Коварные ступеньки - Людвиг Светлана Дмитриевна (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Выяснила, что у меня кулон-артефакт против вещунов, узнала вообще много нового об артефактах на факультативе…
…правда, ни черта не запомнила, потому что мне такое неинтересно.
— …а ещё, что каждый год со дня основания в тридцать восьмом из старост образуется три пары. Почти поровну мальчиков и девочек. Прям, будто специально подбирали! Случайно же такое вряд ли получится, особенно в военное время. Хотя я ещё не все года просмотрела.
— А насчёт смертей на турбазе ничего не узнавала? — тихо-тихо, почти вплотную наклонившись к моему уху, спросил Ваня.
Смысл до меня дошёл не сразу — сначала я с удовольствием понежилась, чувствуя, как по телу пробегают мурашки от его дыхания. Потом задумалась: это он так действительно хочет узнать правду, но прикрывается от всех флиртом, или это он флиртует и просто повод нашёл? В любом случае, я решила, что если расскажу, что все три года на турбазе находили трупы, включая труп бывшего директора школы, из-за чего её и прикрыли, то больше поводов повторить у Вани не будет. И покачала головой.
В конце концов, бывшие одноклассники вряд ли столь же резво побежали бы в архив, как подмастерье в маглиции.
— Насчёт старост, правда, странно. Давай-ка спросим, — переключился зельевик и, прищурившись хитро, крикнул через всю библиотеку: — Рувен Гедальевич, а как так получилось, что в старостах всегда мальчиков и девочек почти поровну?
Вашу мать! Если он всегда так палится, то либо здесь действительно духи шалят, либо он глава заговорщиков. У меня аж сердце прихватило! С перепуга.
— Столько лет здесь и первый раз заинтересовался? — проворчал сухонький старичок, поворачиваясь к нам и снимая очки. Без очков взгляд получился совсем укоризненным. Дальнозоркость — страшная вещь. — Выйди в Хужир — тебе любая собака скажет, почему так делали, но только не ученики в нашей гимназии…
— Я преподаватель, — с усмешкой поправил Ваня.
— Ай! — отмахнулся Рувен Гедальевич. — Всё равно наш выпускник. Нашу школу основали в тысяча девятьсот тридцать восьмом году, когда женщин только-только стали обучать колдовству. Раньше ничего, кроме домашних заклинаний да прочей мелочи, девицам было знать не положено, хотя иногда окольными путями они и постигали магическую науку. Поэтому от руководства поступило указание: в правах никого не ущемлять, старостами назначать как девочек, так и мальчиков примерно в равном количестве. И так было до того времени, пока Союз не развалился, и школу, продержавшуюся чуть дольше, не закрыли. А сейчас я не знаю, почему нельзя сделать параллель старост мальчиков, параллель — девочек. Явно же какая-то пакость за годы работы приблудилась, а мы ей по дурости нашей потакаем…
— А раньше почему нельзя было? Когда об у… о смертях узнали? влезла я, заинтересовавшись. Не одна же я такая умная оказалась.
Он посмотрел на меня так, будто я сказала, что солнце синее. Или фиолетовое. Хотя вряд ли бы это заявление вызвало такой же резонанс у него в душе.
— Девушка, историю учить надо. Тогда школы магии только открывали. При царской власти их не было. А раз только открывали, значит всё в новинку. Писали учебные программы, разрабатывали планы занятий, отправляли на опасную практику… Знаете, сколько ребят не доживало до выпуска? Тогда одна смерть в год погоды не делала. Можно сказать, её и не замечали. А вот после распада Союза стали строго следить за тем, чтобы детей «в поля» не выпускали. Тут-то всё и выползло.
— Поэтому школу закрыли? — догадался Ваня.
— Поэтому, поэтому, — передразнил Рувен Гедальевич. — Раньше информацию не афишировали, а тут понавылазили газетчики со своей свободой слова… Отказалось государство нас содержать — родители детей отдавать не хотели, аж взятки давали, чтоб в Иркутскую или Аршанскую устроиться; учителей почти всех посокращали. Удивительно, на чём сейчас-то держимся.
Интересно, если такая смертность была среди учеников, как они установили точную дату начала убийств?
Он что-то ещё бурчал себе под нос, ворчал, отвернувшись от нас, но Ваня глазами указал мне на выход. Мы осторожно убрали все журналы на место и на цыпочках прокрались к дверям.
— Он всех не любит или конкретно тебя? — заинтересовалась я, когда мы оказались на свежем воздухе и тут же спохватилась: — Ой!
— Ты, главное, на уроке не ляпни, а наедине — ничего страшного, — усмехнулся Ваня, засунув руки в карманы.
— Гора с плеч! Тогда я на уроке буду молчать как рыба. А то и так среди остальных выделяюсь, — решила я.
— Это точно. Вы в Иркутске, что ли, до сложных зелий добрались? Ты как про лопатку для помешиваний спросила, так я аж обомлел.
— На факультативе разбирали, да и дома я иногда для себя варю, — не моргнув глазом соврала я. В первый день полночи не спала из-за этого треклятого вопроса.
— Первый раз вижу такую заинтересованную учёбой девушку…
Я посмотрела на него с недоверием. Казалось, когда мы разговаривали в последний раз, он чуть ли не комплексовал из-за составленного мной списка зелий. А сейчас… флиртует, что ли? С ученицей?
— Разве это учёба? Это для себя. Очень многое по хозяйству нужно: то пятно на диван поставишь и срочно надо оттереть до прихода мамы, то голос пропал, то волосы перекрасить подруга захотела, то…
Внезапно я прикусила язык. Нет, наверное, о том, как я обливала ребят с параллели всякой пакостью за лишние слова и косые взгляды, рассказывать не стоит. Это на работе можно, а тут опыт ещё пригодится.
— …то ещё что-нибудь приключится. Так что с тем дедушкой не так? Он людей не любит? — вернула я разговор в безопасное и даже полезное русло.
— Скорее конкретно меня, ты правильно угадала. Я не в ладах со знахарством. Да и… не только с ним. Я плохо запоминаю заклинания, с ритмом путаюсь, строчки местами переставляю… Как доучился — непонятно.
— Это всё словеска виновата, — важно заметила я. — Без неё все предметы намного проще становятся.
— Может быть, я не проверял. Мне без предметов в принципе оказалось проще.
Тут я не могла не согласиться. Потом мы как-то перешли на зелья. Он рассказал, как зарабатывал на лёгких дурманах в старших классах. Я мысленно прикидывала, по каким статьям бы он прошёл, подай кто заявление. Показывать свои обширные знания в этой области не стала, про яды тоже не заикнулась, хотя специалистом в отравлениях разной степени тяжести была со школьной скамьи. Но, чтобы поддержать тему, скромно делилась своими находками в бытовых зельях, не упоминая, что нужны они мне были, когда мы всем классом отмывали последствия других своих зелий.
Сначала мы просто гуляли, потом я увидела двухместные качели… Я залезла бы туда, даже если бы мне не приходилось притворяться школьницей, а так меня вообще ничего не сдерживало.
…В нашу с коллегой комнату я добралась уже тогда, когда Соня спала без задних ног не первый час. И Ваня меня провожал.
ПРОЛЁТ СЕДЬМОЙ — СО СПОКОЙНОЙ ЖИЗНЬЮ
Работая в маглиции, особенно если постоянно разъезжаешь по служебным командировкам, можно увидеть многое. Но с партой, укрытой скатертью, и крутящимся креслом вместо стула, я ещё ни разу не встречалась.
— А что учительница скажет? — заинтригованно поинтересовалась я у заискивающе глядящего на меня Макса.
— Да она даже не заметит! — заверил меня сосед по парте.
Я посмотрела на парня ещё раз, недоверчиво. Вроде, весь день мы вчера гуляли с Ваней, а выглядит это так, будто моим кавалером был Макс. Непонятно…
— Она слепая, что ли? — засомневалась я и принялась скатерть снимать.
Макс попытался перехватить, но я оказалась проворнее. В итоге увидела исписанную бранными словами парту. Читала я внимательно, но ничего интересного так и не нашла. Ребята, дурманы и зелья которых я разгадывала, обладали куда большим словарным запасом, так что новых титулов не прибавилось. Скудно, товарищи, очень скудно. И стоило при таком калечить школьное имущество всего лишь на один урок?
— Стул тоже возвращай, — велела я соседу, пока подошедшая уже половина класса с замиранием сердца смотрела на мою реакцию. — Реанимировать будем.
