Наглый (СИ) - Хитрикова Нина Михайловна (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt) 📗
Я останавливаю девушку перед тем, как она собирается сесть в автобус. Хочу подбодрить и успокоить.
— Даша, экскурсия и правда была замечательная. На Максима не обращайте внимания, он всего лишь подросток, который хочет покрасоваться перед девочками.
— Я понимаю, но все равно обидно… я так готовилась. Еле устроилась на эту должность. Это моя первая экскурсия, а тут такое…
— А я думала, вы давно работаете гидом. — Я ободряюще улыбаюсь девушке и беру ее за предплечья, заставляю посмотреть мне в глаза. — Посмотрите на меня. У вас прекрасно все получается. Лучшего гида нам и не найти.
Девушка улыбается в ответ, и когда мы приезжаем к месту обеда, говорит уже уверенным голосом:
— Это место легендарно. Это не просто кафе, это Пышечная на Большой Конюшенной. Эта пышечная — пространство культурной ностальгии, официально защищенное «Красной книгой памятных мест» Петербурга, оно абсолютно вне классов и сословий: здесь бывают студенты и пенсионеры, бизнесмены и светский бомонд.
Пышки чуть ли не главный, после корюшки, гастробренд Петербурга — и их в промышленных масштабах с 1958 года едят именно в этом кафе, запивая бочковым кофе на сгущенном молоке. Секрет самих пышек — рецепт № 1095 из советского Сборника рецептур блюд и кулинарных изделий для предприятий общепита, который свято блюдут под надзором главного повара Евгении Петровны Александровой семидесяти восьми лет — в эту пышечную она пришла работать в год совершеннолетия[1].
Пышки и кофе и правда оказались очень вкусными. После обеда мы пешком пошли гулять по Невскому. Максим больше не говорил ни слова. Запал красноречия и язвительности, видимо иссяк. Остальной класс вел себя спокойно — много и часто фотографировались, тихонько шутили. А за ужином я заметила странные переглядывания и увлеченную переписку. Все разошлись по номерам, пожелав мне спокойной ночи. А спустя час толпа чуть ли не на цыпочках кралась к черному ходу отеля.
— Ой! Юлия Сергеевна… — Охает и замирает Козина Оксана, первой заметив меня. В нее утыкаются, не успевшие вовремя остановится.
— Далеко собрались? — Я говорю это излишне спокойно, но замершие стайкой подростки прекрасно знают, что ничего хорошего им это не сулит.
— А мы это… — Пытается что-то сказать Смирнов, но тут же неловко замолкает.
— В магазин. — Продолжает за него Федотов.
— Вот прямо всей толпой? Один кто-то не мог сходить?
— Гулять. Мы идем гулять. — Гордеев, выставив грудь, шагает вперед из толпы. — Уже взрослые. Имеем право.
Он смотрит с вызовом, ожидая, что вот сейчас я начну их ругать.
— Конечно, имеете. И как взрослые люди могли и должны были сказать о том, что хотите пойти гулять, договориться со мной о времени и месте, вместо того, чтобы красться, как мыши. Я же совсем не против. Мы же всегда с вами дружили, разве нет? Еще как взрослые люди, осознающие все последствия своих поступков, должны были подумать, о том, что подставляете меня. О том, что я в ответе за каждого из вас перед вашими родителями и в случае чего — спрос будет с меня.
— То есть вы нам разрешаете? — Смотрят неверяще.
— Разрешаю. Но не сегодня. — Послышались недовольные вздохи. — Это вам вместо наказания. Мы пойдем с вами гулять завтра вечером. Вместе. А сейчас живо по номерам, иначе поездку придется сократить. ВЫ же не хотите завтра полететь домой?
— Нет. — дружным нестройным хором.
— Вот и договорились.
[1] источник — http://www.sobaka.ru/bars/trends/45968
Глава 9
Тем, кто пропустил аннотацию и читал давно. Рекомендую перечитать с первой главы, т. к. много чего переписано — где-то пау строк, где-то пару абзацев. Окончание и эпилог завтра ночью. А сейчас приятного чтения)))
И если вам нравится, не забудьте порадовать автора лайком;)
Стылое утро, обдуваемое северными колкими ветрами, обнимало кучку столпившихся у пристани галдящих подростков. Из-за сплошного серого покрывала тяжелых туч никак не могло пробиться тусклое северное солнце и разогнать влажный туман, стелящийся над водой пуховым покрывалом. Глубокие темные воды Невы неспешно несли пароходик под сводами мостов. Озябшие и укутавшиеся в тонкие пледы, дети пытались слушать гида и не замерзнуть тут же насмерть. Я так же, как и мои подопечные, пыталась слушать, но под дробный стук зубов получалось откровенно плохо. И едва экскурсия завершилась, мы дружно забрели в первую попавшуюся кофейню с наслаждением греть руки о невозможно-горячие бока чашек и прятать в них красные носы, вдыхая горький пар и жгучую жидкость. Постепенно отогреваясь, у детей на лицах появляются улыбки. И только Гордеев хмурый и задумчивый.
— А может, ну их на фиг эти экскурсии? — над столом раздается громкий голос Королькова. — Я чет так замерз.
— И я! И я! Да, давайте! — Нестройное помноженное на десяток голосов. Я смотрю на них, таких уже совсем взрослых, а перед глазами стоят пятиклашки, клянчащие одно упражнение вместо трех на домашнее задание.
— И что же мы будем делать? — Спрашиваю.
— А пойдемте в кино! Вся жизнь по расписанию, даже каникулы. Надоело! — Возмущается Катя Пирогова, отличница и тихоня. На нее все смотрят с удивлением.
— Ну, ты Пирожок даешь! — Федотов локтем толкает в предплечье вмиг покрасневшую девчонку. — А как же твое фирменное «это не правильно! Так нельзя»? — он кладет руку на ее лоб и показательно шипит, а потом дует на ладонь. — Юль Сергевна, у Катьки по ходу температура.
— Придурок! — отпихивает девочка одноклассника под общий смех. — Я просто предложила.
— Ну, раз так, тогда объявляю сегодня свободный день! — Я сдаюсь, понимая, что ходить по музеям в семнадцать совсем не весело и далеко не так интересно, как смотреть попсовый фильм. У них и так последний год напряженный до невозможного из-за предстоящих экзаменов, да и юность такая быстрая пора, успеть бы насладиться. — Какие еще будут предложения?
Глаза подростков загораются восторгом, и предложений просто куча: от похода на квест до просто ничегонеделания. После непродолжительных споров решили все же отправиться в кино. Нам посоветовали частный кинотеатр в паре кварталов отсюда — что-то среднее между кинозалом и антикафе. Большинством голосов было выбрано супергеройское кино. А в оставшееся время мы очень увлеченно играли в настольные игры. Остаток дня провели в гостинице, а уже вечером отправились на ужин в ресторан, как я и обещала прошлым вечером. Место выбирали всем классом, и остановились на приличном по отзывам недорогом ресторане недалеко от гостиницы. В общем, отзывы не соврали — небольшой уютный ресторан, с приглушенным освещением и ненавязчивой музыкой. Свободных мест хватало, но чтобы усадить такую большую компанию, официантам пришлось сдвигать два больших стола. Зато все уместились с комфортом.
Максим сел напротив и весь вечер был каким-то отрешенным, иногда что-то отвечая. Он смотрел на меня, и от этих взглядов хотелось убежать далеко-далеко, но я заставляла себя сидеть на месте и даже что-то класть в рот, пытаясь жевать и чувствовать вкус, говорить, смеяться шуткам.
Был уже второй час ночи, когда в мою дверь тихо постучали. Я как раз выходила из душа, плотнее укутываясь в халат и затягивая пояс. По телу, вдоль позвоночника, пробежала легкая волна дрожи, сердце гулко забилось от волнения. Каким-то шестым чувством я знала заранее, кого увижу за дверью.
И действительно там, подпирая плечом косяк, стоял Гордеев.
— Максим? — Сердцебиение усилилось. — Что-то случилось?
— Да — он шагает в открытый проем.
И так не большое пространство прихожей номера будто сужается в несколько раз, а Гордеева наоборот вдруг слишком много — широкие плечи заслоняют дверь, а без каблуков я слишком сильно уступаю ему в росте и сама себе кажусь рядом с ним маленькой. Становится так тесно, что трудно дышать, и воздух с шумом покидает легкие. Я слышу щелчок закрываемой двери, когда он шагает вплотную ко мне. У него в глазах, будто шторм — темный, опасный. Я вдруг остро чувствую, что под халатом у меня ничего нет, и сильнее стягиваю полы на груди, делая шаг назад и упираясь в стену. А дальше все происходит слишком быстро. Его руки обхватывают мое лицо, он наклоняется слишком близко, и выдыхает жарким шепотом у самых губ:
