Туман и гроза (СИ) - "Lacysky" (полная версия книги txt) 📗
— Да не переживаю я! Меня раздражает неизвестность и ожидание. Ладно, тогда до встречи в Службе.
Саша кидает телефон в ворох цветастых подушек и одевается, чувствуя, как снова кружится голова от слабости.
Стоит закрыть глаза — как всплывают воспоминания о доме в мире теней и жёстком огне, который жёг снова и снова, принимал обличия фантастических животных и лизал низкий потолок, отнимая драгоценный кислород.
Сюзанна кладёт ладони ему на пульсирующие виски, и злые колкие видения отступают.
— Есть новости?
— Ну, Кирилл взвинчен и утверждает, что ни капли не переживает за Кристину. Не удивлюсь, если через пару часов он предложит влезть в клинику Управления.
— Тогда не пускайте его туда. Она даст сигнал, если будет нужна помощь. Прихвати с собой кольца с творогом! Я утром испекла, пока ты спал.
***
Саша действительно с удовольствием прогуливается до Службы и выбирает чуть более долгий, но приятный путь через бульвар.
Каждая стихия сильнее в определенный момент времени. Но в то же время у милинов и сухри внутренний баланс на выбор. И если земля тяготеет к полуночным ритуалам под покровом тьмы, то воздух лучше всего поддаётся утром на рассвете с началом нового дня.
Когда Саша первый раз познакомился с Кириллом, то искренне удивился, как такой сильный маг огня предпочитает тёмное время суток, ночные дороги в двух лучах фар и патрули до утра. И его заклинания обладали той же мощью и разрушительной силой, что и днём.
Возможно, всё дело в сплетении огня и земли. Того, что скрыто в её недрах и невольно вплетается в огонь, даруя ему особую силу и наполняя вязкой ворчащей лавой. То, что так легко отзывается в чернильном мире и уничтожает в клочья теней.
Саша же всегда ощущал себя лучше и сильнее при дневном свете, и куда менее уютно — в ночи. А мир теней и вовсе мог свести с ума, если применить в нём заклинания. Порой это раздирало изнутри яростным противоречием, когда в воздухе вспыхивала печать. Один шаг до изумительного мира, полного тайн и неизведанных путей.
Говорят, стражи никогда не путешествовали по морям и озёрам со зловещей тёмной водой, похожей на нефть, по полноводным рекам мимо нависших плакучих ив и берегов с серым сыпучим песком.
И временами Саша маялся от невозможности ступить туда. И искренне не понимал, почему у других нет желания нырнуть в солёные воды? Почему во всём стражи видят только угрозу?
Остановившись рядом с величавым и явно старым деревом, Саша прикасается к шершавой коре и ощущает под ладонями вздохи жизни и треск ростков. Запоминает вьющиеся линии, впадины и кружочки на коричневом стволе, оттенок цвета и немного лесной запах.
В голове тут же возникает набросок низкого человечка во мху и с веточками на коже, который выглядывает из самой коры, с влажными тёмными глазами и спутанными волосами с гнёздами для птиц.
Ладонь соскальзывает по коре — надо спешить. Если нужна его помощь, он сделает всё, что в его силах.
В отличие от притихших улиц, Служба гудит, дымит и бурлит. Стражи едва ли не маются от вынужденного безделья и ворчат, что этак они совсем не будут нужны, а тени разнесут весь город.
За утро в паре мест уже произошли прорывы, и несколько стражей применяли всю хитрость, чтобы заманить теней в собственный мир, а не выходить на улицы. Сашу ловит кто-то из лекарей и строго напоминает про лечение, а когда получает вежливый ответ, что пока некогда, с досадой машет рукой.
Кирилл мечется по главному офису стражей, в котором сейчас раздвинуты все столы и стулья, а в центре распахнута подробная карта города с отмеченными возможными точками прорывов. Они мигают зелёным над миниатюрными домиками и крохотными машинками.
А в красном круге — высотное здание-укрытие, наполненное тенями.
Николай сидит на столе, углубившись в чтение тяжёлой папки с торчащими во все стороны страницами. Гладко выбритый, с аккуратно зачесанными волосами и в едва ли не хрустящей и выглаженной чёрной форме, он выглядит спокойным и сосредоточенным.
На прозрачной доске висит список с именами из лаборатории в мире теней, а рядом с некоторыми краснеют галочки. На других столах громоздятся ещё тёплые коробки с пиццей и многочисленные картонные стаканчики с кофе, кажется, со всеми возможными эмблемами кафе — как магических, так и обычных людских.
Саше кажется странным, что в огромном офисе тихо и никого нет, а Кирилл явно злится — по крайней мере, он явно не сдерживает магию и время от времени косится на Николая, а при виде Саши с облегчением бормочет «наконец-то!».
— Доброе утро, — Николай даже не поднимает головы, а его голос как-то… холоднее даже привычного, которым он коротко раздаёт распоряжения на летучках или при обсуждении планов атаки при тяжёлых прорывах. — Саша, насколько хорошо ты знаешь Архив и историю мира теней?
— Если говорить про документы Архива, то я изучил всё, что у нас есть. Вплоть до изначальных сфер, которые хранят первые сведения о мире теней.
— Так. Если твоя теория верна, ты можешь выстроить печати, чтобы сделать проход в глубокие тени на основании всей информации?
— Что?
Саша, опешив от такой задачи, оглядывается на Кирилла, который замирает за его спиной, сверля взглядом Николая. Ноги широко расставлены, руки заложены в карманы брюк, он всем видом выражает явную угрозу, направленную чётко в сторону своего якоря.
— Я как-то неясно выражаюсь? Мне нужен проход в глубокие тени. Напрямую. Не прыгать по всему миру теней из слоя в слой, а перейти туда сразу. Видишь ли, у нас теперь нет главы печатников, а ребята никак не соберутся с мыслями. Мне нужен кто-то, кто их организует в деле. И мозгами.
Николай отрывается от перелистывания папки и поднимает взгляд на Сашу, от которого даже вздрагивает сердце. Внутри того застыла какая-то… ледяная ярость. Не к нему конкретно, а, скорее, к чему-то нематериальному и неудобному, что нарушает порядок мира магов и стирает в крошку и прах жизнь за жизнью.
— Можно попробовать. Честно говоря, я не уверен, что это возможно.
— Вот! — восклицает Кирилл. — Хоть Сашу послушай, раз мои доводы тебя не устраивают.
— Кажется, мы всё обсудили.
— Да ты на себя посмотри! Ещё немного — и ты станешь таким же безумцем, как Шорохов. Там уже загублена не одна жизнь, мы сами едва выбрались, а ты лезешь туда же! Мало вокруг проблем? Давай всю Службу там угробим теперь?
Саша инстинктивно отодвигается подальше на стуле на колёсиках, из зоны поражения заклинаний между этими двумя. Он отлично представляет опасность каждого из них, а если они схлестнутся… вздрогнет не только Служба. Он на себе знает о норове и вспыльчивости Кирилла, который порой не сдерживается ни в действиях, ни в словах. Но он всегда считал, что спокойствия Николая достаточно, чтобы усмирить огненную бурю и вернуть из любого мрака.
Но теперь, возможно, и в нём не так много сдержанности.
— Я ни в коем случае не оправдываю Шорохова. Но я тебе уже говорил — я понимаю, почему он так хотел попасть в тот мир. Пойми, если сейчас Григорьев успеет туда раньше, то я не представляю, что ещё сможет сделать. А если Яков? А если Соня? Дело не только в знаниях, но и в том, что это теперь камень преткновения. Но именно мы знаем мир теней, как никто другой.
— Это опасно, Коля. Мы не знаем, что там. А если ещё хуже, чем тени?
— А ты не думаешь, тогда ещё куда важнее узнать, что же там? Я понимаю, конечно, что тебе дай волю — ты пойдёшь крушить теней налево и направо. Ты отличный страж, но ещё есть знания. Порой они важнее любых битв.
— Вопрос цены знаний.
— Или методов. Так, разговор окончен. Это моё решение. Шорохов пока меня не снял с исполняющего обязанности начальника Службы. Саша, ты сможешь?
Онемевший и растерянный Саша переводит взгляд с одного на другого, едва находя силы для ответа.
— Сделаю всё, что могу. Пойду тогда к печатникам, посмотрим, что получится.
— Отлично! — Кирилл хватает со стула кожаную куртку и направляется к выходу. — Кстати, Даня хотел поговорить, но пока ещё не отошёл от снотворного, просил позже. Я в Академию, дожму лекарей. И если надо, самого Малди.
