Вызов (СИ) - Гайя Антонин (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗
И, наверное, ради подобных моментов стоит жить. Если возможно такое, как у Траяна и Эстеллы, то и для нас с Маной найдутся время и слова, от которых рухнут стены и забудется все плохое. Ну а пока...
- Гайя! - ко мне спешили Саша и Иван.
С ними приехали Кимура, Джейми и Бирсен. Приехал Эристав. Вместе с Маной приехали Северус и Адриан, а также сестрички-француженки. Они уезжали домой завтра.
Брат крепко обнял меня, когда мы уже прощались.
- Пиши мне на мыло, - сказал Сева. - И звони. И фотки шли, слышишь? Мана обещал свозить нас в Италию летом.
Не могла не улыбнуться:
- Если будете хорошо себя вести?
- Мы и так пай-мальчики, - Сева усмехнулся. Он уже почти не улыбался криво, как раньше.
Сестры обцеловали меня, сказав, что скинут мне на телефон адреса бесподобных магазинов в Париже и Риме.
Саша и Ваня уверили меня в том, что постараются не влазить в неприятности.
- Тебя же не будет, чтобы спасать нас, - сообщили мне с улыбками на лице.
Ким и Эристав по очереди крепко обняли меня.
- Береги себя, - сказал мне хевсур со своим неповторимым акцентом и бархатным смешком.
- Не могу не присоединиться к пожеланию Эриса, - сказал Ким. - Зарегистрированный дампир... Их вообще еще кто-то регистрирует?
Позднее Гай пояснил мне, что, несмотря на закон, отхватившие дампиров мастера не регистрируют их по весьма простым и понятным причинам: другие мастера не гнушаются красть чудо-созданий у коллег.
- Ну чем мы чудеснее вас? - спросила я.
- Мы мертвы. А наши дети почему-то живые и особенные. Если это не чудо, то чудес не бывает вовсе.
Адриан тоже обнял меня на прощание, крепко обнял. Беленький котик уже стал похож на кота. Наверное, Суби быстро покидала его кровь и мысли.
- Спасибо за все. Я не знаю, смогу ли расплатиться с тобой когда-нибудь сполна, - сказал мне Адриан.
- Будь с отцом и моим братом. И береги их, - прошептала я так, чтобы не услышали ни Сева, ни Мана.
Адриан кивнул мне со всей серьезностью.
Пока остальные прощались с пришедшим, наконец, Гаем (он что-то забирал из камеры хранения), я подошла к Мане, сиротливо стоящему в сторонке, у окна. Он ждал меня.
- Я предлагаю расстаться спокойно и ровно, - сказала я, подходя к нему.
На Мане сегодня, вопреки его предпочтениям, было черное пальто.
- Траур? - не дав ему ответить на свою первую реплику, спрашиваю я.
Зеленоглазый холодно смотрит на меня, выдерживая паузу.
- Надо не забыть поблагодарить Ингемара за то, что он подарил мне жену - воплощение такта и деликатности.
- Кстати, раз ты тоже недоволен этим браком - значит, предлагаю в самые короткие сроки пойти к какому-нибудь мастеру, который нас разведет.
Зеленые глаза стали еще холоднее. Мана снял черную перчатку и заправил за ухо прядь, которая лезла ему в глаза. Сегодня он не зализался, как обычно. Сегодня Мана вообще был другим. И почему-то его... инакость тревожила мое сердце.
- Гайя, скажи, - он смотрел на меня пристально, - я тебя теряю?
Не знаю, почему, но от этих его слов вся моя бравада съежилась и куда-то делась. Я не сумела подавить порыв - и просто схватила его за руку, на которую он снова хотел надеть перчатку. Рука была горячей. Я подняла глаза на Ману. У него был вид мальчика, которого застукали за мастурбацией. Тем не менее, он сжал мою руку в ответ. Так мы постояли немного молча. Задав вопрос, Мана не ждал на него ответа. И я не ответила. Спустя минуту или две он сказал:
- Просто меня не покидает мысль о том, что я тебя теряю. Или рано или поздно потеряю.
- Я не знаю, Мана, - как можно равнодушнее попыталась сказать я. - Пока что мы связаны, как ты сам сказал, крепчайшими узами на свете, - а сейчас я попыталась прозвучать насмешливо.
Вопреки всему он улыбнулся. И мое равнодушие таяло от этой улыбки.
- Ты все равно вернешься.
Я не поняла, имел ли он в виду себя или Киев.
- Наверное, вернусь, - сказала я уже без иронии и равнодушия.
- Прости меня.
- За что?
- За пощечину.
Я вспыхнула, снова не пойму - почему. От этого смиренного голоса и не менее смиренного лица его хозяина бросило в дрожь. Приятную.
- Ох... Так ведь мы квиты.
- Все равно. Я не должен был. Но я поддался страху.
Я внимательно всмотрелась в его глаза. Не знаю, искренне ли он сожалел.
- Я тоже не должна была в тебя стрелять, Эммануэль. Это... неправильно. Нельзя решать проблемы насилием.
Лицо Маны повеселело.
- А еще надо мыть руки перед едой и одеваться по погоде.
- Да, мамочка...
- Кроме шуток, - сказал Мана, бросив взгляд на табло, - я буду ждать встречи с тобой... моя жена.
Увидев мой взгляд, вампир качнул головой с улыбкой:
- Пожалуйста, на минуту давай заключим пакт о ненападении. Давай хотя бы на эту минуту представим себе, что мы нормальная пара, а?
Я, помешкав, кивнула ему. Что ж, минута - это очень мало.
- И представим себе, что расстаемся надолго. Точнее, представим, что нам жаль расставаться надолго.
Я снова кивнула.
- Как больно, милая, как странно, сроднясь в земле, сплетясь ветвями, как больно, милая, как странно раздваиваться под пилой, - процитировал Мана.
Это были стихи Кочеткова "С любимыми не расставайтесь", но, о небо, я опешила. Еще одна картинка Бездны встала в моей памяти: сплетенные корнями деревья. Все, что она предсказала мне, сбывалось, причем так скоро.
- С любимыми не расставайтесь, всей кровью прорастайте в них, и каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на миг, - я знала, что Мана не любит меня, знала. Знала, что он может даже не сознательно пытаться привязать и влюбить меня. Но ведь мы заключили пакт на целую минуту? А, значит, я могу представить себе, что он все же любит. И что я люблю.
Вампир обхватил меня и прижал к себе так отчаянно, словно и вправду любил. И целовал так, словно уже тосковал, еще не отпустив меня. Я же обхватила лицо Маны ладонями так, будто боялась больше никогда не увидеть его. И потом мы стояли, обнявшись, глаза в глаза, так, будто смотрели друг другу в душу и видели там всю правду, все как есть.
Потом... объявили посадку, кажется. Гай принялся подгонять меня, а я подумала лишь о том, что следовало заключить пакт о ненападении хотя бы вчера вечером и хотя бы на час. Я так соскучилась по зеленоглазому, и только сейчас смогла это понять...
Я помахала всем напоследок. Мане не махала. Нет, с любимыми так не расстаются.
Когда мы с Гаем сели на свои места, когда я осмотрелась и постаралась не представлять, как самолет терпит крушение, то почувствовала безотчетную тоску, что легла на сердце. Ведь я вернусь. Зачем тосковать сейчас...
Итак, Бездна насмеялась, но не налгала. Что там было еще? Рука, протянутая упавшей фигурке - Опора. Отец. Так, и тут треклятое зеркало мира сказало правду. А дальше там была Буря.
Гай спросил у меня, не хочу ли я есть, и этим отвлек от размышлений. Потом, уже после взлета, когда я решила немного послушать музыку на своем плеере, отец оторвался от журнала, который читал.
- А что это ты слушаешь?
Я предложила ему ракушку наушника. В самом деле, играла песня "Анна", и он услышал слова.
- А кто это поет?
Мне стало немного совестно.
- Это певец по имени Юлиан, был популярен в начале 90-ых, - и я поведала Гаю о Фэнеле Диаконеску, который был похож на этого Юлиана, и что я как-то скачала песни Юлиана из интереса, а некоторые мне даже понравились.
- Только никому не говори, а то засмеют, - попросила я его.
Гай не ответил, он слушал песню об Анне.
- Знаешь, - сказал он мне, возвращая наушник, - а ведь так похоже на твою маму.
Он усмехнулся, цитируя песню:
- "Девочка моя несмышленая, мудрая моя женщина". Я уже говорил тебе о том, какой она была. Кто-то мог посчитать ее глупой, кто-то, кто сам очень глуп.
