Если верить в чудеса - Мартон Сандра (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Он взглянул на нее. Она сидела выпрямившись, глядя строго перед собой, сложив ладони на коленях.
Ее руки дрожали.
Неужели она передумала?
– Эй, – произнес он мягко.
Она взглянула на него, затем отвернулась. Он потянулся к ней и взял за руку. Ее кожа была ледяной.
Она напугана? Но на парковке Женевьева недвусмысленно отвечала на его ласки. Он положил свою ладонь поверх ее, дождался, пока ее рука расслабится, и притянул к себе.
– Мы почти приехали.
Она кивнула и закусила нижнюю губу.
– Я живу на Тертл-Крик. Возле парка Ли.
Женевьева не ответила. Да и зачем было отвечать?
Он не риелтор, везущий клиента на просмотр очередной квартиры. Если бы она хоть что-нибудь сказала…
И как получилось, что он вез ее к себе?
Трэвис не был любителем приглашать девушек к себе домой. Не то чтобы она была его девушкой…
Да зачем он вообще все так усложнял?
Трэвис прокашлялся:
– Ты уже… Ты бы не хотела где-нибудь сначала остановиться? Выпить вместе? Или поужинать?
Она уставилась на него. Да и почему бы ей не уставиться? Он знал, и она знала, чем они собираются заниматься, а теперь, посреди дороги, он вдруг решил остановиться поужинать.
Так и есть!
Он улыбнулся:
– Я только что понял: мы пропустили ту часть с вопросами, как у кого дела, ну и прочее. Так что, если ты не против остановиться у какого-нибудь ресторана…
Она слегка облизнула губы. Трэвис мгновенно напрягся, заметив это.
– Нет, – ответила Женевьева тихо, но четко.
Она хотела его так же сильно, как он ее.
Его квартира была уже совсем неподалеку.
Он сбавил скорость. Взял пульт и открыл гаражные двери. Заехал внутрь. Закрыл гаражные двери.
И, не в силах больше ждать, Трэвис отстегнул свой ремень безопасности, отстегнул ремень девушки и обнял ее.
– Женевьева, – сказал он и поднял ее лицо.
Ее губы раскрылись, и они поцеловались.
Все так же страстно, как было на парковке.
Поцелуй, ее губы, биение его сердца…
Он не мог вспомнить, чтобы до этого ощущал столь же сильное желание.
Сперва ему показалось, что это не было взаимно. Она не шевелилась, не отвечала… Но затем стон вырвался из ее груди, и она прижалась к нему.
«Сейчас», – подумал Трэвис.
Прямо сейчас! Прямо здесь!
Нет, это исключено. Стоило начать – и они уже не смогли бы добраться до кровати. Но ему нужно было прикоснуться к ней. Немедленно.
Юбка едва прикрывала ее бедра, и он скользнул ладонью под ткань, наслаждаясь теплом ее тела.
– Подожди, – прошептала Женевьева, но он не мог ждать.
Не мог… можно было начать хотя бы с этого! Господи, да хотя бы с этого – оставить руку между ее ног, положить ладонь на шелковые трусики…
Она застонала сладко и прерывисто:
– Трэвис.
Впервые она произнесла его имя. И то, как она его произнесла, то, как горячая влага пропитала ее трусики, почти свело его с ума.
Он впился в ее рот губами, проскользнув языком внутрь рта. Она постанывала, зарывала ладони в его волосы. Трэвис отодвинул ее трусики в сторону, погладил…
Ее стоны были нежными и едва различимыми.
Если он не остановится сейчас, будет слишком поздно.
Быстрый последний поцелуй. Затем Трэвис выпрыгнул из машины, зашел со стороны пассажирского сиденья, взял Женевьеву на руки, поймав ее губы поцелуем, и отнес к лифту, ведущему в его пентхаус.
Поставив ее на пол, он открыл двери лифта карточкой. Они вошли в кабину, и Трэвис взял ее лицо в ладони.
– Не бойся, – произнес он хрипловатым голосом, хоть и не знал, что заставило его сказать это.
Что-то в ней присутствовало… Ее нерешительность…
– Я не боюсь, – прошептала Дженни.
Но это было ложью. Такой же вопиющей, как ее нежелание говорить ему, почему же она поехала с ним.
Ну хорошо. Это не было ложью.
Этот мужчина заставил ее чувствовать то, чего она совершенно не ожидала.
Ладно, она ожидала этого, но исключительно в рамках… В рамках исследовательского проекта.
Именно так Дженни и думала об этом с самого начала. Такой проект у нее был, так она его запланировала.
Но как Трэвис поступит, если узнает?.. Вернее, как он поступит, если узнает все остальное? Если узнает правду: он ее первый мужчина?..
И вероятнее всего последний?..
Но сейчас… Сейчас все это не имело значения.
Значение имели лишь его поцелуи, его прикосновения. То, как он целовал ее прямо сейчас. То, что она ощущала, прижавшись к его животу.
Кажется, он огромен.
Разве она сможет с ним справиться?..
Дженни читала научные статьи, смотрела научные фильмы. Социологи и психологи должны были просматривать их часами. Большинство людей понятия не имеют, насколько подробны эти фильмы…
И теперь Дженни буквально тонула в его страсти. В обещании всей этой мужской силы.
Теперь Трэвис целовал ее грудь. Он слегка поцеловал ее соски через шелковую ткань платья, и они немедленно отвердели.
Дженни застонала, когда он начал стягивать с нее платье. Его губы сомкнулись вокруг соска, но между ее плотью и его ртом оставался шелк ее лифчика. Ощущений от его губ и зубов не было достаточно.
И их было слишком много…
Разве это возможно одновременно?
Трэвис взял ее за плечи и нежно повернул так, что она оказалась к нему спиной. Ее волосы растрепались, и он отвел их в сторону, целуя нежную шею.
Она услышала, как расстегнулось ее платье.
– Стой, – выдохнула она, – кто-то может…
– Это мой личный лифт, – произнес он своим грубоватым, сексуальным, мягким, но обжигающим шепотом. – Мы здесь совсем одни.
Дженни вздрогнула.
«Совсем одни», – думала она, пока ее платье скользнуло по ногам и упало на пол.
«Совсем одни», – думала она, пока он покрывал поцелуями ее спину.
«Совсем одни», – думала она, когда Трэвис повернул ее к себе.
Она была в черном лифчике, черных шелковых трусиках, в черных чулках и красных туфельках на шпильках.
Трэвис пожирал ее глазами. Медленно, очень медленно тепло разлилось по ее телу. Она ощутила это тепло в груди, внизу живота, в ногах.
Он поднял взгляд, и их глаза встретились.
То, что таилось в его глубоких темных глазах, заставило ее ноги подкоситься.
Она подняла руки. Одна оказалась на ее груди. Вторая двигалась вдоль бедер. Но он взял ее за запястья, поднес ладони к лицу и поцеловал их.
– Не прячься от меня, Женевьева, я хочу любоваться тобой. Ты прекрасна. Ты невероятно прекрасна…
Он освободил одну ее руку и кончиками пальцев провел вдоль всего тела, от губ и до груди, от груди и до живота, от живота и до ее бедер, смотря ей прямо в глаза.
– Трэвис, – произнесла она дрожащим шепотом.
– Да, именно так. Это я. Хочу тебя.
Его глаза стали почти полностью черными от желания, когда он расстегнул ее бюстгальтер, позволив ему упасть на пол.
– Ты прекрасна, – прошептал он и принялся ласкать ее.
Мир вокруг разваливался на части. Она снова выдохнула его имя.
– Женевьева, раздвинь свои ножки для меня.
То, как он произнес эти слова, пронзили ее желанием.
– Детка, раздвинь свои ножки… – повторил он.
Это была просьба? Или требование? В любом случае это было невозможно…
Она не могла. Нет. Она не могла…
Но она сделала так, как он просил.
Он что-то произнес тихим, горячим шепотом.
И все же она оказалась не готова к тому, что произошло далее. То, как он обнял ее, то, как жар разлился по ее телу, когда он прижался ладонью к низу ее живота.
Она никогда не понимала, как девушкам может нравиться запах мужского разгоряченного тела. Дженни знала: многие без ума от него, это было хорошо исследованным явлением, но ей это всегда казалось какой-то глупостью. До этого момента. Теперь запах его мужской силы заполнял легкие Дженни с каждым вздохом.
Он вышел вместе с ней из лифта и перенес ее через огромнейшую гостиную. Свет проникал через высокие окна, падая на низкую мебель, высокие потолки и отполированный деревянный пол.
