Живая кукла - Уилфер Хеди (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗
— Как я смею? Скорее всего, этот вопрос я должен адресовать вам, — резко возразил Витторио. Снисходительность и мягкость на его, лице сменились жесткостью, когда он хмуро произнес: — Я не говорю уж о моральной стороне проблемы, но подумали бы хоть о том, как опасно заниматься подобным ремеслом в большом городе.
Он сделал паузу. Но поскольку Лавиния потрясенно молчала, изменил тактику, продолжив уже мягче:
— Я так понимаю, со слов начальника отдела, что вам хотелось бы продолжать работать здесь.
— Да, конечно, — вздохнула Лавиния.
Не было смысла утверждать обратное. Она говорила на эту тему со Стивеном Темпестом и тогда высказала беспокойство по поводу возможного увольнения. Не хватало, чтобы босс посчитал ее ко всему прочему еще и лгуньей.
— Послушайте. Дайте мне объясниться по поводу вчерашнего вечера! — взмолилась она в отчаянии, которое граничило с паникой. — Я понимаю, как это выглядело со стороны, но я не…
Она запнулась, поняв по выражению его лица, что мистер Фоулстон не склонен ее слушать, а тем более верить ей.
В душе она понимала, что трудно винить его за это и еще труднее убедить в своей невиновности. Для этого, вероятно, следовало бы привести сюда обеих кузин. Но Лавиния была слишком горда, чтобы втягивать их в свои проблемы. И потом, Дайанна сейчас ни о чем не в состоянии думать, кроме Николаса и их предстоящего путешествия на Цейлон. Что касается Флоренс, то можно представить, сколько радости ей доставит ситуация, в которой оказалась Лавиния.
— Мудрое решение, — сказал Витторио мягко, когда она замолчала. — Я презираю ложь даже больше, чем женщин, которые…
Босс не договорил фразу, но Лавиния знала, о чем он подумал.
Она по-прежнему дрожала от возбуждения. Поэтому сначала не поняла, о чем идет речь, когда Витторио неожиданно сказал:
— У меня к вам есть предложение.
И пока она переваривала услышанное, мистер Фоулстон стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на нее как удав на кролика.
— Какое предложение? — спросила Лавиния настороженно, но интуиция подсказывала ей ответ. Как и то, почему ее переполняет смешанное чувство возбуждения и отвращения.
— О, не то, какое вы, вероятно, привыкли получать от мужчин, — сказал Витторио. — Я знаю, что в некоторых компаниях молодых девушек увольняют за занятие проституцией…
— Я этим не занимаюсь, — начала Лавиния, однако он перебил ее:
— Я был в баре — не забывайте об этом. И имейте в виду, что, если мой дед узнает, как вы себя ведете, он немедленно потребует вашего увольнения.
Витторио предпочел умолчать, что сейчас, вообще-то, не дед, а он сам решает текущие дела фирмы. Но ему хотелось вывести Лавинию из себя и заставить принять его предложение.
— Вам не обязательно говорить ему об этом.
Он видел, каких усилий ей стоило преодолеть гордость и произнести эти слова.
— Не обязательно, — кивнул он. — Но все зависит от вашего ответа на мое предложение.
— Но это шантаж! — возмутилась Лавиния.
— Профессия такая же древняя, как и та, которой вы занимаетесь по вечерам, с усмешкой заметил Витторио.
Лавиния запаниковала. Как это ни невероятно, но, кажется, ему нужно то, что она, по его мнению, предлагала вчера в баре. И Лавиния сама дала ему повод так думать о себе. Правда, она приняла его за другого, и, если бы только босс дал ей возможность объясниться…
Страх почти парализовал ее, усилив панику. И Лавиния попыталась скрыть это за внешней агрессивностью.
— Я поражена, что такой мужчина, как вы, прибегает к шантажу, чтобы затащить меня в постель. Для меня это не…
— В постель? — Витторио откинул голову и громко рассмеялся, приведя тем самым Лавинию в полное замешательство. В постель? Вас? Еще чего не хватало! Вовсе не о сексе идет речь, — успокоившись, добавил он холодно.
— Не о сексе? Тогда… о чем же? — спросила Лавиния, растерянно.
— Мне нужно ваше время и готовность сыграть роль моей невесты.
— Что?! Да вы с ума сошли! — воскликнула она, не веря своим ушам.
— Ну нет, — ответил Витторио, — До этого не дошло. Но я твердо намерен помешать деду устроить мой брак с троюродной сестрой. И, как моя дорогая мамочка верно мне подсказала, лучший способ добиться этого — убедить старика, что мое сердце принадлежит другой.
— Вы хотите, чтобы я сыграла… роль вашей… невесты? — Лавиния тщательно, с паузами, выговаривала каждое слово, как будто не была уверена, что правильно поняла босса. Но, увидев по его лицу, что он не шутит, стала решительно отказываться: — Нет, нет, ни за что!
— Ни за что? — переспросил Витторио подчеркнуто вежливо. — Тогда, боюсь, вы не оставляете мне выбора. Хочу предупредить вас, как это ни печально, но сокращение штатов, вероятно, затронет и вас. Я понятно выразился?
— Нет, вы не можете… — начала Лавиния, но замолчала, увидев его циничный взгляд.
Она только теряет время. Он не хочет понять ее, это не входит в его планы. Она в ловушке. Если не подчинится ему — сразу же окажется на улице.
— Ну, — продолжал давить на нее Витторио. — Вы еще не ответили мне. Согласны принять мое предложение?
Лавиния поняла, что проиграла. И хотя она гордо вскинула голову и прямо посмотрела ему в глаза, голос ее прозвучал жалко и растерянно.
— Согласна.
— Ну вот и отлично. Для большей убедительности будем считать, что мы случайно познакомились во время моей поездки в Бостон еще до того, как наша фирма купила здешние отели. Из-за деловых переговоров мы должны были хранить наши отношения… нашу любовь в тайне. Но сейчас в этом нет необходимости, и, чтобы, так сказать, легализовать наши отношения, я приглашаю вас сегодня на ланч. Кстати, в силу складывающихся обстоятельств не мешало бы нам перейти на «ты».
Он сделал паузу, нахмурился и продолжил:
— Мы полетим на остров в Тирренском море в конце следующей недели, поэтому должны познакомиться друг с другом поближе.
— Куда полетим? — оторопело произнесла Лавиния. — Нет, я не могу. Моя бабушка…
Витторио слышал от Стивена Темпеста, что она живет с бабушкой, и посчитал необходимым сразу же внести ясность в этот вопрос.
— Мы теперь как бы помолвлены, моя дорогая, и поэтому я для тебя важнее бабушки. Она, конечно, будет удивлена, узнав о наших отношениях, но, уверен, поймет, почему мы вынуждены были скрывать нашу любовь. Если хочешь, я пойду с тобой и все ей объясню…
— Нет! — воскликнула Лавиния в ужасе. — В этом нет необходимости. Она сейчас в Ньютоне у родственников и пробудет там еще несколько недель. И вообще вам следует отказаться от этой идеи. Ваш дедушка наверняка сразу же догадается, что мы не…
— Конечно, если ты все время будешь называть меня на «вы». В твоих силах сделать так, чтобы он не догадался, — мягко сказал Витторио. — Ты отличная актриса. Я в этом имел возможность убедиться и уверен, что тебе удастся провести его. А если понадобится моя помощь…
В его глазах вспыхнул озорной огонек, и Лавиния невольно попятилась, заливаясь от смущения краской.
— Ну и ладненько, — сказал он. — Только, пожалуй, было бы неразумно разыгрывать невинную пару. Мой дед не дурак и вряд ли поверит, что я полюбил женщину, не познав ее в постели. В конце концов, я наполовину итальянец, а итальянцы — страстные мужчины.
Ситуация ухудшалась с каждой минутой. Что бы он сказал, с горечью подумала Лавиния, если бы узнал, что его так называемая невеста вовсе не искушена в любви и что ее опыт отношений с мужчинами ограничен несколькими объятиями и поцелуями. Самое время повернуться и уйти…
— Сейчас почти десять, — сказал Витторио, посмотрев на часы. — Иди в отдел, а в час я зайду и заберу тебя на ланч. Чем скорее все узнают о наших отношениях, тем лучше.
Говоря это, он направился к ней. Лавиния в панике застыла на месте, не зная, что делать. И в тот момент, когда Виттрио взял ее руки в свои, дверь отворилась и на пороге появилась секретарша. Однако Лавиния не заметила ее, сосредоточив все внимание на мужчине, стоящем почти вплотную к ней. У него была загорелая, ноне очень темная кожа, какую можно было бы ожидать у человека с итальянской кровью. Глаза, как она теперь убедилась, действительно были серыми, а не голубыми, как ей вчера показалось в полумраке бара. Они явно контрастировали с очень черными и густыми вьющимися волосами. Что-то итальянское угадывалось и в высоких скулах, и в классически вылепленном подбородке, и в орлином носе. Они выдавали в нем самонадеянного типа, который ни перед чем не остановится, чтобы повелевать и навязывать свою волю другим.
