Я вернусь к тебе, милая! - Елисеева Алиса (книги онлайн TXT, FB2) 📗
– Извини. В палате тоже негде спать.
– Я волновался.
– Сейчас не волнуешься?
– Мира, прошу тебя, давай поговорим потом. Я не могу сейчас.
– А что тебе мешает?
– Это неважно.
Он сел за руль и начал выезжать со стоянки, где было множество машин. Я легла на подушку, но было больно шею от тряски, поэтому сразу поднялась.
Выезжали из Москвы два с лишним часа. Я так замучилась, что не было сил.
– Илья, мне нужно отдохнуть. Я не могу лечь, когда мы едем, шея болит.
– Сейчас, я найду местечко и остановлюсь. Потерпи, Мила. Сильно болит?
– Лежать не могу и сидеть… больно.
– Как же я тебя довезу? А врачи мне сказали, что можно ехать.
– Ну да, мы и едем.
– Давай в гостиницу. Я тебе номер сниму. Сейчас найдем какую-нибудь, за городом. В Москву возвращаться не будем, это еще два часа. Ты отдохнешь, поспишь, одна, не волнуйся. Я в машине останусь. А утром… поедем потихоньку. Матери только позвони, она сегодня ждет, и мне своей позвонить нужно. Ты потерпишь еще немного? – Илья смотрел только вперед на дорогу, а мне вдруг захотелось ему в глаза заглянуть. Он был сейчас так похож на своего отца дядю Васю, что я как с ума сошла, как же я расплакалась.
И даже завыла.
Пришла в себя, когда Илья меня за руки держал и повторял:
– Где болит, что болит, Мира, успокойся, скажи, что и где у тебя болит? Я должен знать, я скорую вызову.
– Рада, что домой еду. Илья, отпусти. Не болит, я рада … маму увижу.
– Точно? Поэтому ты плачешь? Я сейчас, не тогда, сейчас … не обидел тебя? Не напугал? Ведь теперь я для тебя зверь, а не человек…
Всхлипываю.
– Ты не зверь. Ты похож на своего отца, дядю Васю. А он хороший. Найди гостиницу, Илья, я не смогу доехать. У меня есть деньги, мама дала. А это ты ей дал?
– Неважно. Главное не плачь, я тебя должен вернуть домой… живой и здоровой.
– Спасибо. У тебя в машине не очень больно трясет, только я лежать не могу, сильно устала.
Гостиница нашлась под Рязанью. Я ощущала такую дрожащую в груди красоту, … великолепные купола стелы с надписью «Рязань», деревья, дома, люди, жизнь. Как будто слезы, которые я пролила, оказались дождем, напоили благодатную почву, из нее постепенно показались ростки светло-зеленые, жизненные и уже скоро … распустятся цветы моей жизни. Ландыши или тюльпаны…
Только эта аритмия… дрожание… Она пройдет и всё. У меня будет ребенок. Будет. Ребенок. Я верила в это так же свято, как поверила, что жизнь моя кончена.
Мы вышли из машины и оказались в лесу, возле маленькой гостиницы. Солнце уже грело лучами верхушки деревьев, ослепляя меня. Вдохнув влажный и уже прохладный воздух, показалось, что пахнет грибами.
Илье предложили поужинать, и он посмотрел на меня.
– Я покачала головой.
– Нет, спасибо. Нам только номер. Моя … сестра устала, ей нужно быстрее. Можно я отнесу, а потом оформлю? Так можно?
Да, ему дали ключ, он подхватил меня на руки и понес в гостиницу,
И вот теперь я сидела в номере с двумя кроватями, у открытого окна, откуда доносился запах сосен и елей, и шашлыком тянуло…
Илья принес мои вещи, еду из машины,
– Мира, сказали, может быть прохладно. Вот еще одеяло. Всё хорошо?
– Да. Спасибо.
Молча, вышел и больше не вернулся.
Каким он был тогда? Как мог наброситься? А вдруг он … А вдруг это правда я??? Я же ничего не помню!! Вот зачем я на ночь подумала об этом, никогда не думала и тут… Он не похож на чудовище. Скорее на молчаливого спортсмена – дурачка.
В три часа ночи я проснулась.
Было прохладно, подошла и закрыла окно. Задумалась.
Взяла телефон и позвонила. С первого гудка Илья ответил страшным голосом:
– Что случилось? Тебе плохо? Я иду…
– Поговорить надо.
Пауза, дышит тяжело. Что он там делал, уже бежал что ли? Грелся?
– Я иду. Только потом не жалей, ладно?
– Жалею, что сразу в полицию не заявила!
– О чем?
– Как о чем? Что ты меня чуть не изнасиловал, дурак! Забыл?
–-Я тебя не насиловал. Я вообще не понимал совсем ничего. Только собачий лай услышал, и этот алкоголик с вилами прибежал.
Глава 6.
Ветер в сосновых ветвях убаюкивал, и я сейчас думала только о матери. Представила ее снова веселую и довольную, совсем не уставшую. Очень захотелось искупаться вместе с мамой в небольшом ручье возле дачи, прямо в летних платьях, опуститься в волшебную живую водичку, чтобы эту постоянную усталость, как рукой сняло.
Я лежала под открытым окном, слушала далекий гул проезжающих машин по шоссе и свое потревоженное сердце.
Но уже не ощущала себя почему-то раненой или больной, хотя шея всё еще была заклеена. И вдруг захотелось снять эту повязку, увидеть, что там. Как у меня останется…
Осторожный стук в дверь прервал мои мысли.
– Мира, я зайду?
– Заходи!
– Завтра в восемь утра мы с тобой должны выехать. – Илья нервно закрыл дверь за собой и зачем-то повернул ключ. – Твой врач еще будет на дежурстве и сможет тебя принять, осмотреть.
Я почувствовала дрожь в его голосе, но он старался говорить медленно, спокойно.
Не об этом хотела поговорить, поэтому ничего не ответила, только осторожно села на кровати.
Илья сделал несколько шагов, сел на вторую, застеленную темно-оранжевым покрывалом кровать. Напротив сел и оказался совсем близко ко мне. На его лицо падал свет из окна, мое же оставалось в тени. Посмотрела внимательно, но он не поднимал взгляда, повернулся как-то боком.
В полупрофиль его лицо показалось очень уставшим, как будто это молодой дядя Вася вернулся с работы и обиделся, что ему борща не налили.
Я испытала неведомое уже давно чувство неловкости. Как будто случайно увидела его усталость во всей красе, но не физическую, а жизненную.
– Замотался ты со мной, Илья. Тебя моя мама просит, а ты ей отказать не можешь. Скажи, в чем ты чувствуешь себя виноватым? Что ты сделал? Называй своими именами, я хочу знать, что ты думаешь обо мне, о нас.
Илья молчал. И ничего не говорил.
Я ждала, ждала, ждала. Мама говорила, что он молчун. Зачем тогда на разговор пришел? Безотказный молчун. Что попросишь, то и сделает.
«Захотела телевизор, кольцо, цветы и всё притащил».
Не выдержала, опять рассердилась:
– Да что с тобой такое? Сказал, что тоже живой человек, а сейчас сидишь, как неживой, в стену смотришь. Почему на вопросы не отвечаешь? Для меня это важные вопросы, судьба моя дальнейшая от них зависит!
Опять молчит.
– Тебе всё равно на мою жизнь.
– Нет. Не всё равно мне на твою жизнь.
– Тогда не молчи!
Он всё равно молчит..
Я начала говорить успокаивающим тоном:
– Ты хочешь, чтобы я мучилась и не спала, устраивала истерики, кричала на тебя? Я тебе благодарна, и больше не чувствую ненависти. Ты меня везешь домой к матери, я благодарна, честно.
– Хоть что-то Мира. Хоть что-то. Не надо меня всю ночь ненавидеть. Нам с тобой ехать еще четыре часа завтра. И потом… Давай… попробуем встречаться? Недолго, хотя бы несколько дней. Это для тебя будет лучше. И для матери моей. Я бы не просил, но выхода другого не вижу. – Парень запустил пальцы в волосы и провел по ним
– Я не пойму, что ты хочешь!
– Мирослава, обещаю, что буду тебе старшим братом. Ты девушка моего брата, значит моя сестра, я привык к тебе. То, что сказал в больнице, забудь. Думал, что ты…
Я перебила, потому, что всё уже и так поняла:
– Думал, что я умираю и поэтому мне все равно, с кем под конец жизни любовничать.
– Нет! Думал, что ты поймешь меня, ведь сама любишь… Ты умеешь любить и поймешь, что так бывает.
Я покачала головой.
– Не готова обсуждать с тобой это. Дай мне понять тебя, и ответь, наконец, на вопрос, который я задала. Могу повторить!
– Не надо, помню.
– Тогда ответь.
– Я чувствую себя виноватым, потому, что промолчал. Никому ничего не сказал в тот день и после.
