которых участвовал. О магических новинках, которые впечатлили даже меня. Интересовался историей моего рода, моими родными. Я была благодарна ему за то, что он больше не поднимал вопрос наших отношений с его сыном, хотя и знала, что эта тема остается для него больной.
Мы с ним ужинали вместе в гостиной, потом я исполняла музыкальные пьесы, классику и современные. Любимой его вещью стал вальс из кинофильма «Мой ласковый и нежный зверь». Я сама буквально купалась в этой мелодии, слуги слушали в мертвом молчании.
Жаль, что я раньше не знала о музыкальных кристаллах — эта мелодия раскрывалась полностью только если звучали скрипки. Наши вечера нравились мне. Если бы не моя семья, кто знает… Он стал мне вторым отцом. Слишком сентиментальный и чувствительный, тем не менее, он не был слаб. Его силе духа можно было позавидовать.
В наших беседах я выяснила, что такое этот миларис, и каково его действие. Омолаживающий эликсир был доступен только очень богатым людям, и его требовалось употреблять регулярно. Граф в течение пятнадцати лет пропускал приемы по известной причине. Мы долго спорили о смысле жизни и целях, к которым стремится человек. Я пыталась уговорить его начать принимать средство. Но неизменно встречала непонятный горестный взгляд, в моем понимании, совершенно не соответствовавший моменту. Так мы и не пришли в этом вопросе к единому мнению.
Наконец, наступил день отъезда. Я прощалась со слугами, отыскивая их на рабочих местах. Благодарила повара и горничных, утешала рыдающую Жану. Скормила половину булки моей Серой. Но предстоящее мне испытание, а потом и уход домой делали прощание не болезненным для меня. Подъехавший экипаж принял меня и мой багаж. Граф вскочил на своего коня, а я откинулась на подушках, не желая затягивать прощание. Странное это было состояние — как будто и со мной произошло все и в то же время воспринималось, как какой-то нереальный и уже пройденный этап киношной чужой жизни.
Дорогу не буду описывать. Это было утомительно, несмотря на имеющиеся у экипажа рессоры. И дороги были приличными, но длительное созерцание в основном однообразного пейзажа было скучно. Я, по большей части, спала или тупо размышляла над тем, что вижу. Поля и сады, лес хвойный и лиственный, села и поселки. В отличие от сюжетов любимого фентези, мы не останавливались в придорожных трактирах. Сопровождающие нас люди разбивали бивак на ночь с палаткой для графа и ночевкой в карете для меня. Среди дня мы останавливались часа на три для приготовления и принятия пищи в обед. Слегка вздремнув, отправлялись дальше. Всего ехали двое суток. Невозможность помыться и переодеться раздражала, хоть я и была одета в максимально комфортную одежду. Поэтому, прибыв в столичную резиденцию графа, я моментально закрылась в ванной комнате, велев горничной не беспокоить.
Моя комната здесь была не менее роскошной, чем в поместье. Кровать — удобной, горничная — старательной. Я в последних своих переживаниях уже и не замечала, как втянулась в эту жизнь, как подстроилась под нее. Воспринимала, как должное, что у меня есть прислуга, что мне стараются угодить и сделать мое существование здесь максимально удобным и комфортным. Что к моим услугам деньги графской семьи и, надо сказать, что немалые деньги. Я думаю, что платье и все остальные траты составили довольно кругленькую сумму. Я принимала это и дело было не в том, что воспринимала, как компенсацию за свои несчастья — я принимала это, как принимала бы траты мамы с папой на меня — как закономерность и безо всякого зазрения совести.
Назавтра был назначен бал, но попереживать по этому поводу мне не пришлось. В этом мире я изменила своей привычке спать голышом и сейчас, надев ночную сорочку, ожидавшую меня на кровати, улеглась в постель. Упала и уснула, не думая ни о чем и не видя снов.
глава 8
ГЛАВА 8
Утро началось с умывания и завтрака. А потом понеслось — прибывшие специалистки по «не естественной» красоте занялись помывкой и укладкой моих волос. Горничные приводили в порядок слегка измявшийся в сундуках наряд. Граф уехал с охраной за фамильными камнями. Профессионалка сделала мне маску из известного цветка и, сняв ее, наложила легкий макияж. Принесли ранее заказанные одежды для графа. В общем, суета — она и есть суета. От меня требовалось выполнять указания и не сопротивляться.
Ближе к шести часам дня меня одели, и я в очередной раз замерла в восхищении от мастерства здешних портных. Затянутая «в рюмочку» талия поражала хрупкостью, а от нее широким воздушным колоколом спадала небесно-голубая ткань юбки. Пышные атласные буфы на предплечьях «а ля Наталья Гончарова» привели всех присутствующих женщин в восторг. Длинные перчатки, пушистые белые перья в прическе и крохотная сумочка смотрелись необычно и впечатляюще и обещали стать хитом сезона. Белые атласные туфельки, с ленточками на щиколотке во избежание конфуза, сели как влитые. Духи со свежим, чуть горьковатым ароматом, подаренные графом, слегка увлажнили мою шею, декольте и запястья. В прическе с перьями, сколотыми аграфом, искусно спрятали обрезанную Ромэром прядь.
Смоляные локоны, доставшиеся от давней черкесской родни, ложились на голые плечи, глаза синели, губы алели — я была готова. Вошедший граф коротко вдохнул и поклонился. Я сделала ответный реверанс. Мы улыбались друг другу, как сообщники. Он достал из-за спины футляр и выложил его раскрытым на столик. Все столпились за моей спиной — колье из неизвестных прозрачных бледно-голубых камней тремя рядами сверкало на синем бархате. Браслеты, кольца и длинные, почти до плеч, серьги были с теми же камнями.
— Хассы — выдохнули женщины за моей спиной. — В серебре.
Я подала футляр графу, и он достал из него колье. Холодные тяжелые камни легли на кожу. Серьги я вдела сама, одела кольца. Браслеты, широкий и узкий, с неизвестной застежкой, доверила графу. Подхватила сумочку и вопросительно посмотрела на хозяина драгоценностей. Он поклонился опять и предложил мне согнутую в локте руку. К семи мы должны были быть во дворце. Спускаясь по лестнице, я прислушалась к своим ощущениям — сердце колотилось, и дыхание было неровным. Я трусила и пережичвала. Поэтому попробовала немного облегчить себе жизнь:
— Грэгор, а нельзя мне принять что-нибудь успокоительное перед отъездом? Нервы шалят, право слово.
— Вам этого не нужно. Вы справитесь. Я верю в вас, Виктория. Обратитесь за поддержкой к вашим предкам. Я думаю, что все пройдет наилучшим образом. — Граф говорил вполне серьезно об обращении к предкам, а я задумалась. Мои предки явно были в обиде на меня, ведь я отказалась от фамилии, сопротивлялась всем попыткам заставить меня следовать традициям нашего рода. Он восходил от египетских султанов и моя дальняя родственница — черкесская княжна, была второй женой Ивана Грозного. Я не принимала всего этого во внимание, не гордилась своим происхождением и не уважала его. И сейчас мысленно взмолилась о прощении и обязывалась восстановить свою фамилию во всех документах. Просила о помощи и поддержке и своих предков, и Господа все то время, пока мы ехали во дворец.
Возле подъезда граф предложил мне руку при выходе из кареты. И при свете дня я залюбовалась им — черный бархатный камзол, шитый серебром, позволял увидеть голубой воротник и манжеты рубашки. Черные брюки спадали к начищенным туфлям. Густые волнистые волосы немного опускались на лоб, а яркие карие глаза с восхищением и нежностью смотрели на меня:
— Смелее, девочка моя, вы справитесь. Я с вами, все время буду рядом. Спрашивайте о том, что вас интересует, и я все объясню. Мне эти балы порядком надоели, если быть честным. Это вы — молодежь… — Он тяжело вздохнул, и я поняла, что все мои переживания это суета и ерунда. А мне предстоит выполнить вполне конкретное задание и именно на его выполнении следует сосредоточить все свои силы и мысли.
