Постарайся простить - Мартон Сандра (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
— Я сказала, что даю вам два дня. Это более чем достаточно, чтобы осмотреть виноградники и винодельню и пообщаться с управленческим аппаратом.
Ник откинулся на спинку сиденья. Два дня… Именно столько он сам себе отвел на поездку в Тоскану. Но теперь ситуация изменилась.
— Неужели? — протянул он насмешливо.
— Два дня! Как я уже сказала, этого времени более чем достаточно, чтобы…
— Две недели, — произнес Ник, не веря самому себе, что сказал это. — Мне потребуется намного больше времени, чтобы принять решение. И я, конечно, рассчитываю, что вы будете в моем распоряжении двадцать четыре часа в сутки все эти четырнадцать дней.
Ее обескураженный вид едва не заставил Ника рассмеяться. Если бы принцесса только знала, что он только что кардинально поменял так тщательно разработанный план.
— Вы pazzo?Сумасшедший? Я не собираюсь возиться с вами две недели!
Ник подался к ней и приник губами к ее рту. Когда Алессия сделала попытку увернуться, он взял ее лицо за подбородок и удерживал до тех пор, пока она тихонько не застонала и не приоткрыла губы…
Позади негодующе засигналила какая-то машина.
Ник отпустил Алессию и снова откинулся на спинку своего сиденья.
— Две недели. — В его голосе слышалась хрипотца, с которой он не совладал. — Если вам нужны мои деньги, вам потребуется две недели, чтобы получить их.
Глава 4
Николо терпеть не мог ездить в машине. Он любил все держать под контролем, и это было одним из уроков Чезаре, который его сыновья хорошо усвоили.
Когда вам в лицо тычут микрофон или камеру после того, как ваш отец снова стал сенсацией, единственный способ отделаться от идиотов, почему-то уверенных, что имеют право лезть в вашу частную жизнь, — это молчать и не терять самоконтроля.
Усвоенный урок помогал Нику не только на улицах «Маленькой Италии», когда он был еще мальчишкой, при участии в боевых действиях во время службы на флоте, но и в мирной жизни, когда заключал миллиардные сделки. Ник никогда не задумывался о том, как жесткий самоконтроль влияет на остальные сферы его жизни, но сейчас, сидя рядом с Алессией Антонини в салоне «мерседеса», еле ползущего по скоростному оживленному шоссе, чувствовал, что находится на грани срыва.
Они ехали от силы минут двадцать, но Ник опасался, что либо под его ногой провалится пол, на который он инстинктивно давил в поисках педали газа, либо он силой выдернет принцессу из-за руля и сам поведет машину.
Сколько лет принцессе? Двадцать пять? Двадцать шесть?
Ник посмотрел на ее надменный профиль, на руки, сжимающие руль так сильно, что побелели костяшки пальцев.
Сколько бы ни было лет Алессии Антонини, до старости ей еще далеко. У Ника была тетя, которой восемьдесят пять, но даже она не водила машину так медленно.
Алессия держала скорость едва ли двадцать миль в час, в то время как мимо проносились машины на скорости сто миль. Принцесса была для водителей этих машин настоящим дорожным кошмаром. Она же либо не понимала этого, либо плевать хотела.
Машины проносились мимо них со свистом, но успевали возмущенно посигналить, Алессия же невозмутимо продолжала ехать с той же черепашьей скоростью.
Нет, он должен что-нибудь сказать или сделать.
— Что-то не так с машиной? — кашлянув, спросил Ник. — Почему вы едете так медленно?
— Я еду с положенной скоростью.
— Хм, не думаю.
— Вообще-то мне все равно, что вы думаете, — холодно ответила Алессия, не поворачивая головы.
— Вообще-то, — Ник сделал ударение на этом слове, — я уверен, что нет. Но сейчас я весьма вежливо пытаюсь сказать вам, что лучше было бы соблюдать общие правила движения.
— Я еду со скоростью, соответствующей времени суток и погодным условиям.
— Каким еще погодным условиям? Прекрасная же погода. Дорога ровная и сухая. Машин не слишком много…
Мимо них пронесся огромный грузовик. Он проехал так близко, что Ник, высунув руку из окна, вполне мог его коснуться.
— Послушайте, принцесса…
— Это моя машина. Моя страна. Я знаю, с какой скоростью здесь нужно ездить. И была бы благодарна вам, если бы вы ко мне так не обращались.
— Как к принцессе? Но ведь именно ею вы и являетесь, не так ли?
— Нет. На самом деле итальянская монархия прекратила свое существование в 1946 году, и с тех пор титулы перестали иметь всякое значение. Они пережиток, реликвия…
Би-и-ип! Би-би-и-и-п!
— Merda! — выругался Ник, даже не осознав, что произнес слово «дерьмо» по-итальянски. — Эта машина почти…
— Водитель ехал слишком быстро, — невозмутимо ответила Алессия.
— Это не он ехал слишком быстро, а вы!.. — Ник снова откинулся на спинку своего сиденья и скрестил руки на груди. — Хотел бы я увидеть того, кто обучал вас вождению, — пробормотал он.
Алессия покосилась на него, но ничего не сказала.
Может быть, в том и состоит проблема, нервно подумала она. Дело в том, что ее никто не учил. Так — как положено. Как подразумевает этот мафиози. Конечно же она не признается ему в этом. Он и так чертовски зол. Но какие могут быть к ней претензии? Она ведет машину осторожно, едет медленно, как всегда. Разве ее вина, что в Италии все привыкли носиться по дорогам как сумасшедшие? Кроме того, вспоминать, как она научилась водить, было слишком унизительно. Никто не должен знать, что она смогла это сделать лишь пару лет назад, а до этого отец жестко контролировал каждый ее шаг.
Этот крутой американский гангстер никогда не сможет понять, что значит расти с отцом, который всю жизнь ставил свои удовольствия выше интересов семьи. В шестнадцать, на просьбу Алессии разрешить ей получить водительские права, отец ответил, что водить машину ей не по статусу. В восемнадцать, когда она училась в Риме в колледже, выбранном для нее отцом, учиться вождению не было смысла, поскольку все пользовались общественным транспортом, инфраструктура которого в городе была хорошо развита. В двадцать она получила никому не нужную степень, но взяла с собой Диплом, когда поехала проведать мать в санатории. Она попала в один из «хороших» дней, когда сознание матери было просветлено.
— Девочка моя, сделай что-нибудь со своей жизнью. Не дай ему сломать твой дух.
Не было необходимости уточнять, кого она имела в виду.
Слова матери помогли Алессии прозреть. Она вернулась домой, собрала вещи и уехала. Сняла квартиру в Риме вместе с тремя другими девушками.
Отец конечно же пришел в ярость. Как она посмела ослушаться его? Он немедленно заблокировал ее кредитные карточки. Тогда Алессия устроилась работать официанткой. Это была единственная работа, на которую ее взяли с дипломом о бесполезном, хотя и престижном образовании. Настаивая на нем, отец был уверен, что и оно-то не пригодится, поскольку Алессии полагалось выгодно выйти замуж за богатого человека.
Однажды утром она задалась вопросом, почему до сих пор не научилась водить машину. Одна из ее соседок по квартире, обладательница древнего «фиата», предложила ей поехать за город и поучиться управлять им. О! Это был настоящий кошмар — подруга непрерывно бормотала молитвы, но все же научила ее азам вождения. Алессия умудрилась сдать экзамен и получить права, но вождение не доставляло ей никакого удовольствия.
Крик Николо Орсини был таким же громким, как и сигнал пронесшегося по соседней полосе очередного грузовика. От испуга Алессия вильнула, но Ник мгновенно схватился за руль и выправил положение машины.
— Все! — прорычал Ник. — Съезжайте на обочину!
«Да, — подумала Алессия, — нужно съехать и остановиться, съехать и…»
Ник полностью взял на себя управление «мерседесом». Они пересекли правую полосу и под хор негодующих сигналов съехали на обочину.
— Тормозите! — резко приказал он; и, слава богу, Алессия сообразила, как это сделать. Машина остановилась, и Ник рывком выключил двигатель.
В течение нескольких секунд оба молчали и не шевелились. Наконец Ник отпустил руль.
