Наша великолепная жизнь (СИ) - "LenaV19" (книга бесплатный формат TXT) 📗

====== Пролог ======

Выпуская огромные клубы белого пара, красивый алый поезд двигался на север – прочь из Лондона. В купе в самой середине вагона сидело три девушки, которые весело обсуждали свои прошедшие каникулы. Они смеялись и делились мыслями о наступившем четвертом году обучения в самой лучшей школе чародейства и волшебства – в Хогвартсе.

Лили Поттер – очень красивая девушка с густыми длинными волосами бронзового цвета – сидела у окна. На мгновение взгляд ее карих глаз привлек красивый пейзаж, но через несколько секунд она опять погрузилась в занимательную беседу с подругами. Все они были сокурсницами и учились на Гриффиндоре, чем Лили, несомненно, гордилась, ведь вся ее семья – потомственные выпускники этого факультета. Единственным человеком, нарушившим эту традицию, стал один из ее старших братьев. Альбус Поттер всегда отличался своей индивидуальностью. Он был намного сдержанней, находчивее и с детства проявлял качества характера, которые были неоценимыми для всех, кто хочет поступить на факультет Салазара Слизерина.

Когда ему исполнилось одиннадцать, его очень взволновал вопрос о его распределении, который он незамедлительно задал своему отцу. Получив разъяснительный ответ на волнующую тему, парнишка совсем не огорчился, когда его надежды не отличаться от всех членов своей семьи и вступить на Гриффиндор не оправдались. Ему даже нравилось чувствовать себя особенным. И как всем людям с особенным мышлением, ему удалось подружиться с подобным себе. Им оказался никто иной, как единственный сын и наследник школьного врага его отца – Скорпиус Гиперион Малфой. Уже к поступлению на первый курс в этом ребенке были заложены качества, которые не совсем сочетались с его юным возрастом. Помимо того, что он был чрезвычайно умен и одарен для своего возраста, так еще и невероятно находчив, расчетлив, хитер и проницателен. Эти двое сразу нашли общий язык, не обращая внимания на недовольство со стороны родственников, которым в итоге только и оставалось, что смириться и принять ситуацию как данность. Шли годы, и ребята из мальчишек превращались в красивых и сильных молодых людей, которые делали успехи в учебе, квиддиче и прочих своих начинаниях. Альбус добился расположения всех школьных преподавателей, которые, по непонятной многим причине, всегда шли им на встречу и прощали все их проступки. Скорпиус не отставал, и к началу своего пятого курса уже получил значок старосты. И не простого старосты, а школьного – одного из четырех человек, которые помогали преподавателям в управлении и поддержании школьных правил. Перещеголяв по многим аспектам нескольких старшекурсников, Малфой был достоин выполнять эту ответственную миссию, и справлялся с этим отлично. Он был строг, но справедлив, но все же иногда предвзят. Эта предвзятость относилась по большей части к Лили Поттер, которая никогда не оставляла надежды отговорить брата от сомнительной дружбы с этим человеком.

Когда за окном поезда солнечный день начал сменяться вечерними темными красками, девушки настолько увлеклись разговором о новом магазине сладостей, открывшимся недавно на Косой аллее, что Лили не выдержала и подскочила на ноги. Решив, что самое время подкрепиться чем-то подобным, она вспомнила, что буквально несколько минут назад мимо их купе просеменила старенькая волшебница с тележкой, нагруженной всякими вкусностями. Открыв двери купе, Лили бегом бросилась в нужную сторону, надеясь застать женщину не далее чем в соседнем вагоне.

В переходе между вагонами она внезапно с кем-то столкнулась. От удара ее отбросило на пару шагов назад, и девушка еле устояла на ногах.

Вот гадство, тихо пробурчала она себе под нос, но он услышал.

- И кто бы это еще мог быть? Куда так спешишь, Поттер? – К ее огромному огорчению она столкнулась именно с тем, кого больше всего не хотела встречать.

- Отойди с дороги, Малфой, – нахмурив лоб, решительно выпалила Лили.

- Я думаю, что минус десять очков для Гриффиндора остудят твой пыл. Смотри, как интересно получается:учебный год еще толком не начался, а ты уже внесла свой взнос в состязание за кубок школы. – Говорил он это с насмешливой улыбкой, смакуя каждое слово. Лили нахмурилась и сдвинула брови. Она сделала шаг в его сторону и ткнула указательным пальцем ему в грудь.

- Подавись ты своими снятыми балами. Вы все равно проиграете, даже если я каждый день буду пробегать кросс по всей школе. Даже не надейся меня вывести из себя! Ты меня понял? – После каждого нового слова она с еще большей силой тарабанила пальцем по его груди, как будто пытаясь пробить там дыру. Скорпиус стоял с таким видом, как будто это его лишь забавляло.

Он отодвинул от себя ее руку и расплылся в самодовольной ухмылке.

- Я и не пытался еще. Ты и сама справляешься с этой задачей, – он прожигал ее своим взглядом, под которым становилось слегка неуютно. Лили уже привыкла к подобным встречам, но они совсем не приносили ей удовольствия. Она злобно фыркнула, развернулась и быстро зашагала в сторону своего купе. Сладкого уже не хотелось.

Серый и тусклый ноябрьский вид за окном сменился белым снежным ковром. Лили лежала в кровати и оглядывалась по сторонам. Не смотря на то, что завтра наступит ее День Рождения, настроение было не такое уж отменное.

«А все этот Малфой! Все из-за него! Из-за того, что у него руки кривые, а извилины мозга прямые, хотя должно быть наоборот», – подумала она.

Сегодня утром состоялась первая игра сезона между факультетами Гриффиндора и Слизерина, после которой Лили пришлось остаться в больничном крыле. Мадам Помфри заверяла, что удар бладжером был не сильный, однако настояла, чтобы Лили осталась переночевать здесь. Но самым ужасным было то, что Скорпиус Малфой тоже здесь сегодня ночевал, аргументируя это тем, что плохо себя чувствует и на празднике по случаю победы над Гриффиндором съел или выпил что-то не то. Но Лили четко осознавала, что он пришел сюда, чтоб поиздеваться над их проигрышем. Во время своего пояснения для Мадам Помфри он не упустил возможности громко акцентировать свое внимание на словах «по случаю победы над Гриффиндором», от чего Лили еще больше обычного хотелось запустить в него чем-то тяжелым.

Сказать, что ее раздражало его присутствие – не сказать ничего. Особенно если учитывать потерю ее последней надежды на избавление от разговоров и перепалок с ним – третьекурсницу из Пуффендуя, которую выписали уже через час после того, как заявился слизеринец. Лили надеялась, что хоть при ней он будет избегать разговоров, но когда за пуффендуйкой закрылась дверь Больничного крыла, лицо Скорпиуса расплылось в торжествующей улыбке.

- Не очень-то ты похож на больного, – начала Лили, зная, что если не заговорит первая, это все равно сделает он. А поскольку лучшая защита – это нападение, то медлить не стоило. – Разве что на больного на голову.

- Охохо, Поттер, сколько злости. А еще говоришь мне, что я жестокий и грубый,- ответил повеселевший Скорпиус, глядя на девушку с кровати напротив, которую выбрал сам. Очевидно, что это было сделано нарочно, чтобы у нее не было возможности избежать его или скрыться за боковой ширмой, разделяющей кровати по соседству. Лили злостно сложила руки в замок и смотрела на него.

- Да, а еще ты любитель позлорадствовать и у тебя явно что-то с руками и глазами, раз ты так криво отбиваешь бладжеры.

- То, что в тебя попал мой бладжер, говорит об обратном, – улыбнулся он. – Мяч достиг своей цели.

Слова о том, что бладжер с расстояния меньше десяти метров был отбит специально, сначала вывели ее из себя, но спустя мгновение она хихикнула.

- Все равно получается, что ты – мазила, Малфой. Если ты хотел в меня попасть, то почему попал настолько слабо, что я все таки забила гол в ваши ворота и меня уже завтра выпишут отсюда? – язвительно говорила она. Скорпиусу, по-видимому, эти слова не очень-то понравились, потому что он слез с кровати и начал медленно двигаться в ее сторону. Лили проглотила комок, моментально оказавшийся у нее в горле. Она не хотела, чтобы он приближался. Лили считала, что намного комфортнее ненавидеть человека, когда он в нескольких метрах от тебя, чем когда близко. Не то, чтобы она боялась, просто иногда не выдерживала взгляда его пронзительных глубоких глаз, которые могли довести и до мурашек по спине.