Ветер перемен (СИ) - Волк Сафо (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
На третий день Далан более-менее успокоился и затих, и плакать перестал, сжав губы в тонкую нитку и холодным взглядом синих глаз глядя перед собой. Гардан решил, что паренек, наверное, справится, а потому не беспокоил его расспросами или разговорами, тем более, что сам он понятия не имел, о чем можно поговорить с ребенком восьми лет от роду. У него самого детей никогда не было, а если и были, то он о них не знал. Его младшие братья и сестры вечно носились вокруг него одной грязной и худющей кучей некормышей вместе с точно такими же тощими и грязными собаками. И никакое утешение им не требовалось: только еда и как можно больше. К тому же, Далана воспитывали как сына лорда, и Гардан отдавал себе отчет в том, что по качеству и количеству знаний этот паренек уже сейчас, скорее всего, опережает его самого. Ну, или находится на том же уровне, во всяком случае, что касается счета и письма. К своему стыду Гардан с трудом мог нацарапать даже простую записку, несмотря на то, что читал неплохо, а считать умел только золотые или задницы шлюх, потому что все остальные счетные вещи просто не могли надолго завладеть его вниманием. В связи со всеми этими обстоятельствами, на третий день они тоже молчали, как и на четвертый, и все последующие.
Вот только какое-то время назад наемник заметил, что паренек то и дело трет свой лоб и кривится, словно у него там засела боль. Тут уж пришлось-таки разомкнуть зубы и начать узнавать подробности, потому что Гардан знал: коли уж застудишь голову, живым тебе от Старухи Марны не уйти, и нить твою она перережет как пить дать. И Далан сообщил, что у него болит голова, причем не где-нибудь, а прямо между бровями, и с каждым часом боль становится все сильнее. В тот вечер, чтобы избавить его от этого, Гардан предложил ему немного сильно разбавленного виски. Паренек выпил и уснул как подкошенный прямо в общей зале гостиницы, и Гардану пришлось на руках нести его наверх, раздевать и укладывать под теплые одеяла. Вот только на следующий день головная боль меньше не стала, а еще через день на коже мальчика между бровей появилось маленькое красное пятнышко.
В детских болезнях Гардан разбирался еще меньше, чем в витиеватых каракулях, которые благородные называли высоким письмом. Потому спешить и пытаться как-то лечить паренька он не стал, решив выждать и посмотреть, что будет. Далан мог просто спросонья врезаться головой в дверную ручку, пока выходил из комнаты, или еще где удариться: дети вечно бились обо все, Гардан знал это по себе. Или его могла укусить какая-нибудь назойливая муха, а тот и расчесал пятнышко до тех пор, пока оно не стало причинять боль. Или вообще вырос какой-нибудь внутренний свищ, который теперь выгнивал наружу. В любом случае, сколько бы Гардан ни осматривал паренька, ни интересовался его самочувствием, а жара у него не было, да и выглядел он вполне бодрым и здоровым. Если не считать этой головной боли.
Подтверждая правильность хода его мыслей, сегодня утром на лбу у паренька надулась шишка. Гардан внимательно осмотрел ее со всех сторон, ощупал и пришел к выводу, что это свищ, самый обычный свищ, который легко вскрывался острым ножом, как только достаточно вызревал. А это означало, что им нужно просто дождаться, как только появится белая головка, вскрыть ее и залить рану виски, да и дело с концом. Это он и сообщил пареньку, пообещав ему, что беспокоиться не о чем, и Далан вроде бы кивнул в ответ, хотя никакого особенного интереса к информации не проявил.
Сейчас рука мальчика инстинктивно поползла ко лбу, и он поморщился, тронув большую красную шишку между бровей.
— Не три, — приказал Гардан. — Не дай Грозар занесешь туда грязь. Тогда маленьким шрамом не обойдемся, и девки от тебя начнут морду кривить.
Мальчик ничего не ответил, опуская голову еще ниже, словно пытался спрятаться или сжаться в комок. Гардан понаблюдал за ним некоторое время, а потом отвернулся и нахмурился.
Возможно, стоило бы показать мальчишку какому-нибудь жрецу. Вреда от этого точно не будет: они с Гарданом выглядели достаточно помято и жалко, чтобы никому на свете не пришла в голову мысль, что паренек — сын Лорда Страны и объявленной вне закона Рады Тан’Элиан. К тому же, жрецы ведали травами, разбирались в целебных припарках и всевозможных болячках, и уж они-то точно знали, что делать с этой шишкой. А если им еще и хорошенько повезет, то при храме может оказаться и Истинный Жрец, который вылечит паренька, если это все-таки непростой свищ. Золота у Гардана с собой было достаточно, чтобы оплатить такую услугу, тем более, что Рада никогда не скупилась на вознаграждение за верную службу, а в ее поместье от брата милорда Ленара его ждала еще более кругленькая сумма за быструю доставку племянника живым из Латра в условиях большой опасности. Я должен тебе жизнь, Рада, и я никогда этого не забуду. Кивнув сам себе, Гардан сообщил, не оборачиваясь:
— Как только увидим Церковь, сразу же заедем, покажем тебя жрецу на всякий случай.
— Хорошо, — негромко отозвался мальчик.
— И не три свою шишку! — еще раз строго приказал Гардан. — Чем больше мусолишь, тем больше воспалится.
Мальчик ничего не ответил, все также понуро сидя в седле.
Дорога лениво извивалась между мокрых холмов. В отдалении среди стоящих под паром полей виднелись фермерские домишки. К северу от города Ваэрнский лес кончался раньше, и здешние места уже принадлежали дому Тан’Гандов, чья резиденция располагалась в Ронтисе. Вот только до самого Ронтиса с подобной скоростью им было еще пилить и пилить. В одиночку Гардан доехал бы гораздо быстрее, но паренек вообще впервые в жизни ехал верхом самостоятельно, и перегружать его без нужды не стоило. Гардан прекрасно помнил, как тяжело в первые недели ему давалось седло: вечную ломоту во всем теле, отбитый зад, ободранную кожу на внутренней стороне бедер. Далан в этом плане держался гораздо лучше, его уже учили ездить верхом на пони, и он несколько раз катался с матерью по окрестностям Латра. Только пони — это все-таки не лошадь, как и двухчасовая прогулка — не полноценный день верхом. А потому Гардан никуда не гнал.
К тому же, не стоило привлекать к себе излишнего внимания. Двое путников, мужчина и мальчик, отчаянно скачущие на север в сторону Ронтиса, запросто могли заинтересовать городскую стражу, которой на дороге в первые несколько дней пути попадалось пруд пруди. Правда, вскоре стражников стало меньше, а на пятый день они и вовсе пропали, как не было. Гардан аккуратно порасспрашивал на эту тему хозяев постоялых дворов, и те охотно рассказали последние сплетни: дескать, беглую жену Лорда Страны обнаружили, и ее увозит прочь из Мелонии Алеор Ренон, к которому просто никто не рискнул соваться. Они, правда, изо всех сил выпячивали грудь и божились Гардану, что стражники в Онере уж точно смогут перехватить беглецов и предать Раду суду, только Гардан очень в этом сомневался. Ни один нормальный человек не стал бы заступать дорогу Тваугебиру, и в его обществе Рада была в абсолютной безопасности.
Однако сам Гардан Тваугебиром не был, а это означало, что с ним у стражи разговор будет коротким. Он очень внимательно выслушивал все слухи, и пока еще маленький сын миледи Тан’Элиан числился то ли убитым вместе со своим отцом, то ли без вести пропавшим. В грязном оборвыше, которого вез с собой Гардан, узнать наследника одного из богатейших домов Мелонии было сложно, а потому тот преспокойно называл паренька своим сыном, и взгляды хозяев гостиницы не задерживались на нем дольше двух секунд. Этого Гардан тоже понять не мог: абсолютной человеческой слепоты и глупости. Оттуда у черноволосого темноглазого наемника мог взяться русоволосый голубоглазый сын, похоже, никого и не интересовало, и за это Гардан благодарил Грозара и всех богов вместе взятых. Да и пареньку хватало ума держать язык за зубами и не поднимать глаз от стола, пока наемник выслушивал сплетни любивших поболтать трактирщиков. Хотя порой скулы его и деревенели, а зубы издавали явственный скрежет, когда какой-нибудь очередной облысевший пузан начинал вовсю костерить Раду и называть ее цареубийцей и еще более нелицеприятными словами.
