Это все она - Шелл Леона (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
Он говорил одно, а глаза свидетельствовали совсем о другом. Дора отвернула лицо от приближавшегося жадного рта, искавшего ее губы. Когда Хуан всем телом навалился на нее и сильно прижал к корпусу машины, девушка испуганно ахнула.
— Свинья! — брезгливо выкрикнула девушка по-испански, вспомнив одно из немногих известных ей оскорбительных слов и сожалея, что ее запас ругательств на том и исчерпан. Как жаль, что писатели, которых она переводила, были слишком интеллигентны и не признавали уличного жаргона! И тут же прибегла к литературному эпитету: — Кретин!
Дора с удовольствием увидела, как негодующе дрогнули губы мексиканца и уже собралась ударить его носком туфли в голень, но тот вдруг отпрянул, изрыгая по-испански неизвестные слова — скорее всего проклятия. Девушка бросилась бежать к коттеджу, прижав ладони к ушам, чтобы не слышать слишком выразительных интонаций. У входа в дом она остановилась, опустила руки и тут же услышала приближающийся звук шагов. Дора настороженно посмотрела на оскорбленного оппонента и с облегчением заметила, что, какие бы эмоции того ни обуревали, сейчас он выглядел тем же хладнокровным, самоуверенным человеком, каким явился в дом Барни в разгар торжественного приема. Чувствуя, что готова рассмеяться, девушка уставилась на свои аккуратные туфельки на низком каблуке.
По крайней мере, одно она уже выяснила. Хуану Фламингу трудно соблюдать взятое на себя обязательство не посягать на ее тело, но некоторые слова остужают его пыл как ледяной душ! Однако делиться с ним своим открытием Дора не собиралась.
Он отпер входную дверь и вежливо отступил, давая девушке пройти. Она робко переступила порог и вошла в светлый прохладный холл. Сложившаяся ситуация не слишком радовала ее, но выхода все равно не было. Без смены белья, без туалетных принадлежностей... в какой-то глухомани, наедине с мужчиной, который считал ее исчадием ада. Но ведь это только на одну ночь, успокаивала она себя. Завтра встретится лицом к лицу с неведомым Марио и тогда будет видно, кому нужно встать на колени и просить прощения!
3
— Бифштексы, яйца, хлеб, масло, молоко... — Хуан привел девушку в маленькую, но хорошо оборудованную кухню и принялся перечислять лежавшие в холодильнике продукты. — Морозильная камера тоже должна быть полна. — Он наклонился, открыл нижнюю дверцу, заглянул внутрь и одобрительно кивнул. — Да, кажется, все в порядке. А в буфете найдешь такие вещи, как кофе, сахар и прочее. Агент прекрасно исполнил мои указания.
— О, вам пришлось потрудиться... — Дора с кислой миной наблюдала за тем, с каким удовольствием он разглядывал содержимое буфетов.
— Да уж, и немало, — в тон ей ответил Хуан. — Как только я узнал о несчастье с братом, тут же изменил все свои планы, провел пять часов в самолете и проехал на машине Бог знает сколько миль по побережью Массачусетса в поисках его непослушной и неверной жены. Но труды мои увенчались успехом. Все это время я почти не спал, а жизненные силы поддерживал только примитивной едой, которую подают в ваших придорожных кафе.
— Мое сердце обливается кровью от жалости, — усмехнулась Дора. — Я было подумала, что вы остановились в лучшей гостинице Сомервилла, а не довольствуетесь жизнью в загородном доме, где все нужно делать самому...
— Зато здесь я не позволю моей маленькой увертливой невестке проскользнуть между пальцев, — холодно проговорил он. — Кроме того, я не собирался держать тебя в роскоши, пока твой муж не поправится. Может быть, здешняя тюрьма довольно комфортабельна, но я полагаю, что сбежать из нее нелегко, моя птичка. Кроме того, кто сказал, что я все должен делать сам? Первичный долг мужчины — обеспечивать еду, а долг женщины — готовить и подавать ее. Как видишь, на сегодня едой я нас обеспечил. На то, чтобы зажарить вырезку, много времени не потребуется. Когда обед будет готов, найдешь меня в гостиной.
— А если я скажу, что не умею готовить? — Дора с вызовом посмотрела на Хуана. Самоуверенный наглец, настроенный против нее и лишенный малейших признаков сострадания! И хотя внутренний голос нашептывал, что раз кто-то воспользовался именем Доры Эллисон, сомнения Фламинга в ее порядочности вполне логичны. Не послушавшись этого голоса, она заставила себя не дрогнуть под грозным мужским взглядом.
— Если не умеешь готовить, то сейчас самое подходящее время научиться. Есть, конечно, и другие пути к сердцу мужчины, но, принимая во внимание наши близкие родственные отношения, я не могу ими воспользоваться. Так что тебе предоставляется возможность хотя бы частично облегчить свою участь, потрудившись на кухне. — Он потирал ладонью небритый подбородок. Холодное выражение его глаз никак не соответствовало родственным отношениям.
— Значит, накормить зверя? — Дора заставила себя рассмеяться. Зачем попусту сотрясать воздух, уверяя этого типа, что она вовсе не коварная жена его брата, если завтра все будет и так ясно? Пусть нарывается на неприятности, если хочет! Она будет смеяться последней, и смеяться очень громко. При этой мысли ее глаза засветились неподдельным весельем. У нее будет достаточно времени, чтобы установить личность самозванки, когда все закончится.
В пронзительном взгляде, не отрывавшемся от ее лица, мелькнули опасные искорки.
— Говоришь, зверя? Прямо в точку, Дора! — Видимо, Хуан воспринял ее вызов со злым наслаждением. Голос его стал бархатным. — Надеюсь, ты долго будешь об этом помнить. Потому что в отличие от моего брата, который всегда был очаровательным домашним существом, мои инстинкты подчиняются закону джунглей. Убей или убьют тебя! А я нахожу жизнь слишком прекрасной, чтобы стремиться в объятия смерти!
— В таком случае советую держать ваши агрессивные инстинкты под контролем, — не дрогнула Дора, — потому что в цивилизованном обществе закон мстит тем, кто его нарушает!
— Именно об этом я и говорю! — Хуан обернулся на пороге кухни и одарил Дору слащавой улыбкой, которая ничуть не смягчила сурового выражения его лица.
Черт бы его побрал! Девушка провела обеими руками по растрепавшимся волосам. За время недолгого путешествия ее затейливая прическа рассыпалась. Да, попала в историю... Вот что вышло, хотя она ни в чем не виновата. До завтра еще целая ночь. Несколько секунд она стояла неподвижно, предвкушая сладостную месть. Перед глазами вставали злорадные картины того, как Хуан умоляет простить его за клевету.
Как ни странно, несмотря на пытку, которой она подвергалась, Дора не ощущала такой захватывающей остроты жизни уже четыре года. Да, она проиграла словесный поединок с агрессивным мексиканцем, ждущим в соседней комнате, чтобы его накормили, но зато наконец имеет возможность проверить свои способности постоять за себя.
С тех пор, как ей пришлось оставить колледж ради того, чтобы ухаживать за бабушкой (бедная милая Мириам...), ей не удавалось поговорить с кем-нибудь на полном серьезе, получить удовольствие от спора. Она обожала детей в лагере, не сюсюкала с ними, но, конечно, уровень этого общения был далек от уровня дискуссий в университетском научном обществе. Правда, перебранку с Хуаном Фламингом едва ли можно было назвать продуктивной полемикой, но что-то в ней задело девушку за живое и пробуждало от умственной спячки, в которой она так долго пребывала.
Она сняла жилет, аккуратно повесила его на спинку стула и с легкой улыбкой на чуть полноватых губах приступила к внимательному осмотру кухни. Что ж, по крайней мере ее не привезли в какую-нибудь лачугу и не заставили вывозить грязь и мыть полы. Все безупречно чисто. Конечно, мексиканец грубая скотина, но эта скотина привыкла к комфорту...
Дора посмотрела на два куска говяжьей вырезки, толщина которых поразила ее, Их можно зажарить в электрогриле, который имеется на кухне. А о степени прожаренности Хуан никаких указаний не давал, поэтому не имело смысла спрашивать, какое мясо он предпочитает.
В морозилке нашелся пакет замороженной овощной смеси. Сойдет и это. Она не собиралась изощряться и демонстрировать свои кулинарные способности. Пока разогревался гриль, Дора смазала мясо маслом, вспоминая, что значилось в меню на сегодняшнем званом обеде у брата: грибы по-гречески, затем утка с ананасами, которую должны были подать с обжаренным в масле картофелем, превосходное красное вино, а на десерт — замороженное фруктовое желе. И, конечно, все это доставлено, приготовлено и подано целым штатом прислуги. По сравнению с таким великолепием говяжья вырезка выглядела довольно прозаично.
