Шрамы и песни (ЛП) - Золендз Кристина (полная версия книги txt) 📗
Она чуть не уронила свой кофе, когда, обернувшись, заметила меня.
Некоторое время мы просто стояли, глядя друг на друга, оба полураздетые. Готов поклясться, что в глубине ее глаз я увидел что-то похожее на спрятанное одиночество, так хорошо мне знакомое.
Коннер вошел на кухню и прервал воцарившееся молчание. Тон его был хитрым и высоким, и он напомнил мне, как Шейн в детстве ногтями скреб по доске. Он нес какой-то бред.
Она просто смотрела на меня. Ее глаза метали в меня молнии, в них не было ни эмоций, ни желания, ни нужды, ни какого-либо интереса. Ничего.
Стоя напротив нее, я сдерживался, чтобы не наброситься. Мой взгляд скользнул от ее глаз к губам, к горлу, ключицам, к изгибам ног…
Коннер продолжал что-то нести. Даже если бы он кричал «пожар», я бы его не услышал.
— Все еще в моей футболке, — прохрипел я. Я хотел, чтобы она поняла, что это для меня значит, что я бы хотел оказаться на ее месте и обволакивать ее, согревать. Мои щеки горели, а я улыбался, от того, каким юным и живым себя ощущал, стоя напротив нее. Впервые в этом теле я ощутил себя человеком.
— Хочешь вернуть ее прямо сейчас? — прошептала она.
Коннер замолчал. Я наклонился к ней. Мне не хотелось бы, чтобы она раздевалась перед Коннером. Она приняла это как знак согласия.
— Решено, — пропела она и выскочила из кухни, оставив свой кофе. Я вздохнул как человек, не дышавший несколько лет. Она вернулась в безразмерной толстовке и швырнула в меня футболку, попав прямо в лицо. Та свалилась мне на руки.
— Еще раз спасибо, — сказала она, уходя. Я посмотрел на Коннера.
Широко раскрыв глаза, он покачал головой.
— Хм, это было напряженно. Серьезно, чувство такое, словно вы двое занимались сексом прямо передо мной. Чувствую себя грязным и немного возбужденным, спасибо. — Он налил себе еще кофе и покачал головой.
Я серьезно на него посмотрел.
— Думаешь, я ей нравлюсь?
Нахмурившись, он хлебнул кофе.
— Шейн, я думаю, тебе надо отстать от нее. Ей известно, что у тебя нет ни одного серьезного намерения. Мы ей рассказывали про тебя. Она не из тех шлюх, которых ты снимаешь в баре как музыкант, она — лучшая подруга моей девушки.
— А если она будет с Такером, то все хорошо?
— Парень, однажды Такер женится и станет нормальным. А ты же… он замолчал и смущенно взглянул на меня.
— Вперед, заканчивай фразу, — сказал я.
— Не стоит. — Коннер вышел в гостиную, и я пошел за ним. Похоже, мы своим появлением прервали важный разговор Леа и Грейс. Увидев нас, Грейс решила уйти из комнаты, ее глаза покраснели и блестели от слез. Черт, мне захотелось обнять ее и забрать всю боль. Если бы я только был ангелом.
— Все нормально? — спросил Коннер.
Я чувствовал себя полным кретином… наверное, это моя вина.
— Я разозлил ее? Черт, она же не рыдает из-за меня? — Я должен был сказать что-то в духе Шейна. — Она же просто спросила, вернуть ли мне футболку. Я думал, что снова увижу ее полуголой! — Почти всегда я ненавидел образ Шейна. Когда еще он был здесь, он был корыстным, жалким наркоманом, полной противоположностью мне. Находиться в его теле было подобно самому аду. Хотя нет, сейчас я бы предпочел адское пламя, чем находиться здесь.
Леа вскочила с дивана, ее электронная книга с грохотом упала на пол.
— Шейн, ты самый эгоистичный и эгоцентричный человек из всех, кого я встречала. И если ты думаешь, что кто-то вроде Грейс будет думать о тебе больше, чем секунду, ты не более чем тупой. — Ее голос стал еще громче. — Вчера у нее брат умер. Мудак ты!
Она выбежала из комнаты, Коннер направился за ней следом.
Мудак? Вчера у нее умер брат?
Прежде, чем успел подумать, я оказался на кухне рядом с ней. Я сжал руки в кулаки, чтобы не дать себе к ней притронуться.
— Прости... Грейс, я не хотел быть выскочкой. Я не знал о твоём брате. Я не хотел...
Она покачала головой и вздохнула. Даже не посмотрела на меня.
— Я серьезно, Грейс. Я знаю, насколько хреново потерять кого-то дорогого. — Я наклонился к ней поближе, от этого голова закружилась, но мне так хотелось забрать ее печаль. Я мог бы, если бы только был ангелом. — Взгляни на меня.
Она повернула голову, и ее потрясающие серебряные глаза были ярко-красными и полными слез. Взгляд перенесся на ее губы… я не мог смотреть на слезы, они убивали меня. Выражение безумного отвращения появилось на ее лице. Сам того не понимая, наверное, я еще сильнее оскорбил ее. Возможно, это и к лучшему. Пусть считает меня эгоцентричной свиньей, пускай проводит время с Такером или другим парнем, который сможет предложить ей весь мир, а не с падшим ангелом, у которого нет сердца.
— Имеем то, что имеем. Ты не сказал ничего, что бы задело меня, Шейн. Спасибо за соболезнование. И сделай себе одолжение, не пытайся вскружить мне голову, это будет пустой тратой времени. Я не буду спать с тобой. Просто относись ко мне, как к одному из приятелей, и мы поладим, а тебе не придется больше стоять со мной на кухне и притворяться, что тебя волнует еще кто-то, кроме себя.
В голове пронеслась тысяча мыслей. Я хотел ее. Нуждался в ней. Я был сам не свой. Мне хотелось пасть перед ней на колени и рассказать, что когда-то был богом. Я желал коснуться ее губ и забрать всю боль. Боже, мне так хотелось поцеловать ее. Ощутить тепло ее языка. Опустив взгляд в пол, я подавил все это. Эта жизнь — еще одно мое наказание. Здесь мне не светит никаких удобств, никакого счастья или надежды. Наверно, ее сюда прислали, чтобы еще больше наказать.
— Кто сказал, что я хочу переспать с тобой? Ты просто одна из приятелей. Я не сплю с приятелями.
Удивительно, но у нее на лице появилась прекрасная улыбка, и она начала смеяться.
Я убрал руки со столешницы, опустил их и попятился от нее.
— Хотя должен признаться: ты самый сексуальный приятель из всех, которых я встречал.
И я вышел из кухни, пока не бросил все и не поцеловал ее.
Рухнув на диван, я руками схватился за голову. Тело трясло, хоть я и не замерз. От желания быть рядом с ней. Значит, это будет вторым адом? Они не могли больше держать меня в заключении и отправили на землю. Внушили, что есть шанс на прощение, но оказалось, это просто напоминание того, чего у меня никогда не будет, напоминание того, что я утратил.
Коннер и Леа вернулись в гостиную. Мы с Леа принесли друг другу извинения. Они расположились в кресле, обнимаясь. Я с трепетом за ними наблюдал.
Грейс пришла спустя несколько минут и села на диван рядом со мной. Леа переключала каналы телевизора. Нет, нет в этой комнате никакого огромного слона.
Мой телефон начал разрываться. Десяток сообщений, в которых Итан расписывает мне вчерашние подвиги Такера.
Через какое-то время Грейс подошла к двери и взяла кроссовки.
Леа села.
— Ты куда? Мы собирались и сегодня сходить в бар, около десяти. — Она кивком указала на меня. — У его группы еще один концерт там. Хочешь позависать? В этот раз напьешься ты, а я буду держать твои волосы над унитазом, — умоляла она.
— Я становлюсь дерганой. Думала пробежаться, — ответила Грейс, не отвлекаясь от надевания кроссовок.
Я оторвался от сообщений Итана и положил телефон на столик. Ей нравится бегать, серьезно?
— Ладно, а как насчет позависать со мной сегодня вечером? Мы не виделись целых шесть месяцев, я соскучилась! — скулила Леа.
— Не знаю. Посмотрим, как я буду чувствовать себя после пробежки. Если вас не будет здесь, когда я вернусь, я напишу. — Она унеслась из комнаты в сторону входной двери.
Переглянувшись друг с другом, Коннер и Леа посмотрели на меня.
Леа встала.
— Не думаю, что после всего случившегося с ее братом, Джейком, ей стоит оставаться одной. Блин, ненавижу с ней бегать.
— Я составлю ей компанию, — предложил я. — И дам вам шанс побыть наедине. На кухне Коннер сказал мне, что возбужден. — Я не стал дожидаться, когда Леа начнет пререкаться или даже смеяться над услышанным. Я просто вскочил на ноги и бросился к двери, по дороге подхватив с пола толстовку.
