Замок над рекой - Мортинсен Кей (лучшие книги читать онлайн txt) 📗
Клод безразлично пожал плечами.
– Отстирается. Вы не первая особа женского пола, оставляющая у меня на груди следы своей косметики.
Не сомневаюсь, подумала Роми, неожиданно почувствовав себя уязвленной. Такой-то красавец! Вероятно, не один десяток женщин рыдало, смеялось и засыпало в его жарких объятиях.
– Интересно, – сказала она, наблюдая, как он с проворством заправского повара шинкует на доске луковицу, случайно найденную на нижней полке буфета. – Где вы научились так ловко резать овощи?
– В кухне одного из придорожных ресторанчиков неподалеку от Батон-Ружа, штат Луизиана.!
Роми хихикнула от неожиданности:
– Вы и кухня придорожного ресторана? Клод кивнул:
– Видите ли, Роми, я...
Он не успел закончить свою мысль, потому что раздался звонок с аппарата, висевшего на стене.
– Ой, это мама, – встрепенулась Роми.
– Нет-нет, это, скорее всего меня! – воскликнул Клод и первым подбежал к аппарату. – Да, дорогая, часа через полтора... Так и быть, принеси из погреба бутылку шампанского... – Голос у него стал мягким и бархатистым. – Просто так – устроим маленький семейный праздник.
Роми вжалась в кресло, готовая, провалиться сквозь землю от неловкости. Интимные разговоры чужих людей всегда ей были в тягость, а сегодня особенно. Жена? – мелькнула у нее мысль. Но почему тогда у него на пальце нет обручального кольца? Любовница? Кто бы это ни был, Роми от души пожалела ее. Клод Ла-рош, насколько она могла судить, подобно своему отцу не ставил верность на первое место в списке своих принципов.
Клод издал смешок, низкий и, как показалось Роми, очень сексуальный, а затем повесил трубку.
– Извините, но по этому номеру телефона когда-то можно было найти моего отца. А теперь вот нашли и меня, – стал оправдываться перед Роми Клод.
– Да-да, конечно, – сухо ответила Роми. Ее воображение мгновенно нарисовало картину: ослепительная красавица в бархатном черном платье соединяет свой бокал с бокалом Клода, они пьют за здоровье друг друга шампанское и соскальзывают на атласные простыни... – Вам пора идти. Шампанское выдохнется. И не только шампанское...
Клода почему-то развеселили ее слова.
– О шампанском можете не беспокоиться, его в погребе, слава Богу, более чем достаточно. О Сильви – тем более. Небольшой урок пойдет этой капризной девице только на пользу.
У Роми мгновенно испортилось настроение, и Клод мгновенно почувствовал это.
– Сильви норовит всех подчинить своим капризам, – пояснил он. – Боюсь, что это самая своенравная особа из всех, кого я знаю. Я всячески пытаюсь вбить в ее непутевую и красивую головенку, что помимо нее существуют и другие люди, но, кажется, не очень в этом преуспел...
– Сочувствую, – фыркнула Роми, отвернувшись. – Тем более вам пора идти и заняться воспитанием вашей... Сильви.
Клод, однако, никуда не спешил уходить. Он стоял, склонившись над плитой, гремел сковородкой, что-то перемешивал в миске, что-то подсыпал, пробовал на вкус и снова перемешивал.
– Уже несколько лет ничего не готовил, – радостно сообщил он, и глаза его светились при этом самым настоящим счастьем. – Оказывается, ничего не забыл. Давно не испытывал такого удовольствия.
– Искренне за вас рада, – с кислым выражением лица ответила Роми.
– Если и в самом деле рады, то утром, надеюсь, я смогу увидеть это по вашему личику, – игриво отозвался Клод. – Проснетесь и сами себя не узнаете!
– Это, в каком смысле? – с подозрением в голосе спросила Роми.
– В самом лучшем, – рассмеялся Клод, высыпал содержимое сковородки в кастрюлю и включил конфорку на полную мощность. – И вообще, не советую вам хмуриться.
– А вы мне не указывайте! – еще больше насупилась Роми. – Я сама себе хозяйка, что хочу, то и делаю.
– Ну, разумеется! – улыбнулся Клод. – Просто мне показалось, что такую атласную и нежную кожу, как у вас, следует лелеять и холить и ни в коем случае не портить морщинами. А вы хмуритесь. Боже, теперь она вообще стала темнее тучи! Нет, положительно мне придется остаться, чтобы хоть как-то развеселить вас.
– Не стоит беспокоиться! – непреклонно заявила Роми, чувствуя, что его флирт начинает выводить ее из себя. – Буду сама себе рассказывать анекдоты и хохотать над ними. И вообще, сразу после ужина я сразу же отправлюсь в постель.
Глаза Клода озорно заблестели, и Роми поспешила уточнить:
– Если вы останетесь, я не смогу выспаться... Лицо Клода стало непроницаемым.
– Я вас попрошу время от времени помешивать соус, пока я занесу ваш багаж наверх, – распорядился он.
Он быстро вышел из кухни, и Роми, пунцовая, как рак, осталась наедине с собой. Если в какой-то момент у нее и зародились подозрения, что Клод проявляет к ней чисто мужской интерес, то теперь они развеялись совершенно. Стильная стрижка, дорогие кожаные брюки, классный мотоцикл и прочие атрибуты богатой раскованной иностранки не имели никакого значения для принца, которого ждали роскошный стол, шампанское, красавица Сильви и постель с атласными простынями.
Только совершенная дурочка могла принять за чистую монету любезность постороннего человека, взявшегося показать ей дорогу в незнакомом месте. Разве не продемонстрировал ей реставратор Питер, что красивым мужчинам она абсолютно не интересна? А уж насчет того, чтобы доверять им...
Роми застонала, словно заново переживая нанесенное ей тогда оскорбление.
...Проработав после школы около года раздатчицей в «Макдоналдсе», Роми присоединилась к бригаде реставраторов, трудившихся над восстановлением колокольни XVI века на окраине Бристоля. Кем только она тогда ни работала, пока не пришла к окончательному решению специализироваться в области резьбы по дереву.
Питер ОТул – рыжеволосый, красивый, самоуверенный ирландец лет двадцати пяти – был руководителем реставрационных работ.
Почему ей взбрело в голову, что он с интересом поглядывает на нее – близорукую толстушку с невыразительным, как ей всегда казалось, лицом, одевавшуюся по причине недостатка денег в бесформенные платья? Но в тот вечер, когда он пригласил ее поужинать и признался, что ему по вкусу пухленькие девочки, она поверила ему как самой себе! Вино и веселая легкая болтовня вскружили ей голову, и дальше из нее можно было веревки вить! Разумеется, Питеру после этого ничего не стоило уговорить ее лечь с ним в постель. А на следующий день она случайно подслушала разговор и узнала, что Питер поспорил с парнями из бригады, что сумеет без особого труда совратить ее.
Она ревела всю ночь напролет. Увидев утром в зеркале свое раскрасневшееся опухшее от слез лицо, она прокляла себя за бредовую мысль о том, что может понравиться хоть кому-то на этом свете, ибо она была, есть и навсегда останется, никому не нужной дурнушкой.
О том, что Питер ОТул выиграл спор, вскоре знала вся бригада. Куда бы она ни пришла, кровельщики, каменщики, плотники, садовники, штукатуры, багетчики глумливо ухмылялись и за ее спиной показывали на нее пальцем.
Роми пришлось уйти из реставрационной бригады, и на сегодняшний день она не имела постоянной работы, довольствуясь лишь случайными заработками. От влечения к Питеру, разумеется, не осталось и следа. К тому же с тех пор привычка встречать в штыки любую попытку ухаживания закрепилась за ней...
В кухне стало удивительно тихо. Казалось, с уходом Клода Лароша из этого места ушла вся жизненная энергия и воцарилась пустота. Помешав содержимое кастрюли и проглотив слюнки от распространявшегося вместе с паром умопомрачительного аромата, Роми устало села за стол и опустила голову на руки...
...И очнулась оттого, что чья-то рука осторожно коснулась ее плеча.
– Ну, что еще?.. – недовольно пробормотала она, поднимая сонное лицо.
– Стол накрыт, и я ухожу, – сказал ей на ухо Клод. – Кровать наверху я на всякий случай застелил, – вы уж меня простите. Надеюсь, вы справитесь с остальным сами?
Роми вяло кивнула и чуть ожила, увидев, что прямо перед ней стоит тарелка с паштетом и соусница с ложкой, а ноздри щекочет, совершенно божественный запах неведомого ей яства.