Птицелов - Гриффит Рослин (читать книги без .txt) 📗

— Небольшой убыток? Ведь это же красное дерево! — воскликнул Син, запуская пятерню в свои блестящие седые волосы. — Кто же из партнеров на этот раз действует без согласия другого, хотел бы я знать?

Оба, невольно вспомнив о присутствии Орелии, оглянулись на нее, а она, делая вид, что ничего не слышала, склонилась над эскизом, старательно выводя в нижнем углу листа свои инициалы. Ей снова захотелось покинуть офис и никогда сюда не возвращаться.

Отец и сын направились к кабинету Сина, продолжая разговор:

— А я уверен, что он так или иначе заплатит, — настаивал Лайэм. — Райт — «человек, который сам себя сделал» [5], он добьется успеха, даже начав с нуля. Я в этом уверен. Он далеко пойдет.

— Любой человек, обладающий здравым смыслом, может далеко пойти, — возразил Син.

— Ты упрекаешь меня, что я не честолюбив? Давай лучше кончим этот спор. Речь идет всего-навсего о нескольких дощечках красного дерева.

Мужчины закрыли за собой дверь кабинета Сина, и Орелия достала следующий эскиз, над которым предстояло работать.

Лайэм вышел из кабинета и снова подошел к чертежному столу Орелии. Лицо его было бесстрастным, и Орелия надеялась, что отец и сын, оба — горячие ирландцы, не возвращались к спору о ее назначении.

— Можно мне забрать законченный эскиз? Клиент сейчас придет, — спросил он, глядя на нее не так холодно, как раньше.

— Конечно.

Он рассматривал ее рисунок явно одобрительно. Она невольно залюбовалась чеканными чертами лица, четкими линиями подбородка и красиво очерченным ртом. «Как хорошо, что он не носит ни бакенбард, ни усов, ни эспаньолки, — подумала она, — они закрыли бы прекрасную лепку его лица».

— Это сделано неплохо, — произнес он.

— Благодарю вас, — отозвалась она удивленно, но радостно.

— Чем вы займетесь теперь?

— О, у меня на очереди несколько работ. — Не оскорбляя его, она все-таки дала ему понять, что осознает необходимость ее работы, — мастерская О'Рурков была завалена заказами, и новый работник, усердно взявшийся за дело, был просто необходим. — Не взяться ли мне за заказ мистера Эттлина? Если вы сообщите, когда у вас с ним назначена встреча, я постараюсь закончить к этому времени.

— Прекрасно. — Он аккуратно свернул эскиз, лицо его снова стало бесстрастным. — Я назначу встречу с Эттлином на завтра.

— Тогда я приступлю к работе над эскизами. — Она почувствовала, что, может быть, их отношения наладятся. Он уже собирался уйти, но обернулся снова.

— Мистеру Райту очень понравилась ваша работа.

Она услышала недосказанное — «И вы сами».

— Он очень симпатичен.

— Но он, знаете ли, женат.

Изумленная Орелия покраснела.

— Я сказала совсем не в этом смысле. У него приятные манеры, он располагает к себе.

— Я просто хотел прояснить вам ситуацию. Молодые женщины обычно оценивают мужчин с точки зрения замужества.

— Поверьте мне, я умею отделять свои профессиональные дела от личных, — запальчиво сказала она. — К тому же я уже почти примирилась с участью старой девы.

Лайэм бросил на нее оценивающий взгляд.

— Думаю, участь старой девы не грозит вам, мисс Кинсэйд.

Щеки Орелии запылали. Когда Лайэм закрыл за собой дверь кабинета, она испытала облегчение. Пока он стоял рядом, она невольно любовалась его мужественной фигурой: как и другие сотрудники, он снял пиджак, и под белой тканью рубашки обозначились красивые плечи и руки.

Но Орелия сразу одернула себя: нечего любоваться мужчиной, надо работать. Она думала, почему ее так задело замечание, что Райт женат? Должно быть, она не обратила бы на эти слова никакого внимания, если бы не случай с Розарио…

В душе Орелии росло желание разделаться с воспоминаниями прошлого, и она чувствовала, что легкий роман или увлечение помогли бы ей в этом. С этой мыслью она приняла приглашение Файоны прийти в воскресенье вечером на чай, где она будет представлена Де Витту Карлтону.

Муж Файоны был в отъезде, и она развлекала себя приемами гостей и брачными проектами для младшей сестры. Перед тем как Мэриэль начала играть для гостей на пианино, Файона заботливо усадила Де Витта рядом с Орелией. Когда Мэриэль кончила играть, Де Витт наклонился к Орелии и сказал:

— Как все артистичны в вашей семье!

— Каждая в своем роде, — согласилась Орелия, которая уже сообщила ему, что ее призвание и профессия — архитектура.

Услышав эти реплики, к разговору присоединилась сидящая рядом Федра, которая пришла вместе с Тео.

— Артистизм мои племянницы унаследовали по моей линии, — гордо сказала она. — Вот только Файона равнодушна к искусству.

— Извини, но ты не права, — запротестовала Файона. Хотя у нее были самые прохладные отношения с Федрой, на грани взаимной неприязни, она все-таки предпочла бы похвалу тетки замечанию о своей несостоятельности. — Я люблю живопись, коллекционирую картины.

Орелия залюбовалась сестрой, думая, что красавица Файона в изящном туалете сама просится на картину Ватто: на ней было муаровое платье, отделанное розовым и цвета слоновой кости кружевом. Фсдра поспешила успокоить племянницу:

— Я и не думала критиковать тебя, Файона. Извини, если я тебя обидела.

До Витт присоединился к ней:

— Ваш вкус безупречен. Я видел в холле новую картину — прекрасное дополнение к вашей замечательной коллекции.

Орелия тоже видела в холле довольно унылый темный пейзаж, гармонирующий с тяжелой старинной, но безвкусной мебелью.

— Эптон купил мне ее неделю назад, — сообщила польщенная Файона, — когда я пожаловалась, что у нас в холле голые стены.

— Такой муж избалует жену, — улыбнулся Де Витт.

Файона просияла и гордо откинула головку с венцом золотистых волос, украшенных букетиком шелковых розочек. Кузен Эптона Прайса, Де Витт знал, как польстить его жене.

— Но вы тоже любитель искусства, Де Витт, — сказала Файона, поглядывая па Орелию. У Карлтонов прекрасное собрание произведений искусства.

Де Витт кивнул:

— Восточные вазы, резной хрусталь, ну и, конечно, новая живопись.

— О! — заинтересованно воскликнула Орелия. — Вы имеете в виду французских импрессионистов? Я в восторге от их ярких красок. Я слышала, что Берта Пальмер привезла из Франции целую коллекцию.

Де Витт поднял брови.

— Импрессионисты? Никогда не слыхал о такой школе. Я собираю портреты исторических деятелей и английские пейзажи академического стиля.

Орелия была разочарована, но все же признала в душе, что не следует осуждать человека за его консервативные вкусы в живописи… Или потому, что его сватают ей сестры.

Де Витт и Файона заговорили о матери Де Витта, которая не приехала на чай из-за простуды. Орелия в это время рассеянно наблюдала за служанками, разносившими чай и печенье. Она обратила внимание на одну из них, тоненькую, черноволосую и черноглазую, которая, отвечая кому-то из гостей, пробормотала что-то по-итальянски.

Орелия знала язык, и когда итальяночка подала ей чай и печенье, поблагодарила ее по-итальянски: «Grazie» и произнесла на итальянском какую-то фразу, похвалив внешность молодой девушки и грацию, с которой та обслуживала гостей. Молодая девушка благодарно улыбнулась и понесла поднос к другой группе гостей. Она обслужила Федру, потом Тео, который тоже заговорил с ней по-итальянски.

— Вы жили в Италии? — спросила его Орелия.

Тео вздрогнул и ответил, не глядя на Орелию, — он почему-то все время избегал смотреть на нее:

— В молодости.

— Почему вы отвечаете так уклончиво, Тео? — заметила Федра, похлопывая его веером по руке. Он покраснел. — Вы ведь путешествовали! Не хотите рассказывать из скромности?

Тео улыбнулся.

— Да, я много путешествовал и изучал искусство. Но я не художник и не создавал произведений искусства— разве что в не совсем обычном роде.

— Вы любитель и знаток искусства, как Де Витт и Файона, — сказала Федра и повернулась к Орелии: — Тебе надо, дорогая, посмотреть его коллекцию древностей. В его доме чувствуешь себя словно в Лувре!