Демоны шестого мира (СИ) - Элевская Лина (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Я уронила голову на руки и застонала.
— А я? — несчастным тоном вопросила я. — А меня и мои мозги тебе не было жалко?
— После случая с федератами я исправился.
— Ну да, откровенно тупые книги появлялись уже через раз, а не постоянно, — фыркнула я.
Он усмехнулся.
— Однако, смею надеяться, теперь я реабилитирован?
— Прощу, если отведешь меня в библиотеку.
Аркаир изящным движением отправил в рот последний кусочек пирога и нахмурился. Я уже решила было, что позволила себе лишнего, но тут он задумчиво произнес:
— Можем сходить сегодня после полуночи… Я за тобой зайду.
— Ты что, до самой ночи будешь занят? — вырвалось у меня.
Демон изогнул бровь, глядя на меня.
— Будешь скучать? — ехидно поинтересовался он.
— Вот еще! — в том же тоне отозвалась я. — Просто хотелось бы знать, сколько у меня пространства для маневров.
В следующий миг демон навис надо мной, вглядываясь в мои глаза, стискивая запястья, не давая отвернуться или даже пошевелиться. Я так и не поняла до конца, чего больше в моей душе — предвкушения или испуга.
— У тебя его нет вовсе, — прошептал Аркаир, склоняясь ниже.
И пространства у меня действительно не осталось.
С опаской, быстро вытесняемой удовольствием, я нырнула в поцелуй с привкусом гаэры, сладкий и дразнящий.
Затем Аркаир как ни в чем не бывало вернулся в кресло и невозмутимо спросил:
— Ну так что, будешь пирог?
— ?!
Неподражаемая змеиная ухмылка на узких губах. В следующий миг дворецкий указал на небольшой кусок на тарелке передо мной.
— Твой десерт.
Я смутилась. Губы горели огнем, где-то внутри бушевало пламя, и мне хотелось не пирога, а… продолжения.
Эта мысль испугала меня.
Раздалось тихое жужжание.
В следующий миг Аркаир нахмурился и отложил приборы, затем прижал нагрудный карман камзола.
— Повелитель вызывает, — поморщился он и поднялся. — Придется тебе доедать в одиночестве. И кстати — спасибо, иначе я бы остался голодным.
И Аркаир стремительно вышел из комнаты.
Я застонала, стекая по спинке кресла.
Проклятье. Все-таки он мне нравится. Особенно таким.
Нет, Рэлли, ты о чем? Он демон. Пусть более чуткий, чем другие, но он демон, властный, холодный, бесстрастный. Демоны избегают привязанностей, Дэмиан говорил об этом. Возможно, Аркаир не будет играть со мной так, как повелитель, но он остается демоном — со всем, что из этого вытекает.
Максимум, что он может ко мне испытывать — мимолетная привязанность.
И об этом нельзя забывать.
Пожалуй, я благодарна Дэмиану. Его последний урок вышел на диво доходчивым.
Библиотека произвела на меня столь сильное впечатление, что я и на следующий день блаженно жмурилась, любовно поглаживая утащенную в кабинет к Аркаиру стопку справочников по истории и мифологии Шестого мира.
Огромная, просторная, в шесть ярусов… Хорошо, что я не боюсь высоты, иначе карабкаться по узким передвижным лесенкам было бы сложно.
Я придвинула к себе толстенную книженцию с витиеватым заглавием «Боги миров и деяния их, по коим воздается хвала». Наверняка здесь будет сказано и про жертвенную кровавую жатву…
Можно было бы спросить Аркаира. Но после того случая с элтаром, когда он впервые поцеловал меня, я раз и навсегда запомнила, что у него есть пугающая привычка устраивать практические занятия там, где меня преотлично устроила бы теория. Чего доброго потащил бы в пустыню резать демона и показывать мне, как они собирают их кровь…
Поежившись, я устремила взгляд на первую, вычурно украшенную страницу… и не успела прочесть и двух абзацев, как меня бесцеремонно отвлекли.
В дверь постучали, затем ее распахнул незнакомый мне лакей, и в комнату с легкой улыбкой вошел красноволосый демон с яркими алыми глазами.
— Князь Рагаскес?! — удивилась я, невольно поднимаясь и одергивая подол платья.
Он посмотрел на меня, изогнув бровь, и я запоздало сообразила поклониться.
— Полагаю, мне следовало раньше нанести вам этот визит, послушавшись совета супруги, — медленно, вальяжно произнес князь. Приятный голос — как урчание большого кота. Нет, я действительно понимаю Рату! Князь вызывал невольное восхищение. Правда, побеседовать с ним у меня до сих пор не было возможности, и как себя вести, я совершенно не представляла. Как положено в такой ситуации вести себя игрушке? Молчать и раболепно кланяться или предложить князю присесть, а затем вызвать горничную и попросить принести прохладительные напитки, как сделала бы хозяйка?
Князь разрешил мои сомнения, пройдя и бросив лакею:
— Распорядись о напитках.
— Слушаюсь, — поклонился тот и закрыл дверь.
Князь остался.
— Вокруг вас кипят нешуточные страсти, Дайри, и глядя в ваши глаза, я понимаю, почему. Вы проецируете собственную душу на все, что вас окружает, а она у вас под стать волосам — огненная… Но почему такие страсти кипят в вас самой?
Чего-чего?!
— Сами не догадываетесь? — колко спросила я. — И, простите мне мою прямоту, князь, не вам намекать на связь между цветом волос и характером.
Князь удивленно воззрился на меня, словно я сказала нечто из ряда вон выходящее, а затем тихо рассмеялся и опустился в кресло. Я осталась стоять.
— Присаживайтесь, Дайри.
— Вам не кажется, что проявлять гостеприимство в данных апартаментах следовало бы не вам, любезный князь?
Приподнятая бровь красивого красновато-коричневого оттенка выразила все чувства князя по поводу моей наглости.
— Что ж, вижу, с вами разговор нужно строить иначе, — произнес он. — Приношу свои извинения, я ранее не имел с вами дела и не очень представлял себе, какую линию поведения избрать. Привычная мне, как я вижу, вас покоробила.
— Меня в этом мире вообще многое коробит, князь, — сообщила я. — И я вас уверяю, вы, по сравнению с остальными, были образцом галантности.
На лице отразился сдержанный интерес.
— А точкой отсчета является, я так понимаю, ваш собственный мир?
— Какой же еще? Уж простите, но я росла и воспитывалась в совершенно иных условиях, и здешний образ жизни совершенно неприемлем для любого нормального разумного существа.
Яркие алые глаза князя взглянули на меня.
— А почему вы считаете, что ваши ценности должны быть нормой и мерилом для остальных? — спросил он, и я озадаченно заткнулась. — Должен сказать, вы проявляете неожиданную закостенелость в этом вопросе. Следует более гибко подходить к чужим традициям, Дайри. В конце концов, у нас своя культура, она сформировалась давно и продолжает развиваться, несмотря на присущий нам консерватизм. Я сомневаюсь в том, что другие игрушки рассказывали вам о жестоких страданиях, которые они испытывают. Вы не могли не заметить того, что все они вполне довольны своим положением.
Слова князя жгли каленым железом. Возможно, я действительно судила слишком зло… но…
— Видите ли, князь, — тихо произнесла я, — если бы я прибыла сюда в роли гостьи, уверяю вас, я бы не сказала ни слова критики в адрес владыки либо вашего уклада. Я бы смирилась с большинством его сторон — кроме разве что совсем уж жестоких обычаев, а они здесь тоже в ходу; некоторые вещи человек просто не может воспринимать так же, как демон, и вы это прекрасно понимаете. — Князь задумчиво кивнул, не сводя с меня поблескивающих алым глаз. — Но меня насильно втащили в этот уклад, сделали частью чуждого и опасного мира, заставили меняться в угоду тому, кто назвал себя моим хозяином на основе лишь того, что, подчиняясь своему капризу, спас меня от чужаков. Да и спас ли, это еще вопрос, я вполне могла уйти от них. Но сейчас речь не об этом.
Я помолчала, подбирая слова.
— Наблюдая со стороны, я могла бы оставаться беспристрастной и снисходительной, но, волей-неволей став частью всего этого, я, напротив, не могу не быть субъективной. И это не мне следовало бы меньше судить вас, это вам всем следовало бы отнестись ко мне с большим пониманием как к человеку, который не желал этих сомнительных «милостей» и не может приспособиться к жизни здесь, не переступив через себя.
