Ледяной огонь магии (ЛП) - Эстеп Дженнифер (читать книги регистрация .txt) 📗

Затем перевернул табличку на двери на «ЗАКРЫТО» и опустил вниз жалюзи, закрыв обзор на внутреннюю часть лавки, в которой все еще были Феликс и Девон. Через пару секунд сверкающая неоновая вывеска снаружи магазина погасла.

Я подняла руку, чтобы постучать, когда услышала приглушенные голоса и краем глаза заметила какое-то движение. Посмотрев налево, я увидела, как несколько туристов уставились на меня. Закрыв рот рукой, они перешептывались. Сначала я не поняла, что привлекло их внимание ко мне, но потом посмотрела на свою одежду. Я совершенно забыла о пятнах крови, которыми была покрыта моя футболка и брюки карго.

Состроив гримасу, я прижала рюкзак в груди, стараясь закрыть как можно больше пятен крови на одежде, и деньги в руке. Шепот стал громче, и я увидела, как одна из туристок — та самая женщина, с которой я ехала в трамвае — достала камеру из своей сумочки.

Возможно, Мо прав, и мне действительно надо уйти.

Я отвернулась от туристов, опустила голову и поспешила прочь от «Раззл Даззл».

5

Я покинула площадь, скользнув в одну из боковых улиц. Всю дорогу домой я шла, держа рюкзак перед собой и опустив вниз голову. Я не рискнула воспользоваться трамваем. Только не в таком виде.

Но, к счастью, обагрённая кровью девушка была в Клоудбёрст Фоллс не такой уж и диковинкой, по крайней мере, в захудалых районах города, по которым я шла. Поэтому я добралась до дома, больше не привлекая никакого внимания.

По крайней мере, внимания людей.

Я обнаружила не одну пару глаз со зрачками, как узкие щёлочки, наблюдающих за мной из тенистых улочек, ниш и мусорных баков. Светящиеся точки, становящиеся больше и ярче, потому что монстры придвигались к тротуарам, по которым я шла. Но при свете дня они не смели покидать укрытия, чтобы напасть на меня.

Когда я, наконец, добралась до библиотеки, было уже больше шести, и здание закрылось. Я вытащила чёрные палочки из конского хвоста и как обычно взломав замок, скользнула внутрь. Но вместо того, чтобы спуститься в подвал, я прямиком направилась в дамский туалет. Включив свет, я бросила рюкзак на скамейку рядом с дверью и встала перед зеркалом.

Кровь покрывала большую часть моего тела.

Ей была пропитана передняя сторона моей футболки, так что ткань казалась больше коричневой, чем синей.

Ещё больше крови обрызгало мои брюки-карго, а большие высохшие капли прилипли к кроссовкам. Не говоря уже о размазанной красной полосе на правой щеке и крови, прилипшей к ладоням и рукам и даже застрявшей под ногтями. Мой желудок взбунтовался, и мне пришлось сглотнуть горячую желчь, поднявшуюся к горлу.

Обычно мне было наплевать на кровь. Я убивала и раньше. Людей, которые атаковали меня, когда я выполняла работу для Мо. Или тех, кто нападал, предположив, что одинокая девушка была лёгкой добычей. Монстров, выползших из тёмных улочек, решивших превратить меня в свою следующую трапезу. О нет, кровь оставляла меня равнодушной, но всё же когда я увидела себя в зеркале, по спине пробежала холодная дрожь.

Потому что на этот раз кровь принадлежала мёртвой женщине, которая слишком сильно напоминала мне саму себя.

Меня охватило странное чувство. Я сняла футболку, завернула её в несколько бумажных полотенец из диспенсера, весящего рядом с раковиной, и засунула на самое дно мусорной корзины. Затем включила горячую воду и начала смывать кровь, хотя руки так сильно дрожали, что я только разбрызгивала её.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы совладать со своими эмоциями. Но десять минут спустя мои руки больше не дрожали. Желудок тоже успокоился, а тошнота была ещё только неприятным воспоминанием. Я смыла ярко-красные следы с кожи, и мне даже удалось устранить большую часть пятен с брюк и обуви.

Я выключила воду. Дрожа от холода, я стояла перед зеркалом в штанах и лифчике. Однако я уже израсходовала все бумажные полотенца и мне совсем не хотелось идти в мужской туалет за другими.

Я снова наклонилась, изучая своё отражение в зеркале. Чёрные волосы до плеч, бледная кожа и отёкшая щека, где парень в ломбарде ударил меня. Теперь я снова была похожа на себя. Может мои голубые глаза казались немного загнанными и темнее, чем были сегодня утром, но и в этом не было ничего нового.

Нельзя делать то, что делала я — лгать, воровать и убивать, и чтобы потом не осталось никаких последствий. Нельзя обчищать карманы туристов, которые были в городе лишь ради того, чтобы немного повеселиться, и чтобы потом не заела совесть. Нельзя убить голодных существ, которые, желая тебя сожрать, просто следуют своей природе, и чтобы потом не испытать чувство вины. И тем более нельзя стать свидетелем убийства своей мамы и прейти к выводу, что ты ничего не смогла бы изменить, и чтобы потом твоё сердце на разбилось.

Я подумала о Девоне. Интересно, какие шрамы сегодняшний день оставит на нём, потому что ему пришлось смотреть, как, защищая его, умер телохранитель. Без сомнения, он будет страдать больше моего. Интересно, ожесточатся ли его чувства, а горящая глубоко внутри искра потухнет, заглушённая чувством вины? Трудно сказать.

Я потянулась к телефону, который положила рядом с рюкзаком. Никаких сообщений от Мо.

Интересно, что он сделал, после того, как я ушла из Раззл Даззл? Он должен был сообщить кому-то о нападении. И так как Девон, Феликс и Эшли принадлежали к одной из семей, обычная полиция деревенщин не будет вмешиваться. Но кто-то должен что-то предпринять, даже если всего лишь убрать из магазина убитых людей и замести следы.

Но у меня не было возможности получить ответы на мои вопросы, пока Мо не свяжется со мной.

Поэтому я собрала вещи, выключила свет и спустилась в подвал, чтобы залезть в кровать, хотя отлично знала, что прежде чем смогу заснуть, пройдут часы.

Я встала на следующее утро и пошла в школу после ночи, полной кровавых снов.

Но мысленно была с Эшли, задаваясь вопросом, как долго она работала телохранителем на семью, и действительно ли Девон и Фелкс были её друзьями, или она смотрела на них, как на свою работу. Мне также было интересно, была ли у неё семья — настоящая семья, а не только дурацкая мафия, к которой она по каким-то причинам присоединилась.

Меня интересовало множество вещей, которые меня не касались.

День в школе прошел, как всегда. А затем еще один… И еще один… И еще…

Мо прислал несколько загадочных сообщений, что он обо всём позаботился, но он так и не позвонил мне. Я не смела пойти в ломбард прежде, чем он даст мне отбой тревоги.

Так и проходили дни, а я до сих пор не знала, что происходит и происходит ли что-то вообще.

Неопределенность сводила меня с ума. Но всё, что я могла, это каждый день тащиться в школу, а после найти какую-нибудь закусочную, где проводила вторую половину дня, пока не закрывалась библиотека. Я обчистила несколько карманов туристов, чтобы оплатить моё ежедневное питание, состоящее из чизбургеров и картофеля фри. Я не потратила ни одного бакса из тех денег, которые Мо заплатил мне за воровство рубинового ожерелья.

На них было слишком много крови.

И вот теперь я снова находилась в школе, задаваясь вопросом, в каком дешёвом притоне проведу сегодня вторую половину дня, каждые пять минут поглядывая на телефон, чтобы проверить, не написал ли мне Мо сообщение. Это была неделя перед каникулами, уроков не было и проводились лишь эти смешные специальные мероприятия.

Я, конечно, могла бы их прогулять. Но принципиально посещала школу до последнего дня.

Каждый день я становилась в очередь перед утренним и обеденным буфетами, потому что могла стащить там немного печенья и яблок и спрятать в рюкзаке, чтобы съесть их позже.

Звонок возвестил об окончании учебного дня, и я направилась прямо к выходу, когда, наконец, пропищал мой телефон, и я увидела сообщение от Мо. Я остановилась в коридоре и взглянула на дисплей.