Рожденная зимой (ЛП) - Кеньон Шеррилин (первая книга TXT) 📗

— Как давно ты владеешь своим клубом? — спросила она, когда он купил три диска группы «Emerald Rose», которая до этого играла снаружи конференц-зала «Хайатт».

— Теперь уже почти тридцать лет.

Ничего себе, это было долго. Данте хорошо выглядел для мужчины, которому было больше чем двести лет.

Действительно хорошо.

— А люди не догадываются, что ты всегда там и что ты никогда не стареешь?

Он покачал головой.

— Когда они покидают «Инферно», мы немного вмешиваемся в их сознание. Даже если они приходят каждую ночь, они никогда не помнят тех из нас, кто не стареет или не меняется.

— Это должно быть хорошо. В моей… — она не решалась выговорить слово «стая», с тех пор, как они бросили ее. — В моем мире мы стараемся держаться от людей как можно дальше.

— Так на что похоже это будущее, в котором ты живешь?

— Не сильно отличается от этого. Ты никогда там не был?

— Нет, с тех пор как я был юнцом. Когда я впервые получил контроль над своей способностью путешествовать во времени, я поперемещался туда-сюда немного. Но через некоторое время мне это наскучило. Изменялись вещи и места, но не люди. Таким образом, я решил оставаться со своей стаей в Миннесоте и не беспокоится о прошлом или будущем.

Ей понравится иметь возможность вот так перемещаться во времени. Это настоящая свобода и это та вещь, которую она никогда не знала.

— Ты можешь меня научить, как использовать мои силы таким образом? — спросила она.

— Конечно.

Она улыбнулась. Ни одна из ее сестер, которые были отправлены в этот период времени, ничему не обучалась. Катагарцы не позволяли им развивать силы из опасения, что они покинут их. Некоторых из них Катагарцы даже заставляли носить ошейники metriazo [21]для того, чтобы никто из них никогда не мог использовать свою магию.

Это было сурово и жестоко.

— Это трудно — путешествовать во времени? — спросила она.

— Не сейчас, не для меня. Но мне понадобились века, чтобы усовершенствовать свои силы. В первый раз это может быть… непредсказуемо. В последний раз, когда я оставил Лео и Майка дома, они переместились из Миннесоты 2002 года на Алеутские острова в 1432, вместо Нью-Йорка в 2065 год. Было чертовски тяжело найти их и забрать снова домой.

— Я удивлена, что ты отправился следом за ними.

— Да, что ж, они раздражают меня, но я понимаю, что они просто щенки, которые, в конце концов, вырастут… наверное, чтобы раздражать меня еще больше.

Его оригинальный юмор заставил ее рассмеяться, пока они шли через странно одетую толпу. Ей пришлось признать, что Данте становился очень забавным, стоило только ему привыкнуть и перестать быть таким грубым и ворчливым.

— У тебя есть сердце, ведь так?

— Нет, Пандора, — сказал он, его голубые глаза обжигали ее своей напряженностью. — У меня его нет. У меня есть только ответственность. И у меня ее чертовски много.

Возможно, но она была не совсем уверена в этом. Начнем с того, что рука, обнимающая ее за плечи, говорила не «обуза», — она говорила «защита».

И Пандора хотела надеяться, что она говорила о чем-то большем. О чем-то вроде дружбы.

Может быть даже любви.

Данте остановился перед торговой витриной. Уголки его губ изогнулись в улыбке, когда что-то попалось ему на глаза. Он кивнул, подзывая продавщицу.

— Могу я вам помочь? — спросила пожилая женщина, обращаясь к ним.

Данте указал на какой-то предмет под стеклом.

— Я бы хотел посмотреть вот это.

Пандора не знала, что это было, пока женщина не вручила его Данте, и он повернулся к ней. Она не могла удержаться от смеха при виде золотой подвески в форме пантеры, обнимающей сапфир, пока он застегивал кулон на ее шее.

Пандора держала подвеску в руке так, чтобы она могла рассмотреть ее.

— Как необычно.

— Да, — сказала женщина. — Это дизайнер-шаман, которого я встретила на западе. Он ищет видения и затем делает ожерелье на основе того, какое животное его направляло. Об этой подвеске он сказал, что пантера провела его через кошмар и спасла.

Какое странное совпадение.

Она взглянула на Данте и улыбнулась.

— Я беру ее, — сказал Данте, доставая бумажник.

Пандора посмотрела вниз, на изящно обработанную фигурку, пока он расплачивался. Она была так тронута его поступком, особенно в виду того, что Ромео сказал ей, каким эгоистичным был Данте.

— Спасибо тебе, — сказала она, когда он повернулся в ее сторону.

— Это доставило мне удовольствие.

Улыбаясь еще больше, она поднялась на цыпочки и запечатлела целомудренный поцелуй на его щеке.

— Продолжишь так делать, — прошептал он ей на ухо, — и я подниму тебя наверх, и мгновенно раздену.

Неодолимая волна желания прошла сквозь ее тело. Это пантера в ней нуждалась в том, чтобы почувствовать его внутри себя. Они достаточно поговорили, и теперь животная часть ее натуры тоже хотела умиротворения.

— Я бы не возражала, — прошептала она.

Это было все, что требовалось. Только что они были в толпе, а в следующую секунду он втащил их в нишу, где никто не мог их видеть, и переместил в апартаменты.

— Это твой номер? — спросила она, окинув взглядом элегантные помещения.

— Это наш номер, — сказал он, подкрадываясь к ней словно голодный хищник, каким он и был.

Его тон напряг ее.

— Это приказ?

— Нет, Пандора. Но пока мы супруги, все мое — это твое.

— Ты странно услужлив для эгоистичного самца-пантеры, о котором Ромео говорил, что ты не заинтересован в супруге.

Данте задумался над этим. Это было правдой. Он никогда не хотел быть связанным с кем-либо, особенно с супругой. Но по какой-то причине он нисколько не возражал против Пандоры.

— Мойры не спрашивали меня, кого или что я хочу для себя. — Он держал ее ладонь меткой вверх, так чтобы они оба могли ее видеть. — Но они выбрали тебя для меня, а я забочусь о том, что принадлежит мне.

— А если я не хочу принадлежать тебе?

— Я не могу заставить тебя соединиться со мной, Пандора, и ты знаешь это. Ты вольна оставить мою защиту в любой момент и идти, куда захочешь.

Пандора сглотнула при этой мысли. Да, она могла. Но куда она пойдет? Путешествие в Атланту было ужасным и полным страха, что похитившая ее стая найдет ее и изнасилует, или люди обнаружат, что она является вер-пантерой, и запрут ее.

Многие обычные вещи ставили ее в тупик.

Как купить билет на автобус. Как заказать еду. Эти вещи были совершенно другими в ее времени. Там все делалось с помощью универсальных кредитов. В ее мире не было денег. Никаких машин, использующих топливо.

Транспорт в ее веке был ближе к монорельсовому, и дорога оплачивалась с помощью отпечатка ладони. Все в доме было автоматизированным и стерильным.

Она не знала, как выжить в данном человеческом мире. Не знала, как использовать свои силы.

Здесь все было ужасно.

За исключением Данте. Он предложил ей больше, чем кто-либо. Защиту и образование.

Он был ее спасением.

И он был предназначен ей в супруги. Совокупление с мужчиной было физическим актом. Церемония соединения была эмоциональной. Она легко могла соединиться с ним и обрести его защиту.

Ее сердце будет по-прежнему принадлежать исключительно ей.

Но если она откажется соединиться с Данте, у него не будет причины защищать или обучать ее. И почему он должен? Ее отказ оставит его импотентом. Это безусловно не было тем, что внушит ему любовь к ней.

— Ты дашь мне полную свободу, без всяких ограничений? — спросила она.

— Я не знаю другого пути.

В этот момент она осознала, что могла бы научиться любить этого мужчину-пантеру, стоящего перед ней. Он не должен был давать ей ничего. Теоретически, он мог взять у нее все, что захочет. Как делали другие пантеры.

Если женщина не была связана с одним из стаи Катагария, они в любом случае удерживали ее и использовали как шлюху для всех.

Но Данте предложил ей мир и ничего не попросил взамен. Ничего за исключением нескольких слов, которые бы объединили их физические тела.