Жених с приданым - Спэнсер Кэтрин (лучшие книги TXT) 📗
Глава 4
На следующее утро она проснулась от всплесков воды в фонтане под окном. Солнечные зайчики от капель прыгали по узорному потолку.
Джулия не сразу поняла, где она. Почему одна?
Почему нет простыней? Почему она укрыта только своим пеньюаром?
Ответы пришли чересчур быстро. С цепенящей ясностью она вспомнила события предыдущего дня. Конфликт с Беном. Его признание. Родителей, едва скрывавших ликование. Ведь Бен оправдал их самые худшие ожидания. А что говорить о любопытстве гостей, об их предположениях, высказываемых шепотом… Ох, негодование и боль от всего случившегося просто невыносимы!
Откинув с лица волосы, она села и огляделась.
Может быть, ей просто приснился дурной сон?
Но вид свадебного платья, валявшегося на полу там, где она его вчера бросила, стал убедительным доказательством реальности вчерашних событий. Платье выглядело таким же жалким и ненужным, как и ее замужество!
Образ Мариан Дэйэс преследовал ее. Маленькая, беспомощная, с большими голубыми глазами, утопающими в жалобных слезах, она принадлежала к тому типу женщин, чья хрупкость превращала мужчин в дураков. Рядом с ней они чувствовали себя могущественными и сильными защитниками слабых.
Может быть, в этом и заключается ее главная ошибка, размышляла Джулия, вышагивая по комнате. Когда Бен сказал, что лучше подождать, пока они поженятся, а потом заниматься любовью и еще года два подождать с детьми, наверно, ей надо было надуть губки и удариться в слезы. Она так страстно его хотела, что могла бы вызвать его мужскую силу, которой ему явно не занимать. А если у нее еще есть сомнения, то доказательство спит в комнате в дальнем конце дома.
Уже забрезжил рассвет, когда она наконец заснула. По положению солнца можно догадаться, что сейчас часов восемь. В доме стояла тишина.
Бен, должно быть, ушел за завтраком или купить что-то младенцу.
Или вообще уехал насовсем?
Джулия решила не поддаваться панике, которая при этой мысли моментально охватила ее. Есть более неотложные заботы. И первая из них — найти какую-нибудь одежду. Иначе в чем она выйдет из комнаты? В полупрозрачном пеньюаре или в помятом свадебном платье?
Ей нужны душ, чистая одежда и крепкий черный кофе. Именно в таком порядке. Только после этого она без страха встретит оставшуюся часть дня и свою жизнь.
У дверей она нашла свой остальной багаж.
Еще одно доказательство, что Бен встал, когда она еще спала. Она втащила сумки в комнату и нашла в одной из них хлопчатобумажное летнее платье и босоножки. В ванной оказались полотенца, шампунь и горячая вода. Еще одно доказательство, что из-за личного неблагополучия не все пошло вразнос.
Джулия спустилась вниз и не обнаружила никаких признаков пребывания Бена и малыша. Поиски кофе не увенчались успехом. Впрочем, они предполагали въехать в дом только через месяц.
Поэтому в списке неотложных дел не значились закупки продуктов.
Но это не имеет значения. Она последует его примеру и поедет куда-нибудь завтракать. Вдоль побережья много кофеен.
Но Джулия не прошла дальше парадного входа. На пороге она столкнулась с мужем. И ребенком. И хотя она знала, что отец и сын могут быть только вместе, их вид вызвал новый прилив смятения. Она привыкнет к этому? Или всякий раз будет воспринимать эту картину как болезненный укол в сердце? И так будет продолжаться всю оставшуюся жизнь?
— Привет. — Бен вытащил из кармана детской люльки букетик роз и протянул ей. — Куда ты так рано? Еще нет и половины девятого. Кстати, это от нас.
НАС. До вчерашнего дня это слово обволакивало ее, словно кокон, чувством фальшивой безопасности. Она верила, что они с Беном образуют магический, нерушимый шарик счастья. В этом шарике пространства хватало лишь на двоих. И вдруг она оказалась снаружи и заглядывала внутрь. Ей хотелось схватить Бена за горло и визжать: «МЫ — это ты и я. Третьему не место в свадебном путешествии!»
Естественно, Джулия этого не сделала. Она призвала на помощь гордость, которая помогала ей вчера перенести фарс свадебной церемонии.
— Я думала, гораздо позже. — Она не обратила внимания на розы. — Собиралась поехать позавтракать.
— Нет необходимости. Я уже все купил. — Он указал на пакеты, стоявшие на ступеньке. — Я рассчитал, что лучше сразу запастись едой для Пистолета, а заодно купил и кое-что для нас. На пару завтраков хватит.
— Спасибо за заботу, — проговорила Джулия, стараясь глядеть куда угодно, лишь бы не на люльку малыша. — Но я предпочитаю куда-нибудь поехать.
— Ты имеешь в виду, что предпочитаешь быть где угодно, только не со мной. — Колючий тон Бена заставил ее перевести взгляд на его лицо. Почему, Джулия, ты не хочешь сказать правду, а ходишь вокруг да около?
— К тебе это не имеет никакого отношения.
Это имеет отношение ко мне. Я ничего не ела и не пила со вчерашнего вечера. А точнее сказать, и еще двенадцать часов до этого. Имело место одно неприятное событие, — подчеркнула она, и, как ни странно, оно лишило меня аппетита.
— Я не могу ничего исправить из того, что уже произошло. — Он подвинул к ней самый маленький пакет. — Здесь горячий кофе, круассаны и фруктовый салат. Возьми пакет, и мы поедим в кухонном патио на воздухе. Сегодня опять будет жара. Но я утром включил фонтан и поставил зонты от солнца. Так что там должно быть относительно прохладно.
В ней вдруг заговорили упрямство, неразумность, мстительность. Печально, но осознание отвратительности подобных качеств не уберегло ее от ядовитого вопроса:
— А теперь, Бен, ты отдаешь мне приказы?
— Нет. Я просто пытаюсь не отдалять тебя больше, чем уже отдалил. Почему бы иначе я покупал тебе цветы и вставал с рассветом, чтобы создать романтическую обстановку для завтрака вдвоем?
ВДВОЕМ? Это даже смешно!
— Неужели ты серьезно думаешь, что несколько роз могут исправить случившееся? — с горечью спросила Джулия.
— Нет, — ответил Бен. — Думаешь, я не знаю, что пустил под откос наши отношения? Думаешь, я не вижу, что сделал с тобой? С нами? Я хочу направить наши дела по правильному пути.
Но один я не смогу. Нравится тебе это или нет, мы должны сесть и разумно обсудить наши дела.
И решить, куда направляется наш брак. Если он куда-то направляется.
— Я думала, что у нас будет такая же нормальная, счастливая жизнь, какая ждет большинство пар, если люди по-настоящему привязаны друг к другу. Но наш брак сам по себе ненормален. Разве не так?
— Так. Вряд ли я ожидал, что стану отцом раньше, чем пойму, что значит быть мужем. И еще меньше, что женюсь па другой женщине, а не на матери своего ребенка.
В последние двенадцать часов любая мерзкая, обидная мысль, какая приходила ей в голову, лишала ее здравого смысла.
— Намекаешь па то, что ты женился не на той женщине?
Он устало посмотрел на нее и взял в руки пакеты с бакалеей.
— Не ребячься, Джулия. Тебе это не идет.
Злость, чувство вины, разочарование и примитивное, разрушающее душу унижение, одновременно нахлынувшие на нее, заставили забыть о самообладании.
— Как ты смеешь критиковать меня? — взорвалась она. — Я обиженная сторона, а не ты. В том, что случилось, моей вины нет!
— Знаю, — произнес Бен, и Джулия немного остыла. В его голосе прозвучала слабость. Он всегда поражал ее своей силой. Богоподобный в своей красоте, он, казалось, способен свернуть горы.
Ей никогда не приходило в голову, что и его может охватить слабость.
Угрызения совести и тень сочувствия сделали свое дело. Она потянулась к пакетам с продуктами.
— Я отнесу в кухню…
— Они тяжелые. Возьми лучше ребенка.
— Ничего, я сильная. — Не давая ему возможности возразить, Джулия буквально вырвала у него пакеты и направилась в кухню.
Что с ней творится? Почему она не может заставить себя посмотреть на малыша? Коснуться его? Она считает себя наиболее пострадавшей в этой истории, забыв, что ребенок во сто крат уязвимее.
