Поцелуй или жизнь (СИ) - Литвинова Ирина А. (бесплатные версии книг .TXT) 📗
А между тем Николка, видя, что я и не собираюсь выполнять его приказы, решил мне помочь с переодеванием, хотя скорее всего захотел поднатаскать меня в исполнении супружеского долга до венчания. В общем, его пальцы уже сосредоточенно рвали шнуровку у меня на корсаже, когда вдруг меня и след простыл. Парень растерянно огляделся и даже пару раз позвал меня, да только не догадался опустить взгляд, где среди разброшенного по полу сора быстрее молнии скользила к двери беленькая чешуйчатая лента.
2.6
Я не решилась снова перекидываться в человеческий облик, боясь, что обезумевший то ли от похоти, то ли от осознания нашего "равенства" друг нагонит меня и на этот раз будет еще более учтив. Поэтому к своему бывшему дому я ползла. Если Николке все равно на Матушку, то мне — нет…
Не знаю, лучше было бы мне не видеть того, что осталось от моей прошлой жизни или же нет… Боги, он Храма Мрачного остались хотя бы развалины, а от особняка, в котором не первый век встречали свой первый рассвет лорды Монруа… ничего. Ничего, кроме пепелища. Вся округа была черна от золы. Казалось, все вокруг выгорело, до самой своей сути. Особняк, земля, мое сердце… Боги, а Матушка?!!!
Но ведь не веридорцы же устроили здесь такое? Да и не потух бы такой пожар настолько быстро. Я всего-то час — полтора назад их Храма Мрачного убралась, а тут все… до основания… Сознание огненной плетью хлестнула мысль: это был не обычный пожар. Ни один огонь не может в момент разгореться и столь же быстро угаснуть, даже запаха после себя не оставив. Демонический огонь! Тот же огонь, что сожрал моего брата!
Подтвердили мои догадки и отдаленные голоса, на которые я тут же и поспешила.
— Чегось, спалил же все! — послышался немолодой голос с явным лакейско-крестьянским акцентом.
— Нечего шухер с поисками леди Монруа устраивать, — отвечал ему мужчина явно моложе, и от звука его голоса, даже не отдающегося под высокими сводами Храма, меня невольно передернуло. — Сегодня "болезную" из особняка силой выволакивать да поперек седла закидывать, а так вернутся завтра веридорцы, увидят пожарище, вернутся с докладом. Мол, леди от нервов свечу уронила, портьеры пламенем и занялись. Сам знаешь, какие они там во дворце сказочники!
— То-то! С принцевой смертью то что придумали! Но все равно, мог бы и не жарить здесь все. На кой ляд? Все равно сегодня же уезжаем.
— Коли солдатня будет по округе всей рыскать, не ровен час и нас с золотыми монетами веридорской чеканки застукают. И как мы объясним, за какие-такие услуги нам столько золота из королевской казны плачено?
— Мда уж, столько за обгорелый труп принца только и платят, — согласно протянул тот, что постарше.
А вот это очень интересно… Вскоре я увидала и самих говоривших. Так и есть, мой давешний незнакомец, "молящийся" о мести и, между прочим, умыкнувший моего пегого, все так же сверкал своим "прокаженным" лицом. Ну теперь то многое стало ясно: эти молодчики, скорее всего, наемные убийцы. Ой Боги, не свели ли вы случайно меня с теми, кому Веридор обязан "обгорелым трупом принца"?
— Ну чегось, кудой мы? — вопросил пока незнакомый мне субъект, по всей видимости, в некотором роде слуга "прокаженного".
— Навестим графа Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон, — недобро усмехнулись ему в ответ.
Вот оно как! Уж не к графу ли с местью едешь, или очередной заказ? А впрочем, мне пока без разницы. Все сложилось — нарочно не придумаешь! Я скоренько подползла к своему верному пегому, который уж привык к моей змеиной натуре и не шарахался, проползла вверх по ноге и незаметно скользнула в дорожную суму. Ну, давай, дорогой, скачи во весь опор!!!
3.1
Ехать в дорожной сумке, болтающейся на крупе жеребца, было жутко неудобно, но это только пол беды. Нам предстояло проскакать две трети Северного Предела, пересечь весь Веридор и еще неведомо сколько топтать лошадиными копытами южную землю. На все про все не менее десяти дней. Во-первых, у меня свои естественные потребности имеются, во-вторых, у моих случайных попутчиков — тоже, и они будут останавливаться на привал. Скидывает этот "прокаженный" сумку с седла, привычным движением открывает, а там… белый, но не пушистый, а чешуйчатый сюрприз! Поразмыслив, я пришла к выводу, что безопаснее будет ехать к черному вдовцу вместе с этими головорезами. Смешно? А вот нисколечко. Уверена, что мои разбойники ничуть не лучше, чем те, что кишмя кишат к югу от моих родных пенатов. В одиночку, без денег и знакомых, к тому же в стране, где меня разыскивают, как государственную преступницу, я навряд ли смогу добраться от одной границы до другой. К тому же мне не давал покоя нечаянно подслушанный разговор моих спутников. Конечно, ничего такого, что напрямую указывало бы на их причастность к гибели моего брата, но в такие совпадения я не верила. Ну и конечно же, не давали покоя вопросы: зачем эти двое направляются к легендарному вдовцу и не ему ли собирается мстить "прокаженный", а если да, то за что?
Можно сказать, мне повезло. Перед первым привалом мужчины, хранившие гробовое молчание всю дорогу, наконец разговорились.
— А что, старина Жак, ты так уверен, что граф примет тебя с рапростертыми объятиями? Может, забыл уж давно, за щесть лет то! — послышался голос "прокаженного".
— Я служил лорду Себа'стьяну верой и правдой десяток лет еще до того, как на его палец плотно сел перстень главы рода. В какой-то мере я был молодому хозяину умудренным опытом другом. Ну и добытчиком всякой всячины для его экспериментов, а лаборатория с юных лет была страстью господина.
— И что ж ты такое добывал, кровь девственниц? — мерзко усмехнулся "прокаженный", явно посмеиваясь над лакейскими замашками своего друга.
— Зря вы так, господин. Какие бы небылицы ни ходили о лорде Себастьяне, он человек чести. Не слухайте вы молву…
— "Не слухайте", — передразнил молодой. — Жак, ты уж больше десяти лет в столице прожил, а все "слухаешь"!
— А почто мне лордские замашки? Дед мой по-простому говорил, отец говорил, и я буду, и дети мои!
— Вот за детей не говори! Может, хоть они выучиться захотят. И смех, и грех, Жак! Отец хотел погнать тебя со двора только за то, что ты ни читать, ни писать не умеешь…
— А слуге такого лорда это не подобает, — продолжил за него, теперь понятно, слуга уже давно набившую оскомину фразу. — Спасибочки, хоть матушка ваша — да упокоится ее душенька светлая в Царстве Мертвых! — заступилась, благодетельница! Да и вы, господин, не смолчали, благодарствую!
— Жак, мы же договорились, пока на "ты" и без этих твоих "господинов", — попытался остудить лакея "прокаженный", но я то слышала, что строгость в его голосе напускная, — Ты лучше толком объясни, как так вышло, что ты со службы графа не уходил, но к нам попал. А то ты все про какое-то неведомое поручение графа твердишь. Мол, случайно в наших краях оказался, хотел даже отказаться у моей семьи служить, как вдруг граф отписал тебе, что в твоем задании нет смысла. Объясни же мне наконец, друг ситный, что тогда случилось то?
— Ох, господин! — тяжко вздохнул верный слуга. — Не могу я вам всего рассказать… То есть, извиняюсь, тебе, не господин, не могу всего рассказать.
— Ну, давай хотя бы то, что можешь.
— Что могу… — в голосе слуги послышалась глубокая задумчивость. — Ну, слухай. В то время мой хозяин, в очередной раз овдовев, зол был шибко, ведь опять заголосила вся округа, что проклят весь род графский. Господин, напротив, пытался разгадать это "проклятье". С детства ничего на веру не принимал, все по тысяче раз перепроверял, всему объяснение искал. Ученый, словом. В сердцах он назначил следующую свадьбу ровнехонько через месяц и приставил к "невесте" такую охрану, что и порождение Хаоса на шаг не подползет. И все это только затем, чтобы доказать, что нет проклятия никакого. А мне по большому секрету рассказал, что перед гробом отца своего, сэра Гвейна Благородное Сердце, клялся продолжить славный род графов Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон и жениться на аристократке. В женах у него перебывали все дочки знатных соседей, но он, положа руку на сердце, разницы между ними не видел. Казалось бы, граф может себе и по любви кого найти, вот только не цепляла его ни одна южанка. А на той, последней на моей памяти, он "показательно" женился и хотел развестись через недельку после свадьбы, выплатив большие отступные. Она, кстати, была счастлива аж до неба, ведь сама то бесприданницей была, а такой уговор с самим графом Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон — большая удача. Ну, а меня граф послал найти свою настоящую суженную.
