Веснушка и Дракон. Пленники тумана (СИ) - Русс Алана (библиотека книг .TXT) 📗

Содержание

Cover Page

Содержание

Пленники Тумана. Часть I

Глава 1. Тридцать три с половиной несчастья

Новое от 20.08

Глава 2. Блондинки атакуют

Новое от 21.08

Глава 3. Между молотом и фонарём

Новое от 23.08

Глава 4. Рельсы, шпалы, кровь… нудист

Новое от 25.08

Глава 5. Мистер Инкогнито

Новое от 26.08

Глава 6. Нахами мне, если сможешь

Новое от 27.08

**Междуглавие 1. Зло не дремлет

Глава 7. Первые находки

Новое от 29.08

Глава 8. Рабочие отношения

Новое от 31.08

Глава 9. Сомнения

***

Глава 10. Приключения начинаются!

Глава 11. Планы -воспла-меняются

Глава 12. Конец – это только начало

От автора

Веснушка и Дракон. Пленники тумана

Алана Русс

Пленники Тумана. Часть I

– Ты выйдешь за меня, Лорелен?

– Да, Эриан... Сотню раз да!

Слёзы счастья, объятия, прикосновения... Чужой, словно украденный поцелуй горел перед глазами. Память о нём выжигала рассудок на корню, и чтобы избавиться от треклятого наваждения, от желания спалить того, кто украл счастье...

Дракон рыкнул, словно подавился усмешкой.

Хуже. Погонщик по имени Эриан украл у него не просто счастье. Он украл целый мир. Украл призрачную надежду хоть единожды увидеть во взгляде той, кого полюбил, огонёк взаимности!

Взлетев выше облаков, туда, где солнце ещё бросало лучи-стрелы, дракон раскинул крылья. Кожистые тёмные перепонки покрывались белесым налётом изморози, словно плесенью, но драконьей шкуре холод нипочём.

Дракон любил солнце, пожалуй, так же крепко, как и Лорелен. Свою Лорелен. Милую, добрую...

Верить в то, что желанная женщина отныне обручена с другим, разум отказывался. Огонь гнева пожирал драконью душу, и рунный ошейник переливался всеми цветами радуги.

Чудо, но магия сдерживала гневливого зверя, готового вернуться в тот треклятый сад и разорвать соперника на части.

Не находя выхода обуревавшим чувствам, дракон изрешетил пламенем сизые облака. Но тучи словно в насмешку сгущались перед крылатым ящером. Прореженные вспышками молний, они вставали стеной и клубились туманом.

Будет гроза.

Полёт становился опасным. Парящие острова скрыли тени. Пора бы возвратиться, но дракон был не в силах побороть гнев, стремительно сменяющийся пустотой в груди.

Казалось, поднимись выше, поднимись над пеленой тумана, и боль развеется. Тепло закатного солнца выжжет скользких червей обиды. Уничтожит проросшие семена ревности.

И дракон летел. Всё выше и выше, всё холоднее и больнее...

Если бы только можно было всё объяснить Лорелен! Поделиться самым сокровенным, рассказать о чувствах, но дракон не мог.

Он мог только слушать. Слушать и запоминать каждое слово и жест, хотя сейчас казалось, лучше бы память его подвела.

Лучше бы Лорелен никогда не говорила, как жалеет, что он не человек. Как бы ей хотелось говорить с ним на равных и получать ответы.

«Всё бы отдал, чтобы стать человеком!» – зажмурился дракон под зловещие раскаты грома. И не найдя сил противиться тоске, навек укрепившейся в душе, ящер сложил крылья и рухнул в объятия расселины, затянутой непроглядным туманом.

Люди здесь не живут. Дракон знал – это пустые земли. Тогда отчего же меж каменных завалов сияли алые огни?

Они звали и манили. Создавали фигуры невероятных существ в сизой дымке.

Но стоило дракону, насладившись невесомостью падения, раскинуть крылья, туман словно ожил. Щупальца обвили лапы, связали крылья, и Красные огни стали ярче. Свет лился сквозь оконные рамы, а по земле стелился шёпот.

…Желание... Хочешь своё желание, дитя Солнца? Бери! Иди к нам. Иди... Мы поможем. Мы всё знаем…

Дракон вскинулся, разрывая зыбкие путы, но подняться в воздух так и не сумел. Крылья его больше не слушались, становясь слабыми, как две плохо натянутые парусины. А затем и верный спутник ветер исчез. Всё исчезло.

Даже отчаянный звериный рёв заглох в ватном тумане, рассечённом напоследок алым всполохом.

Глава 1. Тридцать три с половиной несчастья

Звери добрее людей.

Я убедилась в том окончательно, когда пару лет назад моя пьяная в стельку тётка выпроводила меня за дверь, даже вещи не дав собрать. Соседский пёс тогда грел и охранял меня всю ночь не за кусок хот-дога, а за тонны слёз и крепких объятий.

Но сейчас, когда жуткая тварь, ещё мгновение назад бывшая каменным изваянием, наметилась меня растерзать за то, что я рухнула на неё с небес…

– Хорошая... птичка, – выставив ушибленную руку и отступив к краю крыши, увещевала я горгулью, клацающую искрошенными зубищами. – Тебе бы к стоматологу, милая!

Я осторожно глянула вниз. О, Мерлин всемогущий, да что произошло? Где я? А главное, как оказалась на этой чёртовой крыше?!

Мгновение назад я свернула в переулок. Семнадцать шагов отделяли меня от дверей дома. Семнадцать!

Теперь же стылый влажный воздух лизал щёки и по-хозяйски рылся в волосах, а невысокий фургончик, покрытый вспученным брезентом, стоял прямо под карнизом. Но лететь этажа три, не меньше.

Соображай, Элла!

– Есть много человечины вредно для зубов, – проговорила я для пущей убедительности. – А я ещё и костлявая, видишь?

Лёгкий хлопок по бедру, утянутому поношенной джинсой, и зверюга остановилась. Выпученные глаза вперились в меня наверняка со злобой. Разглядеть эмоции в камне… уж извините, я не скульптор.

К тому же и сама, кажется, ослепла от страха и маячивших прямо за горгульей клубов сизого тумана. В них восставали тени существ куда крупнее моей новой знакомой.

Горгулья тряхнула каменной башкой. Сама чуяла чужое присутствие, но делиться столь внезапно свалившимся ужином крайне не хотела.

– Могу угостить тебя... глиной или мрамором, хочешь?

Полшага назад и судорожный вдох, когда пятка нащупала лишь пустоту.

– Любишь мрамор, птичка? Он укрепляет горгульи десны и крыль...я-я!

Крутанувшись на месте, я зажмурилась и бездумно кинулась в объятия затянутого туманом города.

Рыжие волосы взметнулись костром. Пёрышки и бусины, закреплённые в волосах, ударили по щекам.

Творить глупости я мастер. На спор однажды даже жука съела, но сейчас... Та часть меня, что была куда разумнее, но подвергалась тщательному многолетнему затворничеству, в мгновение оценила обстановку.

«Не долечу, – перед глазами до сих пор стоял злополучный фургончик, приземлиться на который я так рассчитывала. – Мимо, Элла. Это конец».

Жизнь не пролетела перед глазами. Нечему особо-то пролетать.

Счастливое детство в облупленном трейлере? Очередной тёткин ухажёр с жадно блестящим глазками и потными руками? Или, быть может, выпускной, на который я не пошла, потому что мою заначку на платье вскрыла «родня» и с задором пропила?

Велика потеря. Разве что не пожила я совсем...

Верно после очередного «влипалова в неприятности» сказала декан в колледже – одна из немногих достойных людей в моей жизни: «Вы, Эллаиза-Маргарита, не человек, а тридцать три с половиной несчастья!»

Но не успела я заорать во всю глотку, несясь навстречу мостовой, как плечи со скрежетом сдавили когти.

Горгулья двигалась куда проворнее, чем мне казалось. За нагло ускользнувшей добычей она метнулась со скоростью истребителя!

Рывок вверх наконец заставил разразиться истошным ором.

Я изо всех сил вцепилась в холодные лапы твари, покрытые каплями конденсата. Попыталась подтянуться, чтобы уменьшить боль и не оставить в когтях по паре кусков свеженькой человечинки.

Каменная глыба, что по всем законам попросту не могла летать, била крыльями воздух и поднималась над затопленными темнотой улицами. Выше и выше, пока прямо над нами потолком не начал клубиться туман.

Горгулья издала возмущённый скрежет и камнем – оценили иронию, да? – ухнула вниз.