Веридор. Одержимый принц (СИ) - Литвинова Ирина А. (полная версия книги txt) 📗
Вэлла… Она совсем не походила на Лилиан. Не только внешне, но и внутренне. Она была как дикая кошка: осторожная, готовая в любой момент выпустить коготки, но одновременно просящая ласки. Гордая, решительная и свободолюбивая. Я давно уже подавил приворот и мог бы умчаться на собственную свадьбу. Но уже не хотел. Влюбился ли я в неё? Привязался? Или просто пожалел влюблённую ведьмочку? Не знаю, но спустя месяц мы обвенчались в маленькой деревенской церквушке. И только там она узнала не только моё имя, но и род. Честно, я до последнего не верил, что она не признала во мне наследного принца. А оказалось, что правда не знала.
А на следующий день в деревеньку влетел королевский отряд, разыскивающий сгинувшего в Северном Пределе принца. До сих пор помню, как при виде их Вэлла уронила миску и та разлетелась на куски, словно её сердце. В первый и последний раз я видел, как гордая чёрная ведьма плакала навзрыд. На мой вопрос, по какому поводу слезы, она сказала, что я сейчас сяду на коня и умчусь прочь, как и тогда, даже не взглянув на неё. Наверно, так поступил бы любой принц на моём месте: виданное ли дело, чёрная ведьма приворожила и обманом женила на себе особу королевской крови. Можно было бы вырвать страницу из церковной книги, заплатить священнику за молчание, а ведьме пригрозить костром, ведь чёрная магия под запретом в королевстве, её не вытравили только в Северном Пределе. Но я никогда не поступал, как большинство. О, как же мы прибыли в столицу! Это было зрелище: впереди — я и обнимающая меня сзади ведьма, дальше — старенький пузатый священник на ослике, держащий под мышкой толстенный древний талмуд с церковными, а замыкали сие шествие королевские конники, покаянно склоняющие головы под стать своим лошадям.
Отец, конечно, был в ярости. Мне долго рассказывали о том, что Отче пытается изгнать Темную магию из всех королевств, а тут я — Кандор Х, наследный принц Веридорский! — решил жениться на черной ведьме. Затем родитель помянул отца Вэллы. Полудемонка! Это ж ни в какие ворота! Ну, послушал я отца, послушал, и на Большом Совете предъявил все доказательства того, что венчание состоялось. Конечно, свадьбу было уже поздно устраивать, поэтому просто закатили грандиозный пир в честь будущей королевы.
Вэлле было очень сложно при дворе. Северяне очень прямолинейные и не привыкшие скрывать и маскировать свои чувства. То ли дело южане, про династический центр я вообще молчу! У них же в крови затевать словесные дуэли, сыпать сарказмами и двусмысленностями, над всем посмеиваться и беззастенчиво обсуждать. Вэлла привыкла слышать брань и оскорбления в деревне и даже при случае могла бы ответить крепким словцом, но вот ужимки наших светских леди задевали её. Она не была придворной дамой: ни поведение, ни манеры, ни разговор, ни одежда не подходили. Если со всем я ей старался помочь, то с последним — ну никак! Вэлла просто заявила мне, что не шлюха, чтобы рядиться в эти цветастые тряпки и выставлять напоказ плечи и ноги. Она не изменила своему ведьминскому стилю: тёмное платье в пол, соблазнительно обтягивающее фигуру до пояса, и весьма смелое декольте. Вообще Вэлла особой стыдливостью не отличалась, но оголённая ниже поясницы спина и разрез выше середины бедра на юбке казались ей верхом пошлости. Малевать себе чем-то лицо она не позволяла, а когда модистка заикнулась о том, чтобы укоротить её волосы, которые спадали почти до колен, чуть ли не побила её.
В общем, с этим балаганом срочно надо было что-то делать, и я бы ни в жизнь не справился, если бы не Лилиан. Она же была первой красавицей двора с самого представления и законодательницей столичной моды. Ей очень шёл и вырез на ножке, и персиковые, голубые и нежно-розовые тона. И вот она перед очередным бальным сезоном объявила, что светским дамам просто необходимо обзавестись платьями с тугими корсетами и глубокими декольте. Не прошло и месяца, как весь двор оделся в синие, зелёные, бежевые, пурпурные и, конечно же, чёрные цвета. Лилиан даже примирила Вэллу с дорогими тканями. Я до сих пор не понимаю, почему Вэлла терпеть не могла шёлк, но вот бархат ей понравился.
С Лилиан, правда, не всё было гладко. Нет, она сама была искренне рада за меня и хотела подружиться с Вэллой. Она одна приняла мой выбор и не морщилась презрительно при виде ведьмы. Эх, зря я рассказал жене о сорванной женитьбе! Вэлла очень ревновала, шипела на Лилиан, а она — добрая душа — говорила, что все понимает и постарается видеться со мной реже, и продолжала помогать. Однажды я попытался сказать Вэлле, что она отталкивает от себя единственного друга, а она метнула на меня яростный взгляд и крикнула: «Её последней я хотела видеть своей подругой! И красавица она, и добрая, и в тряпках разбирается, и в том, как правильно зад перед кабелями придворными отклячивать! Ангел, демоны её раздери, непогрешимый! Слащавая дура!» Потом всё немного утряслось, и я надеялся, что их вражда хоть ненадолго затихла.
Вскоре отец скончался, и я сел на трон. И, как всегда невовремя, Отче решил объявить кровавую инквизицию во имя Единого. Фанатики колесили по всем королевствам и устраивали самосуд над «слугами нечистого». Когда инквизиция подошла к нашему Северному пределу, а было это в день моей коронации, мне пришлось сделать первый серьёзный выбор короля. Посол от Отче долго и в красках расписывал, что они уже сотворили в соседних государствах, не осмелившихся перечить наместнику Единого, но я не слушал. Во-первых, противно было. Похваляться тем, что предали мучительной смерти стольких ни в чём не повинных людей! Во-вторых, я смотрел на Вэллу. Бледность явственно проступила даже на её мраморной коже. Ведь посол говорил и о ведьмах тоже, единственное преступление которых состояло в том, что они использовали данную им от рождения силу для помощи людям. В итоге я не выдержал и прервал этого "святого" осла, заявив, что я не допущу бесчинств на своей земле, пусть и под прикрытием службы Единому. Людей Отче гнали взашей до самой границы, а его посол… чем он мне только не грозил! И карой небесной, и международным скандалом, и даже Священным Походом, который выжжет ересь из Веридора. Да, может, мне, ещё совсем юному и только что взошедшему на трон королю, неосмотрительно было вызывать недовольство Отче. Но я считаю, что поступил правильно. Эти сукины дети утопили бы в огне весь Северный предел. Там большинство жителей — язычники. Оно и неудивительно, край суровый и деревни сильно зависят от природы и её капризов, вот они и молились богам дождя, снега, солнца, земли, ветра. А ещё моя собственная жена мало того, что была ведьмой и язычницей, практиковала Темную магию. Я не стал запрещать ей, потому что видел, что эта сила близка Вэлле. Я постарался понять её. Рассудил, что ничего не случится, если она просто будет изучать тёмные заклинания и ритуалы.
Мой ответ Отче спровоцировал первый заговор. Несколько предателей-лордов объединились и выдвинули ультиматум, что либо я сжигаю богопротивную королеву-ведьму вместе со всеми "детьми дьявола" и еретиками на костре, либо отрекаюсь от престола. Я, естественно, написал ответ этим окопавшимся в Резиденции министров крысам, что за подобное обращение к их королю им грозит как минимум ссылка. В ту же ночь меня попытались отравить, и спасло меня только ведьмовское искусство Вэллы. Наутро я лично казнил всех заговорщиков, не таясь от народа под маской палача. Я срубил двенадцать голов, одним ударом меча унося жизнь. Теперь меня зовут Кандором Жестоким, но зовут с уважением, как будто говорят Справедливый. Сегодня кровавая слава перешла к тебе. Как по наследству!
Чтобы ни у кого больше не возникало соблазна обвинить мою жену в использовании Темной магии, я решил узаконить все это дело самым верным способом: я сам овладел запрещенными церковью знаниями. Да, есть в этом что-то, что заставляет гордиться собой: первый магистр и Светлой, и Темной магии. Это было мудрым решением. Кроме того что внутренняя ситуация в стране сгладилась, прекратились репрессии и народные волнения, у нас появилась новая ударная сила из темных магов, столь необходимая в свете предстоящей войны с северной Саратой, где ведьмаки были в почёте.
