Выбор ведьмы (СИ) - Кащеев Кирилл (книги бесплатно читать без .TXT) 📗
Робко шевельнувшийся ветерок бросил зерна навстречу воинству Прикованного. Пронесся мимо воздушный дракон — ветер превратился в ураган и погнал перед собой маковую тучу.
Лежащая на земле черная облезлая змеица с трудом подняла голову… и начала стремительно окрашиваться алым.
— Кровь… — пока еще тихо сорвалось с перекошенных болью губ Лаумы. И громовым ревом уже во всю пасть: — Кро-о-о-о-овь!
— Убива-а-а-а-ай! — проорала Дина, прорываясь сквозь маковое облако и швыряя навстречу уцелевшим аспидам пучок молний.
Затрещал черный ствол, и дерево Мертвого леса медленно повалилось… и еще… и третье… Мать Птиц взвилась в воздух, с уханьем кружа над осыпающимися деревьями. Черные стволы падали одно за другим, расползаясь по земле липким месивом. Они разваливались вонючей трухой, растекались булькающей жижей, в которой тонули останки тварей Прикованного. Мертвый лес проваливался в густую грязь, и та с чавканьем засасывала остовы деревьев. Вокруг полянки с валуном, сладострастно хлюпая, расползалось бескрайнее болото — по его маслянистой глади гуляли волны, гоня перед собой хлопья гнили и нестерпимый смрад.
— Так тоже не годится, — испуганно пробормотала Ирка и подбросила в воздух второй дар — ярко-зеленый крестик листьев с синим цветком. Тот, что сажают на могилах стариков и каким оплетают колыбели новорожденных, тот, что венчает новобрачных, продолжая род и благословляя новое поколение силой пращуров. Похожая на прилив волна барвинков накрыла смрадное болото, топя гниль в зелено-синем буйстве цветов и листьев!
Старший Кабан носился кругами, счастливо хрюкая и зарываясь пятаком в зелень. Кот Ирусан, протяжно мяукая, катался по цветочному ковру, и, блаженно прикрыв глазки, раскачивался опьяневший от забытых ароматов Медведь. Только Лис неотрывно глядел на Ирку, ожидая, что же будет дальше.
— Морана и Живы — одно! — опуская руки, прошептала Ирка.
Словно сотканный из облаков силуэт двух крепко обнявшихся девчонок возник на фоне неба. Иногда их фигуры сливались в одну. Ирий снова затрясся, выворачиваясь наизнанку — позади них небо начало слоиться и замелькали громадные смутные фигуры других наблюдателей. Вспыхнуло пламя реки Смородины, и выгнулся Калинов мост с темным людским силуэтом, точно слепленным из клубов черного дыма. Ирка почувствовала на себе внимательный взгляд. Горизонт задрожал снова, поднялась волна, и черный панцирь черепахи Ао Алтан Мелхей Суань-У, Черного Воина блеснул под солнцем. И взгляд совсем не сонных, внимательных глазок буравил Ирке спину. Они ждали, они все ждали.
Из валуна несся протяжный захлебывающийся вой, полный смертной муки и тоски.
Наднепрянская ведьма сложила крылья и упала вниз.
Ковер барвинка мягко пружинил под ногами, когда Ирка шла к валуну. Капли темной крови из распоротых запястий пятнали голубые цветы, а замершая по четырем сторонам света четверка драконов отслеживали ее путь.
— Что… она собирается делать? — прошептал Грэйл Глаурунг. — Неужели она…
— Это ее отец, ее мир и ее люди, — резко оборвал Айтварас Жалтис. — Пусть она делает как знает. Хотя отпустить на волю убийцу своего племени может только безумная, — шепнул он.
Она обернулась, одарив его мимолетной улыбкой:
— Люди все сумасшедшие. А ведьмы хуже всех.
— Надо? — не пытаясь больше возражать, лишь спросил он, вытаскивая из кармана Иркины серебряные нарукавья.
— Какой ты предусмотрительный! — Она защелкнула нарукавья поверх израненных запястий. Можно надеяться, что на серебре еще осталась кровь Отца Дубов. Сейчас пригодится любая помощь.
Великий Водный улыбнулся ей и бестрепетно вспорол вену на руке когтями. К подножию валуна хлынула черная драконья кровь, остро запахло йодом, и морем, и солью, и речной водой. Над наполненной кровью ладонью Вереселеня Рорига полыхнуло пламя. Взвился вихрь вокруг Сайруса Хуракана. Остро запахло нефтью из распоротой до самого локтя руки Грэйла Глаурунга. Слаженно, в ритме биения сердца, мерцали четыре Драконьи Жемчужины голубая, розовая, бесцветно-прозрачная и черная.
Вой из валуна вдруг смолк, точно срезанный ножом.
— Что… что ты собираешься делать, дочь?
Наднепрянская ведьма запрокинула голову и захохотала:
— Мы собираемся исполнить то, о чем ты так страстно мечтал… Отец! — И она погрузила окованные серебром кровоточащие запястья прямо в камень.
Глава 54
«Who let the dog out?» [40]
Крона Мирового Древа мягко шелестела над головой. Ирка запрокинула голову, разглядывая колышущуюся над ней узорчатую листву. Просто стоять здесь и чувствовать над собой дыхание настоящего ЖИВОГО, ощущать скольжение теней и блики солнца на лице было истинным наслаждением. Впрочем… Ирка с удивлением поняла, что сейчас она бы и чему-нибудь по-настоящему мертвому… нет, не обрадовалась… опечалилась. Но тоже по-настоящему. Интересно, раз весь Ирий — в кроне, если присмотреться к листочкам, можно узнать, что в Пещерах сейчас делается?
Раздавшийся рядом тоскливый вой заставил ее нехотя опустить глаза. Ой! А местность-то знакомая! Напротив нее сумрачной громадой высился Алатырь-камень — Ирка в очередной раз залюбовалась черно-розовыми переливами его поверхности. Даже после красот Змеевых Пещер Отец всех камней и алтарей производил впечатление как внушительностью, так и элегантностью. «А вот хочу такое вечернее платье, — подумала Ирка. — Интересно, босоркани смогут?»
«Исключено, — донеслась ей в ответ сдержанно-самодовольная мысль. — Я абсолютно неповторим, поскольку изначален. Но за доброе слово спасибо, не так уж часто мне говорят, что я красив. Все больше — велик, могуществен…»
Ирка покивала. Доброе слово не только кошке — оно и камню приятно. Эх, как там ее кот? Она переступила с ноги на ногу, под подошвами вместо живого дерева был камень.
«Это же мой! — в очередной раз изумилась она. — Мой алтарь с Хортицы!» — Она стояла между пятью грубо обработанными стелами, теми самыми, на которых проходила посвящение.
«Тебе же так спокойнее, а мне несложно. Я — каждый алтарь, а каждый алтарь — я, — хмыкнул Алатырь-камень. — Давай уже, ведьма, не тяни, сколько можно?»
Ирка шумно выдохнула… и только тогда наконец повернула голову на вой…
Скованный силами четырех стихий, валун-тюрьма тоже был здесь — словно подвешенный в пустоте на четырех веревках: голубой — воды, алой — огня, темной — сотканной из нефти, и прозрачной — воздушной. Вокруг валуна, ничуть не мешая друг другу, пылал костер, ходили волны, бугрилась земля и вился ветер.
— Тринадцать лет! — протяжно выло из нутри. — Тринадцать лет усилий, подготовки, битв и интриг! Тринадцать лет я шел к свободе и мести… чтобы все мои усилия в один миг были разрушены какой-то девчонкой?!
— Я не какая-то — я твоя дочь. Хортова кровь, — возразила Ирка. С методичностью хорошей хозяйки, приехавшей на дачу после долгого перерыва, она обходила каменный круг хортицкого алтаря, проводя по каждой стеле окровавленным запястьем. Провела по одной — стела покрылась коркой льда и засверкала как айсберг на солнце, а кровь до последней капли стекла в выемку у подножия и осталась там как жертвоприношение. Провела по второй — та засветилась бездымным пламенем, и кровь тоже скатилась с нее, не оставляя следов на камне.
— Ты! — задохнулся от гнева Великий Пес. — Раньше отказывалась признать себя моей дочерью, потому что твои бесценные люди были в опасности, а теперь вдруг согласилась? Потому что теперь я останусь в этом валуне до конца времен?
— До конца времен — это долго, — задумчиво кивнула Ирка, переходя к третьей стеле — она так и осталась камнем, зато в четвертой вдруг оказалось множество дырочек и выемок, через которые струился ветер, наполняя все вокруг тихой, чуть заунывной мелодией.
— Сами теперь сдохнете и весь свой мир за собой утянете!.. — продолжал бушевать Великий Пес.
