Свадьба колдуньи - Эш Розали (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
– Не будь такой свирепой, – спокойно сказал он и, приподняв ее разгоряченное лицо, принялся его рассматривать; это было для нее просто невыносимо. – Сегодня я ничего не буду тебе доказывать. Верити. Hasta manana. Que duermas bien. (До завтра. Спокойной ночи (исп.) Он ушел, а она еще долго стояла недвижно посреди кухни с пустым стаканом в руке, пытаясь разобраться в водовороте захлестнувших ее чувств. Злость, возмущение его холодной, вызывающей самонадеянностью плюс какое-то неопределенное волнение, никак не поддававшееся анализу. В конце концов она сдалась. Прохладный душ – и в постель. Именно этого ей сейчас и не хватает, очень не хватает. Она настолько измотана, что может проспать целые сутки, как и предполагал Люк.
Но, возбужденная разговором, она еще долго не могла уснуть, несмотря на успокаивающий душ и на ее любимый яблочно-миндальный лосьон, которым она протерла кожу, прежде чем с блаженством растянуться на постели. Монотонное вращение вентилятора на потолке успокаивало. Лежа на спине, она смотрела в окно на бархатно-черное небо с умопомрачительной звездной росписью. Стало жарко, и она скинула шелковую абрикосового цвета ночную рубашку, потом из предосторожности прикрыла ставни и разлеглась голышом на зелено-голубых простынях.
Завтра у нее день рождения. Вернее, сегодня, поскольку уже за полночь. Если бы она была в Англии, то вот уже пять часов, как ей было бы двадцать три года… Сон постепенно одолевал ее, и она перестала об этом думать. Поворочавшись, собрала с плеч золотые кудри, гревшие ее, как шуба, и раскидала их по подушке. Потом свернулась калачиком и обхватила колени. Последние слова Люка все не шли у нее из головы. Он ничего не будет ей доказывать сегодня? Какое-то смутное недоброе предчувствие овладело ею, и в памяти всплыли безжалостные воспоминания о той унизительной ночи на балу в поло-клубе.
Самым страшным был танец с Люком, неотразимым в своем белом смокинге. Сквозь тонкую, мерцающую золотом ткань ее бального платья без бретелек она чувствовала натиск его крепкого тела… Он весь вечер пил шампанское, и постепенно в его беспардонно разглядывавших ее глазах появился опасный блеск. Он, казалось, понимал, что она тоже не в силах оторвать от него взгляда…
Когда она весело, но совершенно неумело танцевала с Эдвардом ламбаду, к ним подошел Люк. Неожиданно заиграли медленную грустную балладу, и уютные, привычные объятия вдруг сменились предательскими, пугающими. Она и не подозревала в себе способности к такой резкой смене эмоций, которые просто разрывали ее. Ей стало жарко. Молчаливое растущее напряжение постепенно достигло такой точки, что она, не выдержав, вырвалась из рук Люка и бросилась на улицу, чтобы немного остыть и глотнуть свежего воздуха…
Но уже через несколько минут следом за ней вышел Люк. Она до сих пор помнит выражение его смуглого лица, когда он, медленно повернув ее к себе, стал испытующе осматривать ее с ног до головы. Потом склонился, дотронулся губами до ее полуоткрытого рта и тут же заглушил ее протестующий возглас таким сокрушительным поцелуем, что она вся обмякла в его объятиях. Надо было тут же оттолкнуть его, но руки, не подчиняясь рассудку, поднялись по его широким плечам и стали ласкать его темные волосы. Что-то хрипло пробормотав, он прижал ее к себе, нежно коснулся ее груди. Погладил по спине и так прижал к себе, что их тела, казалось, слились воедино, чувствуя одно и то же ясно понятное обоим непреодолимое желание…
В конце концов, услышав голоса, она очнулась. Приглушенно вскрикнув, резко отстранилась от Люка и, ничего не видя, бросилась в спасительное убежище дамской комнаты…
Верити мучительно застонала в темной тишине спальни и судорожно перевернулась на живот, остро переживая свою вину. Эдвард ничего не знал об этом случае. Он тогда был в баре, пил и рассказывал всякие анекдоты в компании других игроков в поло. Как она могла испытать такие ощущения в объятиях Люка? Ведь на руке у нее было кольцо Эдварда! Само собой разумеется, что в течение всей последующей недели она бежала от Люка, как от чумы. Она была полна решимости остаться верной Эдварду и искупить свою вину, хотя и мгновенную, и потому использовала всякий, даже самый абсурдный, предлог, чтобы избежать встречи с его «другом» Люком: то ей надо было на работу, то у нее разыгралась мигрень. А после трагической смерти Эдварда их отношения с Люком Гарсией были чисто формальными и деловыми.
Но, несмотря на все эти усилия, морально, внутренне она продолжала чувствовать себя предательницей, пусть даже ее слабость длилась всего несколько секунд. Неожиданная смерть Эдварда только во много раз усилила в ней эту боль… Она так и не смогла доказать ни себе, ни этому самонадеянному Люку Гарсии, что действительно любила своего жениха, что была полна решимости выйти за него замуж и жить в покое и довольстве…
Зачем вдруг Люку понадобилось вытаскивать ее сюда? Что это за странно понятое чувство долга? Почему он так настаивает, чтобы она отдохнула? Сейчас ей этого меньше всего хочется. Наоборот, надо как можно больше занять себя, не оставляя времени на размышления. Если она будет все время занята, то воспоминания постепенно сотрутся из ее памяти. Работа не оставляет времени для воспоминаний…
Во сколько она уснула, она и сама не знала, но когда проснулась на следующий день, сквозь щели полуприкрытых ставней врывались полосы солнечного света. Сначала она не могла понять, где находится, потом вспомнила: в сотнях километров от серого северного неба Лондона, в Доминиканской Республике, в маленькой вилле, принадлежащей Люку Гарсии. Дотягиваясь и зевая, она решила, что отдохнула достаточно. Яркое солнечное утро несколько омрачали воспоминания о вчерашнем разговоре, но вообще-то Верити было несвойственно предаваться пессимизму. Она была человеком спокойным и жизнерадостным, хотя в последние несколько лет жизнь ее сильно потрепала. Хороший сон всегда благотворно действовал на ее настроение. К тому же она предвкушала удовольствие от местных достопримечательностей и просто не могла ни сердиться, ни обижаться. Мрачные мысли отступили на второй план, и ей хотелось спрыгнуть с кровати и бегом бежать на пляж, не заботясь больше ни о чем на свете. Жаль, конечно, что завтра ей придется возвратиться в Англию. Но в любом случае у нее еще целый день, она насладится им от души, и к черту Люка Гарсию и тяжелый взгляд его насмешливых глаз…
Из спальни дверь вела прямо в роскошную ванную, выдержанную в таких же светло-зеленых тонах. Мягкие зеленоватые полотенца и шкафы из натурального дерева делали ее еще более элегантной. Верити быстро заколола кудри на затылке, приняла душ, выудила из чемодана желто-белое в цветочек бикини и такой же расцветки платье с коротким рукавом, распахнула ставни и радостно вскрикнула, увидев поразительную картину за окном. Вчера она приехала поздно вечером и потому смогла составить себе лишь смутное представление об этом тропическом рае. Утром пейзаж показался ей сошедшим с глянцевой открытки: белый полумесяц пляжа, бесконечная даль сине-зеленого океана и сочно-зеленые пальмы, чьи листья переливались, шевелясь на ветерке, в лучах солнца.
Ей страшно захотелось пробежать по белоснежному песку к воде, и, схватив солнечные очки, она выскочила босиком на террасу… но тут же остановилась как вкопанная.
Люк Гарсия в одних белых шортах развалился в светлом кресле, глядя, прищурившись, на залив. Сзади него стоял такой же светлый стол под белой скатертью, накрытый к завтраку: серебряные приборы, корзиночки с булками и фруктами, а в центре – ваза с изысканными, точно восковыми, цветами, похожими на кремовые нарциссы с желтыми пестиками.
– Доброе утро, – промурлыкал он, едва шевеля губами. – С днем рождения, Верити.
– Доброе утро, Люк.
Сделав над собой усилие, она подошла к столику с беспечной улыбкой на губах, хотя сердце у нее яростно колотилось, будто она только что промчалась бегом по пляжу. Ей даже стало не по себе от дурного предчувствия. Неужели у него уже есть готовый план, как лучше ее соблазнить? Неужели Люк Гарсия решил пойти дальше того, что до сих пор было простым, ни к чему не обязывающим знакомством, отмеченным лишь одним инцидентом, спровоцированным излишним количеством выпитого шампанского? Неужели его вчерашняя колкость по поводу каких-то доказательств… неужели именно в этом и состоит его цель? Может, он хотел сказать, что ему достаточно щелкнуть пальцами, и она будет в его власти? Бурлящая радость жизни, которая наполняла ее всего лишь несколько минут тому назад, пошла на убыль. Ей ни в коем случае нельзя рисковать и вступать с ним в какие-либо отношения… особенно в такие, которые никого ни к чему не обязывают. Ведь он, судя по всему, специализируется на мимолетных связях.
