Шанс для влюбленных (Шанс Гидеона) - Кент Памела (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации txt) 📗
Когда девушка вернулась, щеки ее раскраснелись, а в душе поселилась уверенность, что ей все больше нравится местность, окружавшая Мертон-Холл: она была идеальна для прогулок пешком, здесь было пустынно, но в то же время далеко видно, а вересковые пустоши зимним днем были полны чудесных красок. Когда солнце заходило, оно становилось похоже на огненный шар, соскальзывающий за багровые холмы вдали, и его яростный свет отражался во множестве ручейков. Когда Ким повернула домой, на бледнеющем голубом небе появились первые звезды, а сумерки наполнились влажными, соблазнительными запахами папоротника. Ей почти не хотелось входить в дом, но жар центрального отопления в холле, безусловно, был очень приятен. В библиотеке уже разожгли камин, и ее дожидался поднос с чаем.
Она нагуляла аппетит, который позволил ей в два счета разделаться с оладьями и даже уделить внимание хлебу с маслом и торту. С последним ей помогли Маккензи и Джессика, все время клянчившие кусочки. Бутс все это время мирно похрапывала в корзине.
На следующее утро миссис Фабер прислала за Ким и объявила, что много размышляла над своими мемуарами. Но стоило Ким открыть блокнот и взять в руки карандаш, все мысли старушки куда-то исчезли, и воспоминания стали какими-то туманными. Она немного рассказала о своем детстве, о маме и папе, об их любви давать званые обеды… Но все это было очень смутным, предложения — разрозненными, не связанными между собой. Например, она рассказывала о своем первом бале и о своем платье, которое было все расшито маленькими серебряными цветочками; а потом вдруг заметила, что на Ким строгое темно-синее шерстяное платье с белой отделкой на воротнике и манжетах, и стала говорить о том, как оно идет девушке.
— Вы такая красивая, дорогая моя, нам надо устроить вечер в вашу честь, — рассеянно объявила она. — Вы могли бы надеть мое ожерелье и браслеты из бирюзы… они так хорошо подойдут к вашим волосам.
— Спасибо, миссис Фабер, — ответила Ким, — но я приехала сюда, чтобы помочь вам с книгой… Вы помните?
— Да, разумеется… разумеется. — В ее голосе послышались нетерпеливые нотки. — Без сомнения, вам тоже родители устраивали бал? Наверное, ваши мама и папа постарались на славу? Я всегда считала, что для девушки это очень важно…
— Мои папа и мама погибли, — тихо напомнила ей Ким.
— Ах да, конечно… Бедная девочка! Твоим отцом был тот красавец капитан Люсьен Ловатт, правильно? Знаешь, — из-за кружевного платочка послышалось хихиканье, — одно время я была от него просто без ума! Да-да, это правда!.. Такой представительный мужчина, с замечательной осанкой, и он всегда ездил на белой лошади. Или на серой…
— На черной, — поправила ее Ким. — Ее звали Черный Сатана, он ездил на ней много лет.
— Неужели? Нет, как же все это интересно, не правда ли?
Миссис Фабер явно считала, что это в высшей степени интересно; откинувшись на спинку кресла, она продолжила обсуждение черной лошади капитана Ловатта, и все ее намерения продолжить работу над мемуарами — или хотя бы начать ее — были временно забыты. Траунсер принесла кофе, позднее раздался телефонный звонок, повлекший множество волнений: на проводе была Нерисса, и она собиралась приехать в Мертон-Холл, как только сможет оставить семью.
— Мне надо увидеть тебя, мама… — Ким прекрасно слышала взволнованный голос, так как миссис Фабер держала трубку на приличном расстоянии от уха, и неприятности Нериссы разносились по комнате. — Мне надо увидеть тебя и обговорить с тобой ситуацию… Филип не понимает! И не подумает постараться понять! А тут происходят кое-какие события, которые следует пресечь на корню, если мы не хотим пожалеть об этом в ближайшем будущем!
— О господи! — воскликнула ее мать. — Это звучит просто ужасно!.. Но я не знаю, что тебе посоветовать. А Гидеон приедет только в выходные.
— Я не желаю видеть Гидеона!
— Но, боюсь, тебе придется увидеть его, если он будет здесь! И потом, иногда у него бывают прекрасные идеи! Он, возможно, сможет тебе что-то посоветовать…
— Ни за что. — Голос Нериссы звучал резко и непреклонно. — Меня не интересуют советы Гидеона. Он слишком часто давал их раньше…
— Но он очень любит девочку. Он не хотел бы, чтобы с ней случилось что-то неприятное.
— Если бы он считал, что, помогая ей, он сможет досадить мне, он, не сомневаясь, сделал бы это… И я это знаю! — Голос Нериссы уже резал ухо. — Говорю тебе, мама, я в этом уверена!
Миссис Фабер вздохнула и спихнула с колен Джессику.
— Что ж, дорогая моя, тебе надо приехать сюда в пятницу как можно раньше, и, возможно, Гидеона не будет дома до обеда субботы и ты сможешь успеть на дневной поезд обратно в город. Но я бы не поручилась, что ты не встретишь его здесь. В конце концов, он тут хозяин…
— Ему нравится быть хозяином, где бы он ни был, — коротко прокомментировала Нерисса, а потом торопливо сказала: — Ладно, до свидания, мама. У нас сегодня званый обед, там будет какой-то важный партнер Филипа. Все должно пройти как по маслу, и мне еще за многим нужно проследить.
Она повесила трубку, и несколько секунд миссис Фабер сидела, глядя на внезапно замолчавший телефон, а потом покачала головой.
— Бедная Нерисса! — сказала она. — Как бы мне хотелось помочь ей, но у меня это не очень хорошо получается. И я не особенно сведуща в современных нравах. В дни моей молодости все, конечно, было бы просто… Закрыть девочку в ее комнате и подержать на хлебе и воде пару дней. Ну, может, и не на хлебе и воде, но лишить ее всего, что она любит, а главное — не давать ей никакой свободы.
— Но почему? — ошарашенно спросила Ким. — Что она сделала такого, чтобы закрывать ее в комнате?
Миссис Фабер снова покачала головой:
— Влюбилась в этого неподходящего молодого человека, о котором я вам, по-моему, уже говорила. Видимо, он абсолютно не подходит… Студент-художник, без гроша в кармане, ему не на что содержать жену. Были какие-то разговоры о том, что, если они поженятся, их друг предоставит им для жилья какую-то студию в Париже, и Ферн думает, что сможет зарабатывать деньги… преподавать английский или что-то в этом духе. Смехотворно!
— Но почему? Если они любят друг друга…
Старушка с сочувствием улыбнулась Ким:
— Милая моя девочка, неужели вы никогда не слышали, что любовь всегда улетает в окно, когда в дверь стучится бедность? И потом, это ни в какие ворота не лезет… Дочь Нериссы — красавица, дорогая моя, уверяю вас! — выходит замуж, практически не считаясь с чувствами родителей.
— Но, судя по всему, ее отец не возражает…
— Ее отец довольно глуп, и к тому же с головой ушел в бизнес. Я бы не выбрала его для Нериссы, но в тот момент это казалось наилучшим выходом… Их постоянные споры с Гидеоном сильно действовали мне на нервы! И у Нериссы, разумеется, были свои деньги. Возможно, она и вложила большую их часть в бизнес Филипа, но их было достаточно.
— Тогда они могли бы сделать что-нибудь для молодых… помочь им встать на ноги! — импульсивно высказалась Ким. — В конце концов, он может стать хорошим художником, и в один прекрасный день вы будете им гордиться. И потом, ваша внучка выходит замуж — точнее, пытается выйти замуж, — потому что она любит этого юношу, а не из-за семейных неурядиц…
Ким умолкла, поняв, что ведет себя неблагоразумно, а миссис Фабер, казалось, застыла в кресле напротив нее.
— Мисс Ловатт, — произнесла она с легким нажимом и ноткой упрека в голосе, — моей внучке всего лишь семнадцать, и ее родители имеют право запретить ей все, что угодно, до тех пор, пока ей не исполнится двадцать один. В нашей семье такое поведение никогда не поощрялось, и среди тех связей, которыми мы могли гордиться — политики, судья, женившийся на моей сестре и увезший ее в Бомбей, военные, главы промышленных империй, члены титулованных семей, — никогда не было ни одного художника, так как подобные люди практически всегда имеют незнатное происхождение и приемлемы в семье не больше, чем люди, связанные с театром. Даже поэт, введенный в круг семьи, вызвал бы удивленные и скептические взгляды, несмотря на то, что все мы обожали читать Киплинга, Теннисона, замечательного мистера Браунинга…
