Единственная для эшра (СИ) - Волконская Ираида (электронные книги бесплатно txt) 📗
Заметив мои странности, Алан стал учить меня концентрации в боевых условиях. Отличать нюансы запахов и абстрагироваться от них. Чем-то это напоминало то, как я училась контролировать слух, но гораздо сложнее. Сейчас на подробные занятия у нас совсем не было времени и пришлось довольствоваться отрывочными знаниями и, главным образом, учиться, не обращать на запахи внимание.
Но, ночью, когда мы оказывались с Аланом одни в небольшой комнате, и его запах начинал обволакивать меня со всех сторон, ни о каком контроле не могло быть и речи. У меня просто сносило крышу! Как бы я ни была зла на него за прошедший день, вся агрессия моментально перерастала в сильнейшее болезненное желание. В такие моменты острой вспышкой проносилась тревожная мысль, что я становлюсь животным, – просто самкой, живущей одними инстинктами. Какое бы удовольствие мне ни приносили эти безумные ночи, где боль и наслаждение смешивались в единый коктейль, страх и нежелание остаться такой навсегда охватывали меня всё сильнее.
Я больше не понимала кто я. Разве это я раньше держала в руках тоненькую кисть и писала картины? Или, может, сидела в офисе за компьютером, разрабатывая новые интерьеры? Неужели я была той трусихой, что тихой мышью сидела в своей комнатушке и боялась потревожить покой своей тётки? Сейчас с каждым днём я ощущаю, как бурлящая сила начинает проникать в мою кровь, пока ещё тоненькой струйкой, по капле, но она всё растёт и дурманит моё сознание.
Я хочу, остаться человеком или не хочу? Какой нелепый, казалось бы, вопрос… Но он преследует меня ежеминутно. Вот Алан, к примеру, он же не ведёт себя как животное? А почему? Потому что он не животное – он эшр. А значит и мне не следует уходить за грань.
Но на тренировках это становится почти не возможно: я рычу, скалю свои клыки, мечтая впиться Алану в горло. С каждым днём тренировки становятся всё жёстче и труднее, как будто он поставил перед собой задачу узнать максимум моих возможностей. А я, в свою очередь, мечтаю его покромсать на ленточки, и вернуть стократно ему всю ту боль, что он мне уже причинил.
В тот момент, когда мне кажется, что я могу достать его, нанести ему решающий удар, он вновь уходит на новый, пока ещё недосягаемый для меня уровень. И я вновь глотаю слёзы боли и обиды, продолжая взращивать своего внутреннего зверя, который с каждым днём занимает всё большее место в моём сознании. Он нашёптывает мне, что так я стану сильнее и смогу отомстить за причинённую мне боль. И с каждым днём это становится всё заманчивее, и я всё больше поддаюсь этому голосу. Это ведь так просто – перестать быть человеком… Возможно это единственный шанс выжить?..
Как-то мне приснилась маленькая девочка. Она сидела в тёмной комнате и, обхватив себя тоненькими бледными ручками, тихонько плакала. Я хотела утешить её, но увидев меня, она отшатнулась и забилась в самый дальний угол. Я сказала, что не причиню ей вреда, что я защищу её. Но сама испугалась своего голоса – низкий и хриплый, – он пугал своей противоестественностью. Рухнув на колени, я сидела в ужасе, всматриваясь куда-то вглубь себя. Кто я? Что я?
Наконец, девочка подошла ко мне и, положив ручки мне на щёки, посмотрела мне в глаза.
–Нет, ты не страшная, если сама не захочешь такой быть, – вдруг сказала девочка. А я вглядывалась в её большие блестящие глаза цвета фуксии и пыталась осознать, что она говорит.
– Ты такая, какой сама себя видишь. Разве, ты хочешь быть наполненной болью и злобой? Неужели эти чувства сильнее любви? – В её больших странных глазах отразилось типично детское непонимание.
– Не знаю,… – устало ответила я, вновь испугавшись своего голоса.
– Разве силой наделены только монстры? – немного подумав, спросила девочка.
–Ну-у…есть ещё супергерои… Но я не хочу быть супергероем, – поспешно дополнила я.
– Но разве это плохо? Использовать силу в благих целях? – спросила девочка, нахмурив белые бровки.
– Хорошо…конечно,… – заторможено ответила я.
– Значит, тебе не обязательно становиться плохой, да? – Погладила меня по щеке девочка.
– Не обязательно,… – эхом отозвалась я. Краем сознания заметив, что мой голос уже больше похож на мой прежний.
– Ура! – Захлопала в ладоши девочка. – Значит, мы подружимся!
– Ты больше не боишься меня? – с удивлением спросила я дрогнувшим голосом.
– Нет! – твёрдо ответила девочка, для убедительности, даже махнув головой. От чего в темноте серебром блеснули её длинные волосы. – Главное, – не забудь, что ты не хочешь быть плохой. Ты ведь не забудешь, правда?
– Не забуду, – улыбнулась я. И на душе стало светлее. Это была моя первая улыбка за эти страшные месяцы.
Я так и проснулась с улыбкой на губах. На секунду мне даже показалось, что всё это было реально: странная девочка с белыми как снег волосами и наш с ней разговор. Пока я витала в ощущениях от этого странного сна, боль никак не проявляла себя. Мне даже показалось, что она больше не вернётся. Но, увы, через минуту моя реальность вновь обрушилась на меня, желая раздавить. Но я решила на этот раз не поддаваться. Да мне больно и тяжело… порой невыносимо тяжело, и я… чувствую себя одиноко. Но ведь это скоро закончится, верно? А значит, надо постараться. Просто двигаться к цели и всё. Но монстром я быть не хочу и не буду! Я просто стану сильной. Я ведь всегда этого хотела… Хм-м… всё-таки не зря говорят: «Бойтесь своих желаний, ведь они имеют свойство сбываться»…
Конечно, легко сказать – трудно сделать. Особенно, когда к уже привычным болевым ощущениям добавились сильнейшие прострелы в спине и двигаться стало просто нестерпимо больно. Ощущение будто меня без конца бьёт током и особенно сильно при малейшем движении. Слёзы лились градом, как и мои ругательства. Сдерживаться я просто не могла. Мне делали блокаду позвоночника – обезболивающие уколы в спину. Но эффект был слабый и быстро проходящий. Не зря я боялась этого момента, ох, не зря – это была самая сильная боль, что я испытала за всю жизнь!
Естественно, ни о каких тренировках речи быть не могло. Но Алан вместе с врачами взялся мучить меня различными массажами, растяжками и иглоукалыванием. Последнее из всего перечисленного оказалось самым приятным. Изменения шли полным ходом, поэтому моё тело всё равно не должно было быть в покое.
Адские боли в позвоночнике мучили меня две недели – самое тяжёлое для меня время. Признаюсь честно – периодически я просила меня прикончить, потому, что терпеть я больше просто не могла. Я кричала, билась в конвульсиях, рыдала до хрипоты. Я просто мечтала умереть или сойти с ума, только перестать испытывать эту боль! Естественно этого никто не сделал – ещё бы у них такой эксперимент проходит, а я умирать собралась. Поэтому меня приковывали к кровати, делали очередной укол и молча, уходили из комнаты. А Алан оставался.
Он вообще был со мной каждую секунду моего нынешнего существования, – словно ангел смерти. Когда я выла в голос и молила меня убить, он держал меня за руку… и плакал. Но делал он это с таким жёстким выражением на лице, будто он партизан под пытками: ему больно, но он будет терпеть до конца. В такие моменты он молчал, до хруста сцепив челюсти, сверкая воспалёнными глазами. А я смотрела в эти глаза и продолжала умолять. Из нас двоих первой не выдерживала именно я. Смотреть в его глаза было даже больнее, чем испытывать ту физическую боль, что сковывала моё тело. Закрывая глаза, я вызывала перед своим мысленным взором ту странную девчушку, что просила меня оставаться хорошей и пыталась восстановить её образ в мельчайших подробностях. Это было своего рода медитацией и помогало отстраниться от ощущений тела, погрузившись вглубь себя.
Вынести физическую близость с мужем в таком состоянии для меня тоже не представлялось возможным. Так что пришлось прибегнуть к методу, который врачи уже один раз опробовали, в самом начале этого адского периода. Мне было уже всё равно: кто и что со мной делает, лишь бы боль уменьшилась. И она ненадолго уменьшалась, и я могла немного поспать.
