Нареченные - Крейн Шелли (книги полностью .TXT) 📗

– М-м, – промычала я и согнулась от смеха, когда Джим начал представлять Алана Тика. Кайл, надрываясь от хохота, шлепнул меня по ноге.

– Послушай, Кайл, – я в ответ шлепнула его. – А ты хоть когда-нибудь видел раньше «Все больнее»?

– А ты? – с сарказмом поинтересовался он и насмешливо покачал головой. Он все еще держал руку на моей ноге и даже один раз сжал ее. Я сердито посмотрела на него, и он, ухмыльнувшись, убрал руку.

– Оставь меня. Кэрри – это то, что надо, – заявила я. – Мне все равно, что он делает, это смешно.

– А я предпочитаю Джимми Фэллона и Билли Мюррея, – заявил Биш.

– Что? Но Кэрри классический комик, – возразил Кайл. – Как Адам Сэндлер.

– Ну что ты говоришь, – покачал головой Биш. – Если хочешь посмеяться, вернись к истокам – Стиву Мартину и Биллу Мюррею.

– Согласен, – кивнул Кайл. – Но времена изменились. Теперь они уже не такие смешные. Появился новый жанр комедии.

– Это правда, – признал Биш и залпом выпил кофе, который я ему приготовила.

– Неужели? – усомнилась я. – Вы вот сидите здесь и обсуждаете разные степени смешного, когда прямо сейчас идет программа СНЛ?

– Мэгги, Мэгги, – простонал Кайл. – Не будь такой наивной. Биш прав. И если ты хочешь посмотреть по-настоящему смешное, нам нужно вернуться к «Самым великим моментам СНЛ» за 1985–1990 годы и заказать их на Нетфликс. Вот то, что надо.

И он тут же их нашел.

Время пролетело незаметно. После СНЛ Биш и Кайл пытались, пока не было Калеба, научить меня играть в «Хало». При этом Кайл уверял, что «Чувство долга» намного интереснее, но он забыл его дома.

Я подумала, почему Кайл, имея столько денег, просто не пойдет и не купит еще один диск. Большую часть времени я сидела с ним на софе, и мне то и дело приходилось отталкивать его руку. Кончилось тем, что я переместилась на замшевое кресло-мешок и уселась там одна. Кайл же начал посылать эсэмэски Амбер, спрашивая, не могут ли они встретиться еще раз, скажем, следующим вечером. Я широко открыла глаза.

Калеб вернулся через пару часов, как и обещал. Мы поели сандвичи с куриным салатом, который я приготовила на ужин. Затем все уселись смотреть кино. Кайл предложил последний фильм ужасов и заказал его. Выключив свет, он развалился на кресле-мешке, заложив руки за голову. Биш устроился в большом кресле, а мы с Калебом выбрали софу.

Я свернулась у него под бочком. Он обнял меня, но уже скоро я комкала его рубашку и каждые несколько минут прятала лицо на его плече, чтобы не видеть страшные сцены. Кайл выбрал кровожадный фильм о человеке, который похищал людей, прятал их в комнате и заставлял решать загадки о дурных вещах, совершенных ими в прошлом. Все они умирали самым отвратительным и ужасным образом.

От этих сцен у меня делалось нехорошо в животе.

Кайл потешался надо мной, а Калеб каждый раз клал руку мне на плечо или на шею, чтобы успокоить, но и он не мог сдержать смех. Даже Биш хохотнул пару раз, когда я пискнула или ахнула, как бывает с девчонками. Подумать только, недавно я посмеивалась над Бек с ее жуткими фильмами, а теперь и сама дала слабину. Эту часть своих мыслей я заблокировала от Калеба.

Кончилось тем, что я заснула, прижавшись к нему и понадеявшись не увидеть снов о ненормальных людях, старающихся самыми ужасными способами заставить меня заплатить за свои прегрешения.

Утром у нас был короткий урок серфинга, и у меня получились три полных скольжения. Затем Калеб ушел на репетицию с Зеке. Вернувшись, он признался, что очень удивлен, насколько просто получилось восстановиться. Он надеялся, что и концерт пройдет успешно.

После ленча все ребята снова засели за свою «Хало». Они поинтересовались, нет ли у меня желания поиграть. Нет, я не испытывала такого желания. Стоило мне это произнести, и я словно перестала для них существовать.

Я посмеялась про себя и решила обследовать дом. Калеб устроил мне мини-тур, когда мы только приехали сюда, но я хотела узнать дом получше. Я зашла во все спальни и вспомнила, как пройти наверх в библиотеку. Там не было ничего, кроме стены с полками. На полках стояли книги и около тридцати разных картинных рам и коробок.

Я прошлась вдоль рядов книг, читая названия и рассматривая фотографии между ними. Большинство лиц были мне незнакомы, но некоторые привлекали внимание. На этих фото Питер и Макс, отец Кайла, казались намного моложе. Тогда они, видимо, чаще общались, дружили. На паре фотографий были маленькие Кайл, Джен и Калеб на качелях, на автомобильной шине в бассейне, в детском автомобиле.

Книги оказались преимущественно фотоальбомами или беллетристикой. Иногда попадались книги по архитектуре. Потом я увидела книгу постарее. В кожаном переплете, перевязанную особым кожаным ремешком. У меня мурашки забегали при мысли, что это может быть какой-нибудь фолиант с колдовскими заклинаниями.

Но это оказался не фолиант с заклинаниями, а исторический экскурс Рэймонда Джейкобсона в историю семьи Джейкобсон. Меня эта история тут же очаровала. Тут были рассказ и фото, посвященные дедушке Калеба, тому, что скончался странно и неожиданно. Он был настолько похож на Калеба, что я несколько раз возвращалась к его фото.

Переворачивая страницу, я увидела снимок его с бабушкой более раннего периода. В нижнем краю снимка была от руки написана дата: 1998 год. Они стояли рядом, сдвинув руки, чтобы их татуировки на запястье находились на одной линии.

Я поняла, что это был день рождения, о котором мне рассказывал Калеб. Тот день, когда бабушка получила свою татуировку. Я улыбнулась, почувствовав связь с ними. Они очень любили друг друга, это было ясно как божий день. Я перевернула страницу и увидела, что Рэймонд Джейкобсон составил опись всех дней рождений, смертей, женитьб, запечатлений и дат возвышений каждого члена семьи.

Я прочитала все, каждую страницу. Все было записано аккуратно и тщательно. Каждое имя представлено с полными подробностями. Я увидела женитьбу Питера и Рэйчел. Женитьбу родителей Кайла. Я увидела столько двоюродных братьев, и сестер, и родственников… Женившихся и вступавших в жизнь. Был там и день рождения Калеба. Последним записали день рождения Кайла. И все, после этой записи – ничего. Я сообразила, что рождение Марии даже не упоминалось. Странно.

Я перевернула следующую страницу. Она была пустая. Когда я пробежала по ней пальцами, у меня перед глазами замерцали огоньки. Сначала я испугалась, но мое тело знало, что происходит. Я глубоко вздохнула и успокоилась: будь что будет. Я Провидица. И это мое первое видение.

Глава 5

Я видела людей. Людей, которые были мне незнакомы, но я понимала, кто они. Асы. Я чувствовала их слова и действия. Как только слово проявлялось, на моем языке возникал странный солоноватый и металлический привкус, какой бывает, когда полижешь медную монету.

Первым словом было «жадность».

Я видела, как много они не трудились, чтобы построить свои особняки и ездить по улицам в красивых экипажах, демонстрировать перед всеми самопровозглашенное величие и дар пророчества. Я не знала этих людей, но чувствовала, что они с давних пор были Асами. Потом передо мной возникла картина: они на улице обгоняли других – тех, кто беден и лишен привилегий. Асы смеялись, и какая-то девушка ради шутки разбросала на дороге пригоршню шиллингов. Видение тускнело и растворялось, а они хохотали все громче.

Язык ощутил горечь. Сложилось новое слово – «гордыня».

Я увидела еще больше Асов, избивавших слуг и рабочих, самоуверенно пользовавшихся магией, чтобы запугать их и заставить подчиниться. И других Асов. Одну, зверски расправившуюся со служанкой, которая, завивая волосы, сожгла их щипцами. Хозяйка сжимала горло несчастной, пока та не перестала двигаться. Тогда она швырнула служанку на дорогой ковер, словно вещь, которую нетрудно заменить.

Сложилось еще одно новое слово – «невежество», и во рту стало сухо, будто его выложили наждачной бумагой.

Я увидела Асов, играющих, бегающих, посещающих школу лишь ради того, чтобы заработать деньги и стать важными. Они злоупотребляли своим даром, чтобы преуспеть и получить право на состояние, так и не выучившись ничему, не стремясь узнать историю своих предков, сплотить семью. Они не хотели учиться на ошибках прошлого, поэтому постоянно повторяли их.